Лорд 5 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 7

«А не зря ли я отказался от гвардейцев Грунда? Как бы не пришлось идти к нему на поклон и просить военной помощи против фашистов, — мелькнула у меня в голове тревожная мысль. — Чую, что сам уже не справлюсь со всеми врагами, А если Советский Союз от меня откажется и получит последствия от магического отката после разрыва договорённостей, то… тьфу-тьфу-тьфу», — суеверно не став додумывать мысль, я про себя поплевал через левое плечо.

— Вот что, Алексей, займись этим вопросом. Плотно займись. Всё это просто так не закончится, чует моё сердце.

Так оно и вышло.

В первых числах сентября Тишин пришёл ко мне с очередной новостью, продолжением вышеизложенной. И была она совсем плохой. Призыв Гитлера на крестовый поход против СССР не остался без внимания. Пропаганда и жуткая ложь щедро смешанная с правдой оказались той спичкой, что запалила страшный костёр из религиозных чувств. Мало того, некий Папа римский Пий XII поддержал гитлеровскую речь и объявил о девятом крестовом походе. В считанные дни забурлили страны по всему миру, на всех материках. В Ирландии, где девять человек из десяти были ревностными католиками, подняли восстания и пообещали осветить Англию кострами с пособниками чернокнижников, если правительство продолжит помогать СССР. Те же ирландцы и прочие католики устроили нечто похожее в США. Бельгия, Италия, Испания и ряд других стран откликнулись на призыв Папы, и сейчас собирают пожертвования и добровольцев для формирования легионов, которые в скором времени отправятся в СССР. Сюда, ко мне. Во Франции чуть ли не кардинально изменилось отношение к немецкой оккупации. Теперь это подано как защита от большевистских колдунов. Да что там — в газетах журналисты взахлёб восторгались тем, что даже в Мексике и Бразилии тысячи и тысячи католиков идут в посольства, чтобы записаться в армию и отправиться на другой материк, чтобы не дать открыться Главным Вратам в Ад.

— Может, Гитлера нужно было прикончить давным-давно? — произнёс Тишин на совещании.

— Не хотел связываться с убийствами правителей. Это могло к крупным неприятностям привести. Сейчас жалею… Да только кто ж знал, что этот демонский выкормыш такой шаг сделает, — скривился я. — Ладно, что-нибудь придумаем. До зимы эти ублюдки до нас не доберутся, а зимой оккупанты воюют плохо. Главное, чтобы Советский Союз не вздумал начать вилять. Сегодня вечером со Швицем поговорю на эту тему. Думаю, он должен быть хоть примерно в курсе того, что думают его руководители. А не расскажет сам, сумею разговорить, — и невольно ударил кулаком по столу, выбрасывая раздражение.

Глава 2

В сентябре случилось то, чего я ждал уже год. Энергии и ресурсов накопилось достаточно, чтобы взяться за постройку Башни мага. Радость омрачал тот факт, что с этой постройкой не выйдет так, как с остальными. То есть не получится штамповать одного мага за другим. Одна башня — один маг. В будущем её можно улучшить до Башни архимага и провести через перерождения соответствующего специалиста от магии. Слегка подслащает возможность заиметь несколько учеников мага с каждой башни. И если образы я правильно расшифровал, те, которые получаю на троне у Дуба-Очага, то учеников можно лепить как горячие пирожки в любом количестве, лишь бы хватило ресурсов и маны.

Башню поставил на самой окраине своего поселения. Хотя нет, уже скорее небольшого городка. Только за это лето население выросло до трёх тысяч человек. Пускай другие говорят, что для Земли это посёлок или село. Для меня же Юррдурэ-Хак — это город. Наверное, стоит сказать, что место выбирал не сам, а принял предложенное Ростовцевой. У наместницы уже имелся черновой план города с объектами, которых ещё нет и не скоро появятся.

— Заранее нужно думать, где кого и с кем по соседству селить. Вот маги обязательно начнут пипирками мериться друг перед другом…

— Там женщины тоже будут, Клавдия Васильевна, — перебил я её.

— …значит, сиськами, — тем же тоном продолжила она. — Ставить их башни в одном районе — это принесёт в будущем проблемы, когда город разовьётся. А так пусть вокруг каждого сформируется своя местечковость с поклонниками.

— И будут поклонники огненного мага ходить в район башни ледяного мага, чтобы почесать кулаки об его поклонников, — хохотнул Прохор, присутствующий при том разговоре.

— Так и так будут цапаться. Так пусть для этого пройдут на другой конец города мимо городовых, — у Ростовцевой на любые замечания имелись аргументы, смутить её никому ещё не удавалось. — Вон вы, мохнатые, раньше чуть ли не клыки скалили, если видели друг друга. И сейчас живёте по разным кварталам.

— Так то ж природа брала вверх после перерождения, — почти в один голос ответили ей оба Ивана и Прохор. Нелюбовь между беролаками и волколаками присутствовала, несмотря на то, что в бою они друг другу прикрывали спины. Жили они сейчас эдакими общинами, заняв несколько бараков и изб в разных частях цитадели.

— Вот и у магов возьмёт вверх природа, — отрезала наместница.

Новая постройка впечатляла не меньше, чем некогда Зал Мастеров. Высотой около пятнадцати метров и восемь в диаметре. Стены выложены из мраморных блоков разного цвета. Но подобраны они так, что нет ощущения аляпистости, излишней резкости. Камни у фундамента имели насыщенный и яркий цвет. На вершине более светлого оттенка. Высокие и узкие арочные окна были застеклены разноцветными стёклами. Шатёр-крыша блестела, как начищенная золотая чешуя. Чуть позже узнал, что внешнее покрытие было сделано из отполированного дорогущего сорта стекла в виде разнообразных пластин, внутренняя сторона которых была покрыта тонким слоем орихалка. Всего в башне имелось четыре верхних этажа и чердак, а также два подземных. Четвёртый этаж — это покои мага. На третьем располагалась библиотека, на втором лаборатория и она же ученический класс. На первом несколько каморок для учеников. На минус первом — кладовая. На минус втором — ещё одна лаборатория, предназначенная для самых опасных опытов и потому имевшая максимальную защиту. Взорви там мощную авиационную бомбу, и вмурованные в стены, пол и потолок амулеты надёжно защитят постройку. Максимум та слегка вздрогнет, как если бы эта бомба взорвалась в километре от здания.

Вокруг башни образовалась круглая площадка радиусом в десять метров, мощённая брусчаткой. Справа от входа в башню, в пяти метрах от двери стоял небольшой фонтан в виде каменной чаши на высокой тонкой ножке. Слева в воздухе висели разноцветные камни разной формы и величины, размером от голубиного яйца до мужского кулака. Камни не просто висели, а постоянно перемещались вокруг друг друга. И это завораживало, притягивало взгляд.

— Силантий, не передумал? — спросил я бывшего деревенского знахаря, внезапно инициировавшегося после того, как я сбил «корку» с узла природных энергоканалов маны, который сплёлся в, так называемом, святом источнике — деревенском роднике.

— Нет, — коротко ответил он мне.

— Тогда начнём…

Когда Силантий вышел из башни, его было трудно узнать. Поношенная одежда сменилась на просторную мантию из тёмно-синей переливающей материи. В правой руке он сжимал деревянный резкой посох со свой рост, с крупным камнем в навершии. Он был похож на кусок янтаря размером с мой кулак в виде капли. В центре камня пульсировал ярко-красный огонёк. На груди у бывшего деревенского знахаря висела золотая цепь из плоских крупных колец. На цепи какой-то медальон из мифрила с огромным природным алмазом в центре. На каждом среднем пальце Силантия имелось по крупному перстню из всё того же мифрила.

«Боги, мне бы сейчас такую силу, — слегка позавидовал я, когда оценил ауру моего первого настоящего мага. — А какой же мощи будет архимаг в моём Очаге?!».

Сейчас Силантий был заметно сильнее любого из наёмных чародеев, которые громили гитлеровцев под Оршей и Полоцком. В его ауре преобладали цвета, показывающие склонность к целительской магии. На втором месте была природная, ближе к друидизму, чем боевой, магия земли и воды составляли равные пропорции, деля третье место. Ещё я рассмотрел всполохи огненной предрасположенности. И едва-едва проглядывалась ментальная магия. В общем, из Силантия получился крепкий и правильно сформированный универсальный маг. Такого хоть на мирное направление сажай — лечение людей и поднятие сельского хозяйства, хоть в бой шли.