Северные истории. Книга II (СИ) - "Глиссуар" - Страница 23

— Конечно, люблю… — выдохнул Эстергар, — свою жену…

«Спроси ее имя и если не назовет — сожги» — глухо отдавалось в ушах в такт биению крови.

И Рейвин вдруг решился, как будто слова, сказанные в темноте и полусне, можно было не услышать, взять назад.

— Как звали вашего отца?

— Ты знаешь, — женщина в его объятьях улыбнулась, не открывая глаз.

— Да, конечно. Ведь он лорд…

— Он лорд и великий воин. Ты знаешь все это.

— Знаю. Я только забыл… расскажи мне снова, в каких битвах он бывал?

— В битве за Виндордар, конечно же. Он был первым… — она зевнула и продолжила, уже едва размыкая губы, — кто ворвался внутрь, когда пали ворота…

— Я вспомнил теперь, — прошептал Рейвин. — Спите.

Он еще лежал рядом несколько минут, дожидаясь, пока ее дыхание выровняется, а сон станет спокойным, хотя его собственная рубаха вымокла насквозь от пота, струящегося по хребту. Потом встал, чувствуя дрожь в коленях и пульсирующий холод под ложечкой, и устремился в библиотеку.

Ни мастера Ханома, ни его помощника уже не было, но это было только к лучшему, Рейвин и так прекрасно знал, какую книгу хочет найти. Он читал ее в детстве, когда еще не знал половины перечисленных в ней благородных домов, потом читал с братом, когда тому исполнилось семь. «Полная летопись Третьей Великой войны Севера» мастера Венда из Эстергхалла — почти три сотни страниц с описанием всех битв тридцатилетней войны Виндордара против Твердыни Волчьего Зуба, с поименным перечислением всех благородных северян, лордов и сиров, от всех пятидесяти домов, что участвовали в этих битвах. Было три осады Виндордара в этой войне, но только одна из них завершилась штурмом. Рейвин лихорадочно листал страницы, больше всего на свете надеясь на то, что память его подвела.

Рейвин смотрел на последнюю строчку, пока воск, капающий со свечи, не испятнал изукрашенный цветным бордюром пергамент.

Эквитар. Эквитары из Высокой Крепости. Дом, о котором было известно лишь то, что он исчез больше ста пятидесяти лет назад.

Асмунд был в карауле этой ночью — во всяком, случае, Рейвин так думал, когда вламывался в его комнату, которую тот делил с поддельным братом. Девчонка — или Неизвестный ведает кто — спала, до носа закутавшись в старый солдатский плащ, но проснулась почти сразу, едва услышав резкий звук отворяемой двери. Во всяком случае, со слухом у нее было все в порядке.

Рейвин кинулся к ней, придавил к кровати, жалобно заскрипевшей под двойным весом, сжал за плечи, не позволяя выпутать руки из-под плаща. Стоило отдать ей должное, она не пискнула даже в момент испуга, не забыв о своей роли.

— Я знаю, что ты можешь говорить, — рявкнул лорд. В любой другой ситуации он не стал бы так обращаться к женщине, тем более — прикасаться. Но она сама решила выдать себя за юношу, а значит, закон защищал ее не больше, чем любого простолюдина на земле его лорда. — Расскажи мне, что было в лесу? Говори, что ты видел? Там был кто-то еще?

Девчонка молчала, вытаращив на него полудикие блестящие в темноте глазища.

— Не хочешь говорить? Тогда напиши!

Лорд вытряхнул ее из шерстяного кокона и потащил по направлению к столу в поисках чернил, грифеля — чего угодно. Ни того, ни другого, в комнате Асмунда не было, но нашелся обрывок белой ткани и уголек из жаровни.

— Напиши! Демоны тебя раздери, если тебя дорога твоя душа, то напиши! Кто еще там был?!

— Милорд!

Эстергар стремительно обернулся. Асмунд стоял в дверях, ноги расставлены на ширине плеч, левая рука опасно заведена за пояс, к ножнам у крестовины меча, правая в мнимом покое вытянута вдоль тела. Но Рейвин не хуже самого Асмунда знал, как быстро это может измениться.

— Милорд, брат не умеет писать. Отпустите.

Рейвин медленно разжал пальцы. Девица, названная братом, с беличьей скоростью рванулась к своему защитнику, нырнув за его плечо. Асмунд неторопливым движением выпрямил левую руку.

— Он сказал бы мне, если бы видел что-то. Поверьте.

— Верю. Я верю вам, — глухо произнес лорд. Больше всего прочего он ощущал теперь стыд и отчаяние. Но он должен был хотя бы попытаться.

Низкий не побеленный потолок давил ей на голову, когда говорил отец. Как будто ей было не шестнадцать, а шесть лет.

«Какие клятвы вы дали друг другу? Повторяй».

И она повторяла своему отцу то, что Ремгар говорил ей, когда они лежали на траве под цветущими деревьями, то, что — она знала — не было настоящими клятвами, но что казалось тогда, на той траве, под теми деревьями, в тысячу раз большим, чем клятвы.

О таких людях, как ее отец, говорили — «и Север покажется маленьким». И месяца не прошло, как весь Север узнал — лорд Селвин Эквитар ищет мужчину, совратившего его дочь.

— Два жемчужных запястья, — прочитал Энвар, вглядываясь в пляшущий тенями лист пергамента.

— Что? — Рейвин оторвался от своего текста, недоверчиво посмотрел на южанина.

Они сидели вдвоем в малом зале, зажегши факелы и свечи, и просматривали одну за другой записи настолько старые, что половина башен Эстергхалла была моложе.

Два жемчужных запястья на свадьбу Астрид, дочери Селвина, из дома Эквитаров. Ушло почти три недели, чтобы найти это, но это было хоть что-то. Леди Астрид вышла замуж за Бьермунда из дома Тистельдеров, и было это триста пятнадцать лет назад. Что случилось с ней после? Сколько она прожила? Родила ли детей? Как умерла? И когда появился Ремгар — до или после Бьермунда? Рейвин не знал, помогут ли ему ответы на эти вопросы, но знал, что должен попытаться их найти.

— Мне нужно будет уехать, — сказал он брату два дня спустя. — К Тистельдерам, за старым долгом.

— Хорошо, — бледно отозвался Крианс.

— Ты останешься здесь за меня. Лорд Хенред не приедет в этот раз. Теперь — все сам. Пригляди за моей женой. Она не должна покидать замок. Ни днем, ни, особенно, ночью. Я оставлю распоряжения, но следить за их исполнениям все равно будешь ты. Все ключи будут только у тебя и у Асмунда. Ему ты можешь доверять. Но — только ему.

«Нам не удастся скрыть, что ты понесла ублюдка, — сказал ей отец. — Но он еще может родиться законным, если твой мужчина будет здесь к зимнему солнцестоянию. Умоляй всех демонов, чтобы его привезли сюда и чтобы ты не разродилась до того».

«Он вернется, отец, — плакала она, прижимая руки к животу, в котором уже шевелилась непрошенная жизнь. — Он вернется, как только узнает, что я ношу его ребенка. Это auterre, отец, как ты не понимаешь?»

«Вернется, когда твои братья отыщут его. А если им это не удастся, я скажу, что они не сыновья мне, как ты — не дочь».

Рейвин взял собой шесть человек сопровождения — именно с такой свитой лорд Эстергар мог безопасно путешествовать, не вызывая притом особого удивления у подданных. Путь лежал к Айхен-Хорхену, где Рейвин не стал останавливаться даже на ночь, оттуда — через лес к границе земель Фэренгсенов, и от Приразломной башни на запад, в земли Тистельдеров. В любой другой раз Рейвин бы отправил письмо лорду Фэренгсену и сделал бы крюк, чтобы навестить добрых друзей, особенно Риенара, с которым не виделся со дня его свадьбы, но теперь не мог позволить себе терять время.

Если сир Денгвар, комендант Приразломной башни, и был удивлен, увидев Эстергара у своих ворот в самый лютый месяц зимы, он никак этого не выразил. Он отдал распоряжение разместить спутников лорда и хотел сам отправиться спать в казарменные помещения, но Рейвин уговорил его разделить комнату. Лорд устроился на кровати, хозяин — на покрытом шкурами топчане у противоположной стены.