Клетка для соловья (СИ) - Соболянская Елизавета - Страница 5

Клеточка посмотрела ему вслед, вздохнула и вошла в здание.

Одноклассники уже собрались возле кабинета. Сидели на подоконнике ожидая «Мимозу», так прозвали Милану Мстиславовну между собой.

– Клетка, привет! – к девушке подскочила бойкая Алинка и потянула к подружкам.

Еще две девушки стояли у окна и с любопытством смотрели на Секлетинью:

– Привет!

– «А кто этот накачанный красавчик?» – спросила Катя, тряхнув стильной ассиметричной стрижкой с выбритым виском.

– Какой красавчик? – решила немного потянуть время Клеточка.

– Который тебя привез на крутом байке, – не дала подружке «соскочить» Алина. – Мы все видели! Неужели ты себе бойфренда нашла? Такого крутого?

– Или это твой брат? – с надежной уточнила Лилька, поправляя разложенные по плечам светлые локоны.

– Не брат и не бойфренд, – понимающе хихикнула Секлетинья, – друг отца. Присматривает за мной до переезда.

– Ты уезжаешь? В Москву? В Питер?

– Куда?

– Когда?

– Тихо-тихо! – снова улыбнулась девушка, делая вид, что шутливо отбивается от подруг. – Не уезжаю, а переезжаю. К отцу. Куда точно пока не знаю. У него дом в нашем городе. Поступать буду туда, куда собиралась – на филологический. У меня бабуля уже старенькая, так что ни в Москву, ни в Питер я точно не поеду.

– Кто же у тебя отец, если у него такие друзья? – с легкой завистью вдруг спросила Алинка, глядя в окно.

– Его зовут Марк. Марк Аркадьевич Трунов, – ответила Секлетинья, не подозревая какой эффект вызовут ее слова.

– Чтооо? Финн твой отец? – Алинка чуть не свалилась с подоконника, а следом и Катя с Лилькой сделали огромные глаза, подчеркивая свое изумление.

– Финн? Кажется, Антон его так называл.

– Антон? Какой Антон?

– Этот, который меня привез, – кивнула на школьный двор девушка.

– Держите меня семеро! – схватилась за голову подружка, и тут же наехала на Клеточку: – ты почему не сказала, что Финн твой отец?

– Ты что? – удивилась такой агрессии Секлетинья. – Да я и сама не знала! Мама же умерла. Я у бабули жила. А как отца зовут только в школе узнала, из документов. Прозвище только вчера услышала!

– То есть ты реально не знаешь кто такой Финн? – Алинка вытаращила глаза.

– Да откуда? – пожала плечами Клеточка, – вот кто сейчас режиссер в нашем театре – знаю! И кто будет дирижировать в филармонии тоже!

– А, ну да! – Синельникова приняла чуть высокомерный вид, давая понять, что сейчас будет просвещать глупенькую одноклассницу. – Финн, это же владелец сети «Финиш»!

Клеточка хлопнула глазами. Ого! Выходит ее отец владелец той самой сети туристической одежды? Финские куртки, туристические ботинки, рюкзаки, и что-то там еще?

– У меня же маман в администрации работает! Она мне рассказывала, что «Финиш» – это только вершина айсберга. Что на деле Финн давно уже половину города скупил!

– А я слышала, что отец очень доволен контрактом с «Финишем», – прибавила Катька, нервно дергая длинную прядь, – они там что-то перевозить для них будут!

Отец Катерины еще в начале двухтысячных выкупил разорённую автобазу, и теперь все грузоперевозки в городе и частично в области производились его фурами и «газельками».

В общем через пять минут Секлетинья поняла, что ей во многом завидуют не потому, что в ее жизни появился давно потерянный отец, а потому, что он весьма влиятельный и состоятельный бизнесмен. В какой-то момент ей стало неприятно, но тут по коридору быстро пролетела «Мимоза» и застрекотала:

– Бегом-бегом, сейчас разберем основные положения к экзамену, потом зададите вопросы!

Выпускники неохотно потянулись в класс.

Глава 6

За окном сияло солнце, легкий ветерок шевелил листву, а в кабинете было душно, пахло мелом, книжной пылью и перегретым компьютерным блоком. Клеточка тоже сморщила нос и устроилась на любимой третьей парте.

– Итак, достаем тетрадки, нужно будет записать…

Не успела закончить фразу, как дверь открылась, впуская Каменского.

– Милена Мстиславна! Простите за опоздание! – бодро прокричал он, ныряя в ряд между партами и моментально прячась за спиной Секлетиньи.

Девушка вновь поморщилась. Егор был слишком ярким и шумным парнем. Ей всегда казалось, что он чрезмерно красуется, лезет вперед, словно боится, что про него позабудут. Парень шумно рухнул за парту, и вынул из папки тонкую тетрадку и карандаш, приняв при этом самый деловой и комичный вид.

Учитель тоже поморщилась, но вернулась к изложению особенностей экзамена:

– Итак, повторяю еще раз! На весь экзамен отводится три часа пятьдесят пять минут. Ни минутой больше! С собой можно шоколадку и бутылочку воды. Маски обязательно. Ручки гелевые, черные. Обязательно берите запасные!

Секлетинья делала пометки, прикидывая, как все это собрать, уложить и не потерять в той суматохе, которая воцарилась в их доме.

– Трауб, эй! – Каменский воспользовался тем, что «Мимоза» повернулась к доске, чтобы записать что-то и ткнул Клеточку карандашом в плечо.

– Чего тебе, – слегка обернулась девушка.

– Пойдем после тягомотины в кафешку? Угощаю!

– Не могу! – довольно ответила Секлетинья, – меня сразу заберут.

Каменский нахмурился:

– Кто еще заберет? Отец сказал, чтобы я тебя привез к нам на шашлыки!

– Камень, ты не понял? – зашипела Клеточка, которой одноклассник мешал слышать учителя, – меня сразу после занятий заберут домой! Я теперь под охраной!

Парень начал шепотом выяснять что изменилось в ее жизни, но ему неожиданно громко ответила Алинка:

– Каменский, отвали от Трауб! Ее отец нашел, тебе ничего не светит!

– Какой еще отец, – отмахнулся местный ловелас, – она ж с бабкой живет!

– А вот такой! Про Финна слышал?

Клеточка как раз повернулась, чтобы возмущенно шикнуть на болтунов, и потому заметила озадаченно-задумчивое лицо одноклассника. Камень дураком не был. То, что его толкали сблизиться с Секлетиньей, принимал за желание отца «стать ближе к городской культуре». Но услышав об отце, парень иначе взглянул на девчонку. Прежде он предполагал закрутить легкий романчик. Возможно, продинамить ее полгода-год, посещая всякие выставки и премьеры. Сыну уважаемого человека нужно увлекаться культурой и активно участвовать во всяких студенческих мероприятиях. Милая воспитанная спутница, имеющая влиятельную в культурных кругах бабулю, вполне годилась на роль «золотого билета». Ну и маман будет довольна, ее до сих пор качает при упоминания аристократического происхождения Маргариты Александровны.

Но Финн. Это меняет расклад. Динамить нельзя. Нужно хватать в охапку и тащить в ЗАГС, а если будет сопротивляться – трахнуть, да так, чтобы забеременела, а потом прийти к папаше с повинной головой и желанием создать ячейку общества.

Камень осклабился, и склонившись к увлеченно писавшей что-то в тетрадке Секлетинье прошептал с придыханием в самое ухо:

– А давай сбежим? Я знаю клевый суши-бар неподалеку!

Клеточка лишь нервно дернула глазом в сторону тяжело дышавшего парня. Какие суши? Ей надо определиться с темой! И Розенталя вечером почитать!

– Камень, отстань! Экзамены скоро!

Каменский разочарованно вернулся на стул и задумался. Ладно, не прокатило. Надо будет у Алинки узнать, что нравится этой Трауб. Может она любительница оригами, или экзотических бабочек? Схема давно известная – девушку надо удивлять, дарить подарки, и вести себя чуть нахальнее, чем она позволяет. Конечно, он уже не пятиклассник, тискать девчонку в коридоре, давно есть куда привести симпатичную тянку, но похоже придется вспомнить былые подвиги и для начала зажать Летку на лестнице. А там видно будет!

Девушка о планах одноклассника не догадывалась. Сидела, строчила, а когда выдалась передышка посмотрела в окно. Погода радовала. Сейчас бы на реку, или в лес! Сразу за их поселком вставал красивый сосновый бор, а к нему подступало не менее прекрасное озеро. Жаль, бабуля занята, а одной на озеро идти глупо. Всякие папенькины сыночки, вроде этого Каменского обожают приезжать на берег, ставить мангалы и цеплять проходящих симпатичных девчонок. Лучше уж не привлекать к себе такое внимание!