Земля 2150 (СИ) - Багрянцева Светлана - Страница 7

Мы вошли во двор, а нам на встречу выбежала миловидная женщина с каштановыми волосами. Она смотрела на нас со смесью эмоций на лице.

— Сибла? — обратился к девушке учитель.

— Ненависть, страх, смущение, и почему-то вина. Всё в порядке убывания, доктор То, — сказала Сибла на родном языке.

— Вина? Странно, в чём она успела перед нами провиниться? — удивился я.

— Добрый день. Нам нужна ваша старшая дочь Зоя. Вас успели предупредить о том, что мы приедем, — строго сказала Амира.

— Добрый день. Она в доме, прошу вас, — женщина развернулась и повела нас в дом.

Странно, обычно девушек выводили прямо на улицу, стараясь избавиться как от прокажённой, за то, что её выбрали в будущие жёны.

Мы по очереди вошли в дом и застыли в изумлении. Посреди холла стояла бледная как смерть девушка семнадцати лет. Из-под юбки по ноге текла тонкая струйка крови. Регулы? Но обычно предпринимают что-то, чтобы на пол не капало.

— Посмотри Ён, — приказал То.

Я знал, что учитель не может отдавать много энергии как раньше. А если девушку придётся лечить, она понадобиться.

Стал приближаться к ней. Девица попятилась, а мать охнула, зажимая рот руками. Она что думает, я её дочь убью в случае чего? Глупая.

— Сибла, помоги, — шепнул помощнице.

Сибла как ураган подлетела к девушке и приложила руки к вискам. Зоя остановилась и не могла пошевелиться, но её затрясло, начиналась истерика.

— Тихо, успокойся, милая, тебя никто не обидит. И наказывать тоже не собирается. Успокойся, — зашептала ей в ухо помощница.

Девицу перестало трясти. Я подошёл и спустил её трусики до колен. Затем приложил руку к лобку. Зоя вздрогнула и посмотрела испуганными глазами.

— Она больше не девственница, То. Механическое повреждение, — констатировал факт я.

— Думаю это не последний случай. Нам повезло, что он был всего один. Амира, не нужно афишировать этот факт. Другие могут последовать дурному примеру, — ледяным тоном сказал учитель.

Я видел, что если девушке не помочь, она истечёт кровью.

— Чем же ты себя так поранила, милая, — ласково произнёс я. — Раздвинь ножки, я залечу твои раны. Давай, милая, не бойся, ты же не хочешь умереть.

Сибла наклонилась и снова что-то зашептала. Зоя расставила ноги, бледнея ещё больше. Я положил ладонь между ног девушки, а потом выпустил поток энергии. Сейчас ей станет тепло, а затем горячо и больно.

— Ай, горячо, больно, перестаньте! — вскрикнула она.

— Терпи, когда ты себя чем-то проткнула, было не больно?! — слегка повысил голос.

Через две минуты всё было готово. Я отстранился, вытер руку о её юбку, а девушка обмякла в руках Сиблы.

Развернулся и посмотрел на потрясенную мать. Она стояла неподалеку, заламывая руки и была готова ринуться к дочери.

— Сегодня не мыть в горячей воде. Только кровь с ног сотрите. Я удалил разрывы полностью, но она, разумеется, осталась без девственной плевы. Нам нужна замена. Приведите другу старшую дочь, — скомандовал я.

— Нет, пощадите! Инге только шестнадцать лет! — заорала несчастная мать.

— У нас на Гластере тоже есть придел совершеннолетия. Уверяю вас, до восемнадцати лет её никто не тронет. Это запрещает закон. Ведите! — парировал я.

— Ведите, у вас нет выхода, — поддержала меня Амира.

Было видно, что ей неприятно говорить такое, но на межпланетный скандал нарваться ещё хуже.

Мать ринулась на второй этаж, нервно всхлипывая, а вернулась через долгие десять минут. Она тащила упирающуюся девушку как на аркане. К ним подбежала Сибла, давно оставившая Зою в кресле. Сибла, успокаивая юную особу, подвела её к То. Учитель проверил девушку и довольно кивнув, сказал.

— Мы понимаем, люди не хотят лететь с нами. Поэтому не наказывайте их строго. Поедем на космодром.

То развернулся и вышел в двери. Мы все последовали за ним.

В последнюю ночь всё решили ночевать на корабле. Даже правитель распрощался с Нарышкиной и приехал. Мы с Сиблой приняли участие в трапезе, а потом попрощались и ушли. Девушка отправилась в гостиницу, а я, захватив специальную сумку, к жене.

Полина.

Я писала отчёт об эксперименте в перерывах между пациентками. Хотелось поскорее уехать домой. В клинике оставаться было невыносимо, потому что все кому не лень заглядывали поглазеть на мою руку. Даже Альбина припёрлась. Она брезгливо поджимала губы, глядя на меня. Как будто я сама в этом виновата. Но людям теперь ничего не докажешь, я для них с этого дня пария. В свое время Ирина Иванова со своей сектой неплохо промыли мозги всем женщинам. По всем каналам транслировали фильмы про то, какие мужики сволочи. Выставлялось всё худшее, войны, убийства жён из ревности. Показывали мужей домашних тиранов и деспотов, а также педофилов. Недовольным бабам каким-то образом заткнули рты. Это мне рассказал отец. Со временем ненависть к сильному полу настолько окрепла, что их прировняли к «быку осеменителю». Мужик способен только трахать и давать своё семя. В остальном он ничтожество. Если семья, то непременно побои. Если одинокий, то блядун и педофил.

— Знаешь, Полина, ты сама виновата во всём. Я специально устроила тебе поездку в резервацию, чтобы ты одумалась. Ты всегда была какой-то странной. Но я подумала, это пройдёт, когда появиться ребёнок. Я хотела бы тебя уволить, но не могу. Сама Амира Гафур попросила за тебя. Меня просили передать, что завтра в десять утра ты должна быть в резиденции правительства. С тобой хотят поговорить, после того, как правитель Гластера улетит, — заявила Альбина и ушла.

На мои глаза навернулись слезы. Я виновата?! В чём я виновата?! Ещё с две тысячи шестидесятого года на земле провозглашён лозунг: «Женщинам никто не указ. Женщина сама решает свою судьбу». Вот я и хочу сама решать, когда иметь близость, когда рожать. А ещё этот тупой закон о рождении ребёнка до двадцати шести лет. Я понимаю, Нарышкина, таким образом, хочет повысить рождаемость, ведь теперь каждый год будут улетать с земли сто девушек. Ага, и как теперь выполнить этот закон? Рожать от так называемого мужа? Я, конечно, не особо верила, что все мужчины были такие прям уж монстры. Наверное, были и хорошие люди среди них. Когда я читала старые книги о любви, то убеждалась в этом. С каким трепетом относился герой к своей возлюбленной, какие красивые слова говорил. А в конце книги у пары рождались дети, и мужчина любил их до безумия. Разумеется, свои мысли по поводу этих книг я никому не рассказала. Меня бы просто подняли на смех. Мама сказала мне, когда бросила книги в камин, что эти опусы писали мужики, чтобы запудрить мозг. Якобы брали псевдоним и ваяли слезливые и добрые истории про них же самих. Как будто я не знаю, об этом в школе преподают. Моя душа раздвоилась на две ровные половины. С одной стороны, вбитая с детства, ненависть к мужикам, с другой книги и ласковая улыбка отца и братьев. Папа поведал по секрету то, что ему рассказывал ещё его прадед, чудом выживший во время войны. И кому теперь верить? Отец обмолвился, что они ни одной даме эти истории не рассказывают, те бы просто слушать не стали. Но я особенная уже тем, что первая вошла в дом отца. На прощанье папа обнял меня и сказал, что любит, потому что я такая особенная, а еще, потому что его дочь. И вот теперь жизнь подарила мне мужа. Что мне с ним делать? Если я хочу нормально дожить до старости, то нужно непременно избавляться от него. Им же только девственниц подавай. Пересплю с Риком, он давно предлагал. Когда моя невинность исчезнет, этот Ён от меня отстанет. Да решено, поскорее закончу отчёт и домой.

По дороге домой заехала в магазин. За стойкой сидела голубоглазая блондинка, этакая пышечка в розовой униформе. Со своим пухлым телом и лицом, она была похожа на розовый торт. Человечество давно научилось бороться с лишним весом, но как ни странно, до сих пор находились люди, которым это нравилось. Девушка улыбнулась мне и вежливо произнесла.

— Здравствуйте, чем могу помочь?

— Здравствуйте, Зина, — посмотрела на её бейдж. — Полина Свиридова первое авеню дом пять. Я заказывала продукты в онлайн приложении, — также улыбнулась я.