Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Тюрьма (СИ) - Литов Михаил - Страница 39
Прокурор не уступал:
— А мне очень мешает жить, что Валерий Петрович так думает! Что он призывает к забастовкам! Что кровь судьи Добромыслова…
Майор предостерегающе поднял руки, повернув их ладонями к зарапортовавшемуся прокурору. Так он давал отпор домыслам, подтасовкам, уже крутившимся в прокурорской голове фальсификациям. Однако прокурор вошел в раж и буквально ввинчивался в полемику, которая, как ему представлялось, только разрастается и вот-вот примет характер, присущий большим и с необычайной строгостью, продуманностью и своеобразной пышностью устроенным трибуналам. Его полемический задор пресекло неожиданное появление подполковника Крыпаева, откомандированного министерством внутренних дел для улаживания конфликта в смирновском лагере. Говорим и описываем торопливо, судорожно, а между тем на сцену выдвигается само величие, сама грандиозность. Что-то подобное нередко случается в слишком уж замельчившей жизни; некие люди неожиданно становятся вехой, делают эпоху, на них нельзя, по крайней мере в первый момент, не взглянуть с некоторым подобострастием. Подполковник любил иной раз отпустить шутку, особенно в ситуациях, когда ему случалось рекомендоваться не без напряжения и вызванной внешними обстоятельствами натуги; говаривал, что служит «ну, в одном таком ведомстве и департаменте, пожалуй даже, что в министерстве». Шутка не Бог весть какая, а все же робкую душу некоторым образом бередящая, встряхивающая.
Все стихло в кабинете. Категорически, можно сказать, струсил при возникновении подполковника Орест Митрофанович. Каким-то образом вошедший сразу предстал перед ним в ореоле величия, гордым офицером, походя наступающим на горло его, Ореста Митрофановича, песне; этого было достаточно, и не хотелось очутиться в тисках фантазии о Крыпаеве как о большом человеке, победительно переступающем через его труп. На самом деле это был невысокий стройный человек, красный цвет лица которого свидетельствовал не то о пристрастии к спиртному, не то о неодолимом гигиеническом искушении слишком часто натирать его мочалкой. Прокурор решил тут же завоевать подполковника на свою сторону и поведал о провокационных делишках Филиппова. И этот человек называет себя директором, патетически воскликнул он под занавес своего доклада. Подполковник признал, что перечисленные делишки заслуживают детального изучения и, в идеале, порицания, но посоветовал пока не углубляться в эту тему, спокойно разъяснив отпрянувшему в недоумении и испуге прокурору, что директор по неопытности мог всего лишь искренне заблуждаться относительно конечных результатов своих действий. Умозаключения Крыпаева показались беспокойному прокурору белибердой, а сама его позиция непростительно мягкой, подразумевающей какие угодно попустительства, и он ударился в рассуждения о нецелесообразности пребывания директора «Омеги» на территории колонии, которую он и привел в столь возбужденное состояние. Тогда подполковник Крыпаев показал, кто здесь теперь главный. Он нетерпеливым жестом оборвал прокурора, повернулся к нему спиной и все так же негромко, но строго произнес:
— Займемся делом.
Глава пятая
Случилось так, что группа людей в погонах, поставленных торить и мостить путь к исправлению падших душ в смирновском лагере, пригрелась на регламентированных местах, собирательным образом которых вполне может служить административный корпус. Места обеспечивали постоянное довольствие, а там уж мало-помалу и у каждого по-своему зарождалось состояние удовлетворения, сытости, безмятежности, довольства своей участью, и нетрудно вообразить, как морщатся, охают и покрякивают эти уже сильно усыпленные люди, когда в их болоте внезапно начинается какое-то бурление и потряхиванье. По-своему пригрелась и группа людей в арестантских робах, но тут вопрос о довольстве сложнее, поскольку этим, прежде чем сколько-то торжествовать, довелось долго притираться, приспосабливаться, да и трудно представить, чтобы этот процесс, в силу, так сказать, текучести кадров, мог когда-либо остановиться и образовать по-настоящему устойчивое положение. Поэтому в этой группе, численно далеко превосходящей административную, всегда легко распознавалось довольство у одних и недовольство у других, всегда находились причины и для общего недовольства, а ко времени, в котором мы застаем смирновскую колонию, оно уже росло, как снежный ком. Для пущей убедительности сравнения того, что было прежде, с тем, что стало к моменту прибытия подполковника Крыпаева, можно предположить и лавину, страшно понесшуюся и все сметающую на своем пути. В сложившихся обстоятельствах бывшее мало интересовало подполковника, в его задачу входило сосредоточиться на настоящем колонии, а оно было, разумеется, неприглядным, иначе в голову никому в столице не пришло бы прислать в захолустный Смирновск такого блестящего офицера и искусного дипломата, как Крыпаев. И сам по себе момент, когда видим грозно и жутко несущуюся лавину и прибывшего с особыми полномочиями человека, который невозмутим и весь из себя как будто одно сплошь волевое решение лавину остановить, не может не поразить, момент, что и говорить, прекрасный и в высшей степени значительный. Для лагерной администрации это и сродни античному явлению бога из машины, и животрепещущий риск получить нагоняй, а бывшее прежде появление директора Филиппова и его команды покрывается паутиной и принимает облик унылой будничности, на фоне которой сама по себе фигура подполковника смотрится праздничным фейерверком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Майор Сидоров отнюдь не сгущал краски и не преувеличивал в своих описаниях размах затеявшейся в лагере смуты. Майор, конечно же, из тех, кто вечно отдается поискам истины и жаждет правды, он направляет свои духовные и сердечные силы на построение земного рая и всегда готов полноценно влиться в ряды тем или иным способом сеющих разумное, светлое, доброе. У него могучее, ясное и приятное мироощущение, и оно как верхний слой, а если снять его, откроется много темного и на первый взгляд непонятного, но так и с любым, кого ни возьми, обстоит, так что это в порядке вещей. Ему бы напрочь слиться с живым организмом, каковым являлась зона, однако не получалось, сейчас же, в пору бунта, не удавалось в особенности. Происходило отчетливое разделение на противоположные стороны, пугавшее майора уже одним своим названием: такой ученый человек, как прокурор, назвал это явление дифференциацией. Разделяющая река бурно и мутно несется Бог весть куда, и разделенным берегам, быть может, уже никогда и нигде не соединиться. На одном майор с некоторой даже экзальтацией осуждает волнения, называя их противозаконными и непотребными и требуя войск; вздымая над головой кулаки, обращает он к небесам молитвенный взор, словно прелестное дитя, придуманное в иконописной мастерской. На другом осужденные, кроме самых безразличных или недоверчивых ко всему, а также отчаянно трусящих, провозглашают свои нынешние адские деяния священной борьбой за справедливость; эти порождены разумом, погрузившимся в сон, чудовищны и кажутся невозможными, немыслимыми после стольких лет тишины, покоя и посильно обустроенного уюта.
В повседневности лагеря следует выделить, ну, как-то учесть обычно не привлекающих к себе большого внимания людей особого склада, как бы несколько призрачного характера. Числом они, опять же, могут с полным правом хвалиться и кичиться, словно огромное бессмысленное стадо, имя им, как говорится, легион, так что с арифметикой в данном случае все понятно… и если бы это было все, что можно о них сказать! Но нет… Они придавлены и, пожалуй, забиты ужасно и производят впечатление жалкого сброда. Их участие в волнениях, в шумном общем движении со всей очевидностью сводится к нулю, даже если воображать, что со временем они выяснятся как главные виновники случившегося. Они словно и не замечали этого движения, или поднимались, в лучшем случае, до невеселого рассуждения, что развязка разгорающейся драмы, как пить дать, обернется для них бедой. Если введут войска, пострадают в первую очередь они, а может быть, зачинщики бунта даже прикажут выставить их в качестве живого щита против дубинок (а то и пуль, кто знает) наступающих. Мало кто из этих людишек верил в некий благополучный исход, в то, что в результате столкновения с администрацией условия жизни в лагере, а заодно и их собственное положение изменятся к лучшему.
- Предыдущая
- 39/119
- Следующая