Станция смерти - Морвуд Питер - Страница 18

– Да потому, что он еще больше одуреет, – серьезно ответила Мэлл. – Здешний доктор назначает ему лекарства более-менее успокаивающие, и ладно… У этого человека очень нелегкая, трагическая судьба: постоянный тяжелый труд, потеря жены и детей в транспортной катастрофе… Ну куда его можно сослать? Пусть лучше уж здесь живет, где он все и всех знает и где его все знают и могут о нем позаботиться.

С этим трудно было не согласиться. Ивен с чувством покачал головой.

– А что насчет тебя? – спросил он. – Ты почему… такая?

– Ах… – вздохнула Мэлл. – Теперь мы перешли друг на друга. Майк, – повернулась она к бармену, – ты помнишь того человека, с которым я в последний раз перешла на личности?

– Ты, как мне помнится, вышла за него замуж, – ответил тот, продолжая протирать стаканы.

– И ты меня предостерегаешь? Ну ладно, это я так, для поддержания разговора. – Ивен отпил еще.

Она вновь откинула волосы.

– Правда, что ли? А я думала, это все для твоего расследования.

– Ну, и для расследования тоже… Хотя, вообще-то, я иногда и просто с людьми разговариваю, – улыбнулся Ивен. – А ты? Ты всегда так провоцируешь, оскорбляешь слегка, уклоняешься?

Мэлл засмеялась.

– Мы квиты.

Некоторое время они сидели молча, держа в руках стаканы.

– Я родилась на Марсе, – неожиданно начала Мэлл, – в маленьком подводном поселении. Занималась добычей кислорода из воды, была шахтером, археологом и т.д. У моих родителей имелся гараж. – Мэлл улыбнулась. – Они научили меня ремонтировать корабли. Начинала я с водных, затем перешла к космическим. Одно время продавала «Опели». Когда умер мой отец, я была уже слишком стара для того, чтобы начинать принимать решения самой. Так я и попала сюда… И с тех пор никуда не вылетала.

Ивен понимающе кивнул.

– Ну, а ты? Тебя ведь не за просто так комиссар назначил офицером.

Ивен засмеялся и заказал еще выпивку. Вспомнив о комиссаре, он подумал об урезанных им средствах. Он уселся поудобнее и стал рассказывать: об Уэльсе, где он вырос, о том, как его все время подгоняли в семье, чтобы он скорее шел работать, кем-нибудь становился, о безработице и нищете, потом об армии, о том, как стал полицейским. Рассказал он о своем первом напарнике, погибшем в бою с наркомафией, о своем новом напарнике – Джоссе… Несмотря на то, что его жизнь вся была смочена кровью, слезами и выпивкой, история получилась довольно сухой и короткой.

Заканчивая свой рассказ, он не был даже уверен, что Мэлл его слушает. Она потягивала из стакана и выглядела утомленной и отстраненной.

– Я, наверное, надоел уже тебе?

– Конечно, нет, – ответила Мэлл, хотя по ее голосу с полной уверенностью этого нельзя было сказать. – Знаешь, существует тенденция думать о таких полицейских, как ты, что вы не люди, а тупые, бездушные куски мяса, – добавила она мрачно.

– Лично я никого не стараюсь в этом переубеждать. Иногда это даже помогает… – Ивен улыбнулся как можно любезнее.

Мэлл взглянула на него так, что он даже немного вздрогнул. «О, это очень интересная женщина! – подумал он. – Даже больше; чем очень интересная. И драться-то она умеет, и… И этот интерес к ней у меня явно не профессиональный».

– А где ты научилась так драться? – спросил Ивен. – Нет, я серьезно.

– Мои детство и юность на Марсе были не очень-то счастливыми, но весьма поучительными. Мужчины там привыкли непременно получать то, что хотят. А уступать без хорошей драки не имеет смысла, – она усмехнулась. – Иногда и здесь случается попрактиковаться.

– Гораздо чаще, чем иногда… – Ивен закашлялся. Вот уже несколько минут он пытался отогнать от себя разные… мысли. Мэлл откусила бы ему голову, если б смогла сейчас в нее заглянуть. Но эти мысли Ивену явно нравились. «Черт побери, в конце концов, я могу думать, о чем хочу!» – решил он, наконец, и дал волю своему воображению.

– Да Бог с ним, – сказала Мэлл.

– Мы что-то заговорили о слишком уж личных вещах. Я пока не могу жениться, – засмеялся Ивен.

Ее глаза сверкнули в полумраке.

– Как ни странно, я тоже.

– Я тут подумал, – решил он поправиться после небольшой паузы, – что как-нибудь в другое время, в другом месте было бы очень приятно провести с вами вечер.

– В другое время – это когда ты выполнишь задание, а другое место – это там, где есть ресторан получше?

Ивен вдруг подумал: «А не прослушиваются ли наши комнаты?»

– Ну, приблизительно так… – ответил он серьезно.

Мэлл выразительно на него взглянула. «Удивительно, – подумал он, – какие у нее зеленые глаза! Прямо как у кошки».

– Могу сказать, у нас тоже есть приличные рестораны. Несмотря на то, что написано в справочнике Мичеллин. Они там просто зазнавшиеся снобы.

– А, ну тогда, когда мы закончим… – начал Ивен.

– Один китайский повар в «Моуссаке» отлично готовит «свинину по-тандорски».

– Свинину? – удивился Ивен. Он хотел еще что-нибудь добавить остроумное, но только просто открыл рот и не смог выдавить ни слова.

– О, черт! Свободный вечер кончился, меня вызывают. – Мэлл соскочила со стула и улыбнулась Ивену. У того даже пот выступил за ушами.

– Спокойной ночи, Ивен, – сказала она и направилась к двери.

Ивен еще несколько минут смотрел на свой стакан, потом, не отрывая от него взгляда, поднял и одним махом допил оставшееся. Отдавая его бармену, он заметил, что тот смотрит на него как-то задумчиво.

– Очень хорошая женщина… – сказал Ивен. Он уже ни о чем другом ни думать, ни говорить не мог.

– М-да… – произнес бармен и отвернулся.

Ивен слез со стула и направился к выходу, насвистывая веселую песенку.

Джосс провел целых двадцать минут в ванной и только потом почувствовал себя готовым к новым действиям. Когда в него стреляли, он почему-то постоянно потел, причем пот этот был особенно противен, вонюч и резок. Он въедался в кожу, волосы, одежду, и требовалось много горячей воды и мыла, чтобы от него избавиться. Джосс как раз заказал баки с водой и без минуты колебания заплатил за них самую высокую цену. Пусть Лукреция думает что хочет. В нее никто не стрелял.

Он вышел и направился в бар, где они были вчера, – в «Асторию». Причем направился туда, ни минуты не раздумывая. Он был в форме, кобура от его ремингтона была открыта, на лице написано «не подходить!». Когда он вошел, все подняли глаза и уставились на него. Джосс уставился на них все с тем же выражением лица. Глаза их сразу стали опускаться, головы отвернулись, причем так же быстро, как поворачивались к нему.

Он подошел к стойке бара, где сидел всего лишь один человек, и громко сказал:

– Я собираюсь выпить с Сесил, самой красивой женщиной, и кто мне помешает, будет убит! – и, помолчав, добавил: – Затем брошен в тюрьму за нарушение общественного порядка. Так что если вы что-то затеваете, то давайте скорее, чтобы честные люди не ждали.

Наступило молчание, но молчание не мертвое, а живое, не такое, как в последний раз. Затем послышались приглушенные смешки. Человек возле стойки обернулся и сказал:

– А, мистер полицейский О'Баннион, дорогуша, я уж думала вы не придете.

– Мадам! – Джосс-взял ее руку и поклонился. – Я не мог вас не встретить. К сожалению, – тут он стал говорить тише, чтобы только она могла слышать, – один идиот пытался меня убить, но я уже обо всем позаботился и теперь могу расслабиться. Что вы пьете? – спросил он уже нормальным голосом.

– Джин с тоником, – ответила Сесил, вытаскивая стул для него. Джосс улыбнулся. Сесил была около 170 см ростом, слегка полновата, что называется «приятно пухлая». Волосы ее можно было назвать розовыми, так как когда-то они были рыжими, а теперь становились серебряными. Лицо у нее было все в еле заметных морщинках, в основном от улыбок. Невозможно было сказать, сколько было ей лет, да и Джоссу было все равно. Глаза ее были молодыми, почти озорными. Что еще надо?

– Твой механик скоро подойдет, – сказала Сесил, беря свой стакан. – Извини за задержку, но трудно найти здесь механика, который бы взялся, во-первых, и опытного, какой тебе нужен, во-вторых.