Всадник на белом коне (СИ) - Морозевич Юрий В. - Страница 23

– Вот еще один интересный снимок, – сказал Итан. – Думаю, вам понравится.

Его лицо снова исчезло, заместившись изображением буро-рыжей марсианской равнины, снятой, по-видимому, с огромной высоты. Фрэд мгновенно узнал гигантский конус горы Олимп в правой части экрана. А левее него... Светлое овальное, почти круглое, образование, целиком накрывшее равнину Элизиум с одноименной горой, Амазонию и большую часть Аркадии. Вызывавшее устойчивую ассоциацию с растекшимся по поверхности не до конца пропеченным блином. Даже точки лопнувших пузырьков просматривались на редкость отчетливо. Из-за своих непомерных размеров явление выглядело абсолютно нереальным.

– Узнал? – лицо Итана вернулось на экран. – Снимок с Фобоса. Темпор-объект во всей красе, точно такой же, как на Япете, только существенно больше. Ага, вижу, что узнал. Вот и местный магистр Ордена с первого же взгляда понял, с чем теперь придется иметь дело. А уж когда до него дойдет информация о вас... а она обязательно дойдет...

Итан безнадежно махнул рукой.

– Что ты предлагаешь? – спросил Фрэд.

Лицо на экране приобрело задумчивое выражение. Несколько мгновений истекли в тяжком молчании, а потом Итан сказал:

– Ничего не могу придумать. Но одно я знаю точно. В город вас не пустят, даже если удастся разобраться с барьером, в котором завяз аэр с вашими коллегами. И это еще в лучшем случае.

– А в худшем? – спросил Фрэд. Так, исключительно для проформы. Ответ он прекрасно знал.

Итан промолчал и отвел взгляд.

– Ладно, – сказал Фрэд. – Попробуем посидеть тихо. А ты... В общем, держи нас в курсе.

Итан кивнул и исчез с экрана.

В кресле едва слышно всхлипнула Алина.

Стрельба по живой мишени

Молчание явно затянулось. Фрэд, дежуривший у пульта, с растущим беспокойством поглядывал в сторону Алины, расположившейся в кресле у самого окна. Девушка неотрывно глядела в белую облачную муть и не выказывала никакого желания к дальнейшему общению.

«Столько событий разом, – сочувственно думал бывший пилот и несостоявшийся десантник. – Не всякий выдержит. Что ни говори, а она у нас просто молодец, другая на ее месте уже давно закатила бы истерику. А Алина всего лишь сидит тихо, словно мышка, и глядит в клубящуюся стену так, словно там ей демонстрируют нечто невероятно захватывающее и интересное. Прямиком из концертного зала где-нибудь в Лоуэлл-сити. Вот только меня столь невероятное спокойствие отчего-то не только не радует, а совсем даже наоборот. Что-то неестественное просматривается в полном отсутствии реакции на внезапно вскрывшуюся до крайности неприятную истину. Как бы не сорвалась и не натворила непоправимого...»

– Ты как? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее.

Девушка даже не пошевелилась, хотя было очевидно, что она прекрасно расслышала вопрос.

«Совсем плохо,» – подумал Фрэд.

Он подавил тяжкий вздох и поднялся с кресла.

– Я в порядке, – вдруг произнесла Алина на удивление ровным голосом. – Не волнуйся, истерики не будет.

«Что ж, успокоила, – Фрэд вздохнул с облегчением. – Похоже, она действительно держит себя в руках. А что до ее молчания... Настроение и в самом деле такое, что хоть прямо в петлю. Я бы и сам сейчас предпочел никого не видеть и не слышать. И без того тошно. Но, к сожалению, уединение в нашем положении – непозволительная роскошь. Вернее, гарантированный способ сойти с ума.»

Он решительно подтащил второе кресло поближе к окну и устроился рядом с Алиной.

«Предаваться унынию, так уж вместе.»

– Я не хочу провести остаток жизни в полном одиночестве на этой долбаной буровой, – внезапно сказала она, не поворачивая головы. – Скажи, они вправду за нами не прилетят?

«В одиночестве... – подумал Фрэд. – А я, стало быть, уже не в счет? Ладно, можешь не волноваться, досаждать тебе я намереваюсь не слишком долго. Просто потому, что на отпущенную экзотам многосотлетнюю жизнь здесь попросту не хватит ни воздуха, ни продуктов. Все закончится гораздо раньше.»

– Думаю, нет, не прилетят, – ответил он. – Ты же сама видела... барьер... Скорее всего, он полностью изолирует темпор-объект от внешнего мира. Трудно предположить, будто его воздвигли исключительно для того, чтобы помешать Кевину Янгу добраться до Лоуэлл-сити. Так что расслабься: до тех пор, пока светлые головы не придумают, как его снять или обойти, мы остаемся в абсолютной недосягаемости как для гипотетических спасателей, так и для адептов Ордена, что гораздо важнее.

Алина снова надолго замолчала. Лицо ее напоминало застывшую, хотя и удивительно прекрасную, маску.

– Не вижу разницы, – наконец, сказала она.

– Я тоже. За исключением того, что Орден, если верить словам Итана, вполне способен устроить нам нечто вроде обычного несчастного случая, в результате которого парочка новоявленных экзотов, увы, благополучно переместится в мир иной. Чтобы возродиться когда-нибудь в светлом и чистом облике, не замутненном печатью мрачного и коварного Внеземелья.

– Издеваешься? – она буравила его сердитым взглядом огромных карих глаз.

«Наконец-то, хоть какие-то эмоции, – подумал Фрэд. – Еще на один шаг дальше от безумия.»

– Что ты? Даже и не думал.

– Ты вправду считаешь, что они способны с нами покончить? – настаивала она. – По-наглому, на виду у всего мира?

– Так считаю не я, а Итан. Правда, я с ним полностью согласен.

– Черт бы побрал вас обоих! – она с силой стукнула рукой по подлокотнику и снова отвернулась к окну.

– А мы-то здесь при чем? – пожал плечами Фрэд. – Скажи спасибо Ордену.

– Надо будет – скажу! – ощетинилась Алина. – Нагнали тут страху... А вот мне, как ни странно, Орден ничего плохого не сделал. За исключением того, что еще на школьной скамье основательно забил голову дурацкими идеями насчет всяких астралов, переселения душ и прочей чертовщины.

Она замолчала, а затем, криво усмехнувшись, добавила:

– Надо же... чисто умозрительные концепции преподносились, словно твердо установленная истина, не требующая доказательств. Представляешь, кое-что я даже запомнила. «Наступит время, когда наиболее достойные представители человечества помчатся в Будущее, оседлав магических белых коней Лун-та», – иронически продекламировала она. – Тьфу! Никто в нашем классе всерьез их не воспринимал.

– Что еще за кони такие? – полюбопытствовал Фрэд. – Никогда ничего подобного не слышал.

– А... – отмахнулась Алина. – Какая-то очередная доктрина одного из новоявленных философских течений. Думаешь, я сама хоть что-то понимаю? Помню, постоянно твердили о недавнем открытии какого-то солитона... обратного времени, если не ошибаюсь. Который, якобы, подтверждает высказанную ранее идею единства прошлого, настоящего и будущего.

– Чего-чего? – изумился Фрэд.

– Ну... как бы тебе попроще... В общем, смысл в том, что события, которые только произойдут когда-то в будущем, способны влиять на наше настоящее. А возможно, и прошлое. Вроде бы, как-то так...

– Ничего не понял. По-моему, это шизофрения.

Девушка взглянула на растерянную физиономию собеседника и, не выдержав, прыснула в кулак. Последние остатки недавней меланхолии бесследно растворились в пространстве.

«Хоть какая-то польза от высокоинтеллектуальной ученой беседы», – подумал Фрэд.

– Посмотрел бы ты сейчас на себя, – произнесла Алина. Девушке явно льстило осознание того, что ей известно нечто, недоступное пониманию обычного неподготовленного человека. – Зрелище что надо. А вообще-то, всю эту ахинею никто не понимает, так что не расстраивайся. По крайней мере, я так считаю. Включая магистра Ордена и прочих наставников, предстоятелей и эвархов. Только головы людям забивают всякой ерундой.

– Выходит, в твоем случае старания Ордена пропали втуне?

Алина разом посерьезнела и убежденно сказала:

– Кто-то верит в магических коней Лун-та. Кто-то в астралы и солитоны. Ну и пусть, это их право. А вот я стараюсь придерживаться научного подхода, поэтому духовные изыскания как ордена, так и прочих мистических школ представляются мне слишком умозрительными, не имеющими отношения к действительности. Эзотерика эзотерикой, однако не стоит смешивать ее с серьезной наукой... Ты ведь это хотел от меня услышать?