Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Клетка для соловья (СИ) - Соболянская Елизавета - Страница 10


10
Изменить размер шрифта:

Глава 10

К школе Соловей подкатил, как и договаривались – к часу. Подождал, лениво разглядывая любопытствующих старшеклассников, высыпавших на крыльцо. Дочки Финна не было. Поразмыслив, Соловей посигналил, вызвав ажиотаж у парней, и писк девчонок, но Секлетинья не появилась. Тогда он окликнул тощего паренька в очках:

– Эй, ботан! Секлетинья Трауб где?

Тот поправил окуляры и серьезно ответил:

– Ее сегодня не было!

– Точно?

– Мы в одном классе, – подтвердил пацан, – сегодня консультация, русичка ругалась страшно.

Поставив мотоцикл на подножку, Соловей, громко топая ботинками заскочил в прохладный холл, ткнулся в заграждение и вцепился взглядом в охранника:

– Вот эта девчонка была сегодня?

Тот мельком глянул на телефон и пожал плечами:

– Вроде была. Да их тут полсотни каждый день проходит сейчас.

Горецкий понял, что ничего не добьется и задал другой вопрос:

– Камеры пишут?

– Что? Нет! У нас просто визуальное наблюдение! Пишем, когда что-то происходит!

– Кто здесь сейчас главный?

– Римма Валентиновна… завуч…

– Где она? – Антон уже рычал, чувствуя, как убегает сквозь пальцы драгоценное время.

– Второй этаж…

Отодвинув железку, Горецкий двинулся к лестнице, не обращая внимания на возмущенный крик. Вломился в кабинет и очутился перед лицом неожиданно миниатюрной дамы.

– Что вам угодно, молодой человек? – строго спросила она, поднимая голову от монитора моноблока.

– Секлетинья Трауб, – нахмурился Соловей, – я сегодня привез ее на консультацию. Одноклассник сказал, что в классе ее не было. В школу она вошла на моих глазах. Ваш охранник уверяет, что запись не ведется…

– Минуту! – дама вышла из-за стола, заглянула в соседний кабинет: – Милена Мстиславовна, Трауб сегодня была на консультации?

– Нет, Римма Валентиновна, не было! И ведь на филологический собралась поступать! – донесся до Горецкого возмущенный голос.

Завуч вернулась к своему столу, пощелкала кнопками и словно извиняясь сказала:

– Мы не сообщаем охране, что запись ведется. Вы же понимаете?

Антон понимал. Запись может прикрыть, а может и…

– Так, во сколько вы привезли девочку?

– Восемь сорок примерно, – припомнил мужчина.

– Смотрим. Покажите мне ее, – попросила дама, включая слегка размытую запись.

– Вот она! – Соловей безошибочно ткнул в девчонку, входящую в двери.

Дама пощелкала кнопками, увеличивая изображение:

– Так, в школу она вошла, видно, что мимо охраны прошла, а дальше…

Постучав по клавишам, завуч включила поиск по лицу и выдохнула:

– Вот же она! Смотрите! Вышла с подругами!

Горецкий вгляделся в мутное изображение и скомандовал:

– Стоп! «Вы этих девушек знаете?» – отрывисто спросил Антон.

– Этих… знаете, не припомню! – удивленно проговорила дама. – Кажется у нас таких нет!

– Смотрите! – Соловей ткнул в монитор, – у Секлетиньи закрыты глаза, ее ведут под руки. Вызывайте полицию! Это похищение!

Завуч потупилась и начала говорить что-то про «девочки наверное ушли гулять», но Горецкий жестко прервал ее:

– Отец этой девочки господин Трунов. Прозвище «Финн». Если с ней что-нибудь случится…

Больше возражений не возникло. Пока Римма Валентиновна дрожащим голосом объясняла полиции, для чего ей нужен целый следователь, Антон быстро набрал Алехана, потом Финна, потом позвонил в службу безопасности фирмы. Помогла все же запись – завуч без возражений скинула файлы на телефон Горецкого, а тот передал сразу всем, с наказом искать девушек. Алехан немедля одну из них опознал и перезвонил:

– Друг, это жены моей сестра младшая. Зира зовут. Живет в поселке, с родителями. Вызвонить ее к нам? Нет? Спугнуть можем. Тогда что делаем? Хорошо, скажу.

Полицию Горецкий не дождался – рванул к другу, узнавать новости и организовывать поддержку. Жена Алехана позвонила родителям по громкой, сказала, что заскочит в гости, по случаю грядущего бабулиного дня рождения, а ей… отказали в гостеприимстве! Наплели что-то про уборку и ремонт, про травлю тараканов и крыс одновременно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда разговор завершился, мужчины многозначительно переглянулись.

– Скорее всего дочка Финна там, – сделал неутешительный вывод Алехан, – но где? Дом большой, там и заблудиться недолго.

– И времени искать нет. Не штурмом же его брать! – пристукнул кулаком Соловей.

– Если девушка ценная, или ее замуж хотят отдать, – потупившись вмешалась в мужской разговор Зуля, – то для таких специальная комната есть. Она хорошо спрятана, и в нее трудно попасть.

– Рассказывай! – хором выдохнули мужчины.

* * *

К утру Клеточке стало плохо. Действие обезболивающего закончилось, у нее поднялась температура, начался озноб. Стуча зубами, девушка куталась в оставленный ей плед и тихонько плакала. Не было сил даже дотянуться до стакана с водой. Вдруг скрипнула дверь и внутрь вошла девушка. Секлетинье было плохо видно, из-за слез, но поначалу ей показалось, что это та самая бойкая, которая привела врача. Но нет, девушка была другая и старше. Она склонилась над Клеточкой, коснулась рукой ее лба и крепко сжала губы. Потом спросила шепотом:

– Встать сможешь? На улице ждут…

Шатаясь, как пьяная Секлетинья поднялась на четвереньки, потом цепляясь за незнакомку приняла вертикальное положение. Тут лунный свет просочился через окно, и ночная гостья увидела опухшее лицо пленницы. Сдавленно охнула, закутала девушку в плед с головой и потащила к двери на себе. Уже на пороге шепотом предупредила:

– Идем быстро и тихо. Отлежишься потом.

– Ребра! – свистящим шепотом ответила Клеточка, чувствуя, что еще чуть-чуть и незнакомка ткнет ее прямо в синяк.

– Где? – кажется лицо гостьи побелело.

– Слева!

– Меняемся!

Прислонив Секлетинью к стене, молодая женщина обошла ее и встав слева сказала:

– Опирайся сама, если что я подхвачу справа. Идем!

Путь по огромному, запутанному дому практически не отложился в памяти Клеточки. Она лишь старалась не шуметь, и не упасть! Женщина вела ее через какие-то комнаты, узенькие коридорчики, кладовки… Когда они вдруг выпали из духоты очередной «крысиной норы» в прохладу июньского рассвета, и перед ними очутились два странно одетых типа, Секлетинья упала в обморок, как только услышала знакомый шепот:

– Хвоста нет?

Что ответила ее спутница, девушка уже не слышала. Соловей подхватил сползающую девчонку и услышал панический шепот Зули:

– У нее ребра!

Хорошо, что поймал за руки! И все равно пришлось осторожничать, с помощью Алехана укладывать девчонку на руки и бегом нести к припрятанному в переулке джипу. Друг быстро пристегнул свою жену, а Горецкому пришлось ехать на заднем сидении, держа бледную до синевы девчонку на руках.

– Алехан, к бабке ее нельзя, к тебе тоже, к вам приехать могут. Давай к Софье!

Водитель кивнул и плавно свернул на дорогу, ведущую к дому Икконов. На счастье Соловья, сестру уже подняли неугомонные близняшки, так что она сама открыла им ворота, впустила гостей, и тут же проводила Алехана с женой. Им предстояло создать себе хорошее алиби, и старательно делать вид, что они ничего не знают о пропаже в большом клановом доме.

– Соня, она горячая и зубами стучит! Еще мне сказали, у девочки что-то с ребрами, – Горецкий сгрузил Клеточку на диван в гостиной. – Синяк, сама видишь. Узнать бы кто ее украл и что хотели, пока Финн не явился и не разнес полгорода.

– Я сейчас ее осмотрю, и поговорю, а ты мальчишками займись! – молодая женщина решительно выставила брата из комнаты, и взялась за нашатырь. Секлетинья открыла мутные глаза, дернулась и тут же застонала, прижимая руки к груди.

– Так, – склонилась над ней Софья, – быстро говори, что с тобой, и кого за это надо убить. Я пока тебе жаропонижающее набулькаю, извини, в этом доме только детское держу!

– Каменский, ударил, пнул, потому что отказалась за него замуж идти! – нотка возмущения все же пробилась через температурный ступор. – Увели девушки, из школы, я их не знаю.