Во имя справедливости (СИ) - Большаков Алексей Владимирович - Страница 37

Я распорядился погасить возможные очаги сопротивления, а сам спросил у Хорошука:

— Где тут самая известная в губернии тюрьма, ну, карцер, по-вашему.

— Бухарик покажет, — ответил Хорошук, — он знает город, бывал здесь.

— Что, давай сразу наведаемся в карцер, — предложил я. — Наше присутствие на улицах города не обязательно, с командованием армией Александр Непомнящий и Мирон прекрасно справятся. Бери людей, и на штурм тюрьмы. Дождь как раз закончился, светать начинает.

Густая ночная темнота стала блекнуть, обещая новый погожий день. Отряд повстанцев, человек тридцать во главе со мной, двигался по почти захваченному городу. Шли не спеша. И чем дальше удалялись от центра, тем улицы и переулки становились грязнее и уже. Иногда мелькали представители местной фауны: бродячие еноты, разбуженные собаки, пару раз пробегали даже крысы.

Тюрьма помещалась на самой окраине города, в противоположной от ворот части.

— Тут типичная клоака! — сказал я. — Грязно, помоями воняет.

— Я здесь часто бывал! — сказал Бухарик. — Недалеко от тюрьмы спортзал. Еще в детстве провел там несколько боев среди таких же пацанов, как и сам. В городе проводились соревнования среди подростков по дракам на кулаках. Потом была некрасивая история, меня хотел затащить себе в постель один знатный ушастый. — Не дался старику, избил его, за что был посажен здесь на год в карцер. После чего меня из мещан понизили до сословия раба. Несколько лет проработал в самых гиблых каменоломнях. Сумел выжить и приступить к тренировкам в гладиаторской школе. Одержал ряд побед.

— В целом твоя жизнь была интересной, — сказал я. — Что можешь рассказать про школу гладиаторскую?

— На меня она произвела не слабое впечатление, когда впервые попал в нее. В ней готовили бойцов для участия в различных соревнованиях: драках на кулаках, битвах с деревянными мечами и саблями. В школе было несколько сот учеников, обучались не только юноши, но и мужчины. Помещалась она рядом со школой гвардейцев в двух строениях, мало чем отличавшихся друг от друга и внешним видом, и внутренним устройством. Каждое из строений состояло из двух корпусов, к ним примыкал широкий внутренний двор, в центре которого упражнялись обучающиеся. Двор был утыкан разными тренажерами, торчащими из земли. В хорошую погоду мы занимались во дворе гимнастикой. Искусство драк оттачивали в спортзале под руководством опытного, физически крепкого тренера из числа бывших гладиаторов. Упражнялись в искусстве нападения и защиты, сражались деревянными мечами.

— А на соревнованиях, что, дрались, бывало, до смерти? — спросил я.

— Нет, не было смертей. Дрались до первой крови либо до того момента, когда противник сдавался.

— А почему гладиаторами назывались? — спросил я.

— Так потому, что в соревнованиях с драками участвовали, — ответил Бухарик.

Я понял: здесь соревнования и гладиаторы совсем не такие, как были в древности в моем родном мире. Дерутся тут на потеху публике на кулаках или с безобидным оружием, которое не причиняет серьезного ущерба здоровью. Конечно, и кулаком можно убить человека, но здешние гладиаторы этого не умеют, от них такого не требуют, да и правилами соревнований запрещено наносить противнику увечья.

Улицы, что вели к тюрьме и школе гладиаторов, были пустынны. Люди слышали шум, понимали, что город осаждают бунтовщики, но не хотели рисковать своим присутствием в исторических событиях.

На небольшой площади возле тюрьмы мы увидели статую бога Перуна. Прошли мимо к воротам здания, называемого здесь карцером. Это было мрачное, серое двухэтажное, правда, протяженное строение с решетками на окнах и массивными воротами. Все равно, у нас тюрьмы существенно больше. Хотя здесь она и является самым большим в новгородской губернии карцером.

Мы стали барабанить в ворота. Хорошук закричал:

— Именем новой власти — откройте!

Охрана была озадачена известием о том, что власть в городе уже поменялась. Долго препирались. Пришлось объяснять, кто мы такие, и обещать отпустить с миром всех, кто не будет нам препятствовать. Я уж думал послать за подкреплением и ломать ворота, но, наконец, нам открыли.

Стража состояла из опытных гвардейцев, однако оказалась не слишком многочисленной. Мы не стали трогать их, а они не напали на нас.

Хорошук потребовал открыть ближайшую камеру. В большом помещении с нарами в три ряда находилось более пятидесяти человек.

Бухарик закричал первым:

— Вы свободны! Присоединяйтесь к нам, мы за справедливость, братство, равенство!

Заключенные зашумели:

— Кто вы?! Вы из освободительной армии?!

— Да! — проорал Бухарик на всю тюрьму. — И она готова принять вас. Сейчас или никогда!

— Я тебя знаю! — крикнул один из заключенных. — Ты — Бухарик!.

— Да, я известный боец! — ответил мой воин.

Узники заревели:

— Мы тебя знаем!

— Мы пойдем за тобой в огонь и воду!

Бывший гладиатор произнес зычным голосом.

— Я не один! Непобедимый Алексей Освободитель с нами! Он приведет нас к победе!

Я скромно выступил вперед:

— Долго говорить не буду! Город наш. Мы — как искра в соломе. Начали революцию, теперь ее не остановить. Присоединяйтесь к нам!

Заключенные разговаривали между собой:

— Они точно из армии свободы!

— Значит, это чистая правда, к нам пришел сам Освободитель!

— Ходят слухи, что он послан на Землю богами.

— Это славный воин, он позволяет избирать народу начальников в освобожденных городах.

— Он за справедливость!

— Да! Не будет больше рабства!

Я слушал с улыбкой, потом приказал открыть все камеры в карцере.

Бухарик вел разъяснительные беседы. Его успехи на ринге сделали бойца известным и авторитетным. Он обещал бывшим заключенным громкие победы, величайшую Правду и освобождение всех угнетенных.

Я стоял в сторонке, с интересом наблюдал за происходящим в окружении своих бойцов, которые, как телохранители, не подпускали ко мне людей.

— Товарищи! Братья! — закричал один из освобожденных — Нам надо атаковать тайный склад с оружием! Я знаю, где они хранят его!

Послышались голоса:

— Правильно! Показывай, где склад!

— Мы отберем оружие у режима!

— Братья! Нападем на стражу, получим в свои руки мечи, дубины и мушкеты!

Моя армия орудовала в городе. И без помощи бывших заключенных склад был бы найден и взят, но мне вдруг захотелось почувствовать революционный азарт бунтарей, повести освобожденных заключенных на штурм склада с оружием.

— Вперед! За мной! — крикнул я. — Показывай, где склад.

Толпа возбужденных людей устремилась в направлении указанного склада.

Рассвело. Солнце еще не поднялось выше крепостной стены, но день обещал оказаться знойным. Жарко было и в городе. Воины освободительной армии прочесывали его в поисках очагов сопротивления, а дивизия под командованием Мирона направилась уже на штурм дворца градоначальника.

До склада добрались быстро, с ходу сломали дверь и вбежали в помещение.

Нас встретили два десятка гвардейцев, охраняющих склад. Они были вооружены мечами и дубинками, но явно растеряны.

Я подпрыгнул, расходящимся ударом ног в челюсти вырубил сразу двоих. Надо же показать свой класс!

Потом нырок, подсечка по ногам третьего, затем вновь быстрый выпад — и четвертый лежит.

В схватку вступили бывшие заключенные, они окружили оставшихся стражников. Одного, пытавшегося махать мечом, обезоружили и стали избивать толпой.

Начальник стражи закричал:

— Не надо насилия! Сдаемся!

Я распорядился описать оружие и выставить новую охрану склада. Процессом стали руководить Хорошук и Бухарик, а я поспешил во дворец градоначальника.

К моему приходу помещения были уже очищены от охраны и гвардейцев, я не успел и здесь показать свою удаль. Мирон доложил, что градоначальника не нашли. Словно в воздухе растворился. Похоже, ушел по какому-то секретному ходу. Ушастые часто устраивают в своих хоромах подобные лазейки.