Мальчишник. Райское наслаждение - Рощина Наталия - Страница 41

Коробка с тортом стояла у меня на коленях, я решила вернуться к разговору о том, что хочу хотя бы на время забыть, что замужем. Я точно знала, что Ладе это не понравится. Но сегодня у меня было одно желание — шокировать мою несравненную Ладусю. Подруга становилась на удивление целомудренной, когда речь шла о законном браке. Сама она, будучи три раза в роли замужней дамы, хранила верность своим мужьям. Правда, это не гарантировало счастливого союза. Она была жертвой предательств и измен с их стороны.

Наверное, у меня был более прогрессивный взгляд на эти вещи, чем у Лады Леонидовны. Хотя сама мысль об этом кажется абсурдной, но говорить об этом я не собиралась. Только я решилась заговорить о моей пошатнувшейся нравственности, как Лада опередила меня. Она выиграла долю секунды.

— Послушай, Вась, — миролюбиво, всячески подавляя раздражение, начала Лада. — Я понимаю, что твоя семейная жизнь далека от того идеала, который мы себе напридумывали. Обрати внимание на глагол «напридумывали». Я поняла, что секс в браке в восторг тебя не приводит. Но не приводит не потому, что тебя не устраивает партнер, не потому, что ты не испытываешь к нему никаких чувств, а потому, что секс у вас так редок.

— Я и не знала, что за рулем в тебе просыпается литературный дар — просто Толстой Лев Николаевич, — я усмехнулась, но не насмешливо. Хмыкнула, делов-то. Но Ладе это не понравилось. Ей вообще с самого утра все не нравилось. Даже с вечера, хотя вчера она была настроена более лояльно.

— Платон мне не понравился, — заявила Лада.

— Жаль.

— Надеюсь, ты не дала ему свой телефон.

— Он был в моей постели, а ты о телефоне, — возмутилась я. Она что, не слышала моего рассказа? Для чего я обнажала душу?

— Я думала, ты критически относишься к своим фантазиям, — Лада обернулась ко мне. — Однажды ты уже пожалела о том, что мы претворили их в жизнь.

— Теперь местоимение «мы» нужно заменить на «я», и все будет в порядке, — парировала я.

— Ты собираешься с ним встретиться?

— Может быть.

Лада замолчала. Я видела, что она крепко вцепилась в руль. Даже косточки на пальцах побелели. Обычно Лада чувствует себя за рулем как рыба в воде, но сегодня я мешала ей спокойно вести машину. Всю оставшуюся дорогу мы проехали в молчании. Лада позабыла даже о существовании стереосистемы, гарантирующей отличное звучание.

Поднимаясь по ступенькам, ведущим в подъезд Вари, Лада на мгновение остановилась и оглянулась на меня. Я плелась сзади, полная дурных предчувствий. Я боялась, что сейчас на меня накинутся с двух сторон, а это не сулило ничего хорошего. Я не представляла, чем закончится этот поход к Правдиной. Наверное, поэтому я медлила звонить. Это было мгновение, отделявшее меня предсказуемую, родную, зависимую от неизвестной, взбалмошной, нарушившей все правила приличия.

— Звони, я хочу в туалет, — Лада переминалась на высоченных шпильках.

— Вечно ты со своим писаньем, — буркнула я, решительно нажимая на кнопку.

Бронированная дверь поглотила мелодичный звук, а через несколько секунд меня уже поцеловала хозяйка. Первой, конечно, досталось Ладе. Она буквально оттолкнула меня, чтобы поскорее оказаться в туалете. При этом она ступала, как королева на придворном балу. Моя лучшая подруга выказывала все признаки волнения, что говорило о важности происходящего. Лада своими жестами и мимикой выдавала себя с головой. Она даже не предполагает, что за эти годы я хорошо изучила ее.

Варя, вообще-то не любившая принимать гостей, сегодня была радушной хозяйкой. Я протянула ей коробку с тортом и направилась вслед за Правдиной в гостиную. Я чувствовала себя уютно в этой огромной квартире с высоченными потолками. Эти потолки создавали впечатление грандиозности, дворцовости, что ли. В который раз я убедилась, что обожаю огромность. К тому же здесь все говорило о хорошем вкусе. Родители Вари постарались сделать из бабушкиной квартиры удобное современное жилище, но в соответствии с желаниями Вари. Это было важно. Зная дочь, они понимали, что в квартире, где ей будет неуютно, она долго оставаться не сможет. Варя — человек сложный. Ей необходимо, чтобы окружающая обстановка находилась в полной гармонии с ее внутренним миром. Кажется, Варька осталась довольна, потому что теперь вытащить ее куда-нибудь за пределы квартиры было задачей невыполнимой. После посещения «Феникса» и с одновременным появлением в ее жизни Алексея она стала уже не такой отшельницей. Ладу эти перемены радовали. Она чувствовала свою причастность и гордо вскидывала голову: она мне мужа сосватала, Варьке помогла выйти из привычного образа, что сразу привело к знакомству с Алексеем. Оставалось узнать, что думает сама Варька. Она — дама скрытная и практически всегда отказывалась говорить о личном с кем бы то ни было. Исключений не было. Я сначала обижалась, а потом сказала себе: одним нужно выговориться, а другие все держат в себе. Варька относится ко второй категории, она сама себе и целитель и экстрасенс. Зачем ей чье-то мнение, если она все видит в деталях? Конечно, Варька утверждает, что не пользуется своим даром в личных целях. Она якобы считает, что в таком случае потеряет дар, но я не верила в подобную чушь. Если бы у меня был ее природный дар, уж я бы все о себе знала, даже самые печальные события в будущей жизни. Что плохого, если ты готов к неприятностям или, напротив, к чему-то светлому, доброму? Многих ошибок можно было бы избежать. Но у Варьки свое мнение на этот счет, впрочем, как и на все остальное. Она не вписывается ни в одну теорию. Правдина — самородок, ее надо беречь, ценить.

— Она не дала мне купить пирожки с маком! — крикнула Лада. Варька оглянулась на меня и вопросительно улыбнулась.

— Это тебе за то, что я знаю меньше Лады, — прошептала я Варваре на ухо.

— Порой мне кажется, я о себе знаю меньше, чем Лада, — многозначительно глядя на меня, ответила та.

Это уже казалось полнейшим абсурдом. Я не стала разгадывать ребус, предложенный Варькой, потому что собиралась озадачить подругу. Но я не успела сказать ничего важного, как в комнату вошел Алексей. Глядя на него, я вдруг подумала, что прежней Варьки больше нет. Она уже никогда не сможет целиком отдаваться своему дару, потому что принадлежит этому красивому парню. Да, он действительно очень похож на Киркорова, или Киркоров на него, это кому как нравится.

НУ ПРОСТО НЕ ХОЧЕТСЯ!

Голубеву было скучно. Он почти жалел о том, что не согласился на просьбу Левы. Сейчас было бы самым разумным сочетать бизнес с отдыхом. Однако у Лузгина другое мнение. Он словно нарочно торопил переговоры. По крайней мере, так казалось Гордею. Все шло как по маслу, так зачем же превращать заокеанскую командировку в рабочий момент, и не более того? После похода в казино прошло уже два дня, а Лузгин позабыл о том, что свободная от встреч и переговоров половина дня должна посвящаться отдыху. Двое суток в номере. Гордею удалось уговорить его хоть в ресторан выходить, а не заказывать еду в номер. Откуда же взяться впечатлениям? Гордей был разочарован. Вчера он прямо заявил, что хочет чего-нибудь более интимного, нежели деловая беседа с будущим партнером за столом переговоров. Лев пожал плечами и пожелал ему удачи.

— Разве я тебе мешаю? — улыбнулся он и, кажется, тут же позабыл о Гордее.

Что же это значит? А как же красотки, которыми их с Львом обещали окружить американские партнеры? Не выйдет! Гордей успел намекнуть одному из представителей компании, что жизнь в Лас-Вегасе не бьет ключом, во всяком случае, не так, как ему представлялось. Его поспешили уверить, что скоро он свое мнение изменит.

— Забирай мобильный и поехали!

Гордей подгонял Лузгина. Тот невероятно медленно одевался, постоял перед зеркалом, хотя внешне все было безукоризненно. Он вглядывался в свое отражение, Голубев подходил сзади и корчил забавные рожи. Лев улыбался, но через несколько мгновений снова впадал в какое-то странное состояние оцепенения. Его взгляд ни на чем не фокусировался, но словно пытался проникнуть сквозь зеркало, заглянуть в зазеркалье.