Тонкости портальной магии (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна - Страница 22

Что же люди так любят все усложнять? Геральт вложил меч обратно в ножны, повернулся и сказал:

— Убивать монстров — моя работа. И защищать людей от монстров. Меня для этого создали.

— Создают инструменты, — отозвался Северус едко.

— А я и есть инструмент. Без эмоций и чувств. Очень хорошо отлаженный.

— Врешь и не краснеешь, — зельевар устало откинулся на спинку кресла. — Все у тебя в порядке с чувствами и эмоциями.

Геральт пожал плечами, показывая, что не намерен продолжать дискуссию, а потом хмыкнул и сказал:

— Идет. Тогда я весьма эмоционально и очень чувственно прикрыл задницу друга. Все равно никаких долгов. Разве что… Выпить я не откажусь.

Как обычно, выпивки у Северуса нормальной не было, поэтому они переместились к Геральту и засели за кости с бутылкой огневиски — на гвинт не было сил, а водки в этих краях не делали. Крестраж решили рассматривать позже — на свежую голову.

Когда через несколько часов пламя в камине позеленело и в комнату вошел директор Дамблдор, Геральт и Северус уже отложили кости и фальшиво пели местную песню про одноглазую ведьму. Северус — вполне искренне и от души, а Геральт, которого огневиски брал еще хуже, чем водка, просто за компанию.

— Как чудесно, — с умильным выражением сообщил Дамблдор. При этих словах Северус мгновенно протрезвел.

— Директор?

— Северус, прости, что побеспокоил в выходной. Геральт, и вы простите старика. Но дело не терпит отлагательств. Я бы хотел поговорить с вами обоими. Антипохмельное?

— У меня свое, спасибо, — отозвался Северус. Профессор Дамблдор добродушно улыбнулся и скрылся в камине. Северус достал из кармана заранее припасенные склянки, осушил одну, протянул другую Геральту, но резко убрал обратно со словами:

— Подлец. Ведь трезв как самка единорога.

— Уже протрезвел, — почти честно сказал Геральт. — Я могу управлять своим обменом веществ, расщепить алкоголь — не проблема.

Дамблдор ждал их в кабинете, улыбчивый и благодушный, но Геральт напрягся почти сразу — от старого чародея волнами исходила опасность. Он был очень и очень зол.

— Чаю? — спросил он ласково.

Они оба отказались и сели на стулья.

— Северус, мой мальчик, — Дамблдор соединил кончики пальцев шпилем, — ты ничего не хочешь мне рассказать?

Северус, никак не отреагировавший на «мальчика», задумчиво потер подбородок и произнес:

— Много всего, директор. И в то же время — почти ничего.

Геральт перевел взгляд в окно и задумался о птичках — у чародеев была мерзкая привычка копаться в голове, а Северус, похоже, решил что-то весьма художественно сочинять, так что подставлять его не стоило.

— Что ты имеешь в виду? — Дамблдор напрягся, но волны злости стали слабее.

— Во-первых, это касается Грюма. У меня нет доказательств, одни подозрения, но он ведет себя не так, как старый параноик Грюм. Мы с ним знакомы… достаточно тесно, чтобы я мог об этом судить, — произнес Северус. — К тому же, уже дважды в мою лабораторию кто-то вламывался и крал крылья златоглазок и шкурки бумсланга.

— Оборотное зелье? — уточнил директор.

— Я подозревал Поттера, даже спросил, а потом просмотрел поверхностные воспоминания — это не он. Его возмущение было искренним, а на ложь и притворство ему не хватит мозгов.

— Северус! — одернул его было директор, но зельевар продолжил:

— Если Грюм — фальшивка, то мы можем почти наверняка утверждать, что он подложил имя Поттера в кубок.

— Ты можешь предположить, зачем ему это?

— Геральт считает… — Северус сделал паузу, позволяя Геральту кивнуть, напоминая о своем присутствии, — что Грюм так или иначе работает на Темного лорда и в конечном счете постарается помочь ему заполучить Гарри.

— Твоя метка продолжает гореть?

— Как и у Каркарова. Он набирает силу. И почти наверняка сразу же после обретения тела захочет убить Поттера. Геральт тренирует мальчишку, но это — капля в море.

— Геральт, я слышал, Гарри проявляет большое усердие на твоих занятиях, — обратился к нему директор. — Как ты оценишь его навыки сейчас?

Геральт вздохнул и ответил честно:

— Ниже нуля. Значительно. У него есть характер и потенциал, но нужны годы тренировок, чтобы что-то из него сделать.

— Боюсь, — ответил директор, — что у нас нет этого времени. Северус, ты сказал «во-первых». Что «во-вторых»?

— Поттер. Снова Поттер. Его шрам нарывает и кровоточит. Их связь с Темным лордом — неоспоримый факт, и я давно говорю вам, директор, что нам нужно приложить усилия к устранению этой связи.

— Отнюдь, — Дамблдор улыбнулся. — В этой связи таится огромная сила. Я попрошу тебя, Северус, не вникать в этот вопрос. Когда будет нужно, Гарри все узнает. Что-то еще?

— Это все.

— Не совсем, — подал голос Геральт.

Дамблдор немного удивленно глянул на него, а ведьмак добавил:

— Колония гигантских хищных пауков в получасе ходьбы от школы.

— Хагрид был опечален их гибелью, —

вздохнул директор, потом блеснул глазами и сказал: — В отличие от меня. Уверен, нам станет спокойней без этих соседей. Так что у меня никаких претензий к вам, Геральт.

Геральт встретился с чародеем взглядом и медленно приподнял бровь.

— Разумеется, — как будто даже смутился директор. — Вы назовете сумму? Думаю, Совет попечителей с радостью выделит вам награду.

— Тридцати галеонов хватит, — ответил Геральт, прикинув в уме стоимость новых сапог и штанов.

Если сумма и была чрезмерной, Дамблдор не сказал об этом, только пообещал в ближайшие дни передать деньги. На этом аудиенция закончилась, разве что на прощание директор добавил:

— Тот вид, в котором вас застал сегодня Аргус… Надеюсь, вы будете благоразумны и не допустите подобного впредь.

В подземелье Северус вызвал домового эльфа, потребовал кофе и, выхлебав чашку, сказал:

— Хитрец. «Не допустите подобного впредь».

— Попросил не напиваться, — отозвался Геральт.

— Если бы. Сказал, что отлично понимает, чем мы занимаемся, но велел быть незаметней. Хотел бы я знать…

— Что?

— Почему он так бережет связь Поттера и Лорда. Он знает если не о самих крестражах, то о характере их связи, но намерено ничего не предпринимает. Не просто готов пожертвовать мальчишкой при необходимости, а намерено сообщает, что ничего не нужно делать, — Северус отставил пустую чашку из-под кофе и махнул рукой. — Одни догадки, бесполезно.

На следующее утро они занялись крестражем — это был старинный серебряный медальон, на котором изумрудами была выложена буква «S», похожая на змею.

— Символ Слизерина, — объяснил Северус. — Не удивлюсь, если этой побрякушке лет четыреста — Лорд всегда любил говорить о своем родстве со Слизерином, так что мог озаботится и найти родовой артефакт. Жаль… — Северус коснулся медальона почти нежно, — жаль разбивать будет. Возможно, удастся извлечь его, не повреждая носитель…

Геральт хотел было фыркнуть и сказать, что он думает о дурацкой сентиментальности в отношении проклятых вещей, но вдруг заметил, как неотрывно Северус смотрит на медальон, как нежно его поглаживает, и, не теряя ни секунды, взял со стола подготовленный клык местного василиска и резким ударом вогнал его в крышку. Северус вскрикнул, будто его поранили, а медальон забился в подобии агонии. Мелькнуло и исчезло злобное тупое лицо с красными глазами и ноздрями-щелками, и все кончилось. Северус тяжело дышал, держась за грудь. Медальон оплавился и почернел.

— Сильная… штука, — произнес Северус.

— Да уж, — согласился Геральт, разглядывая надломившийся клык. — В следующий раз я намажу ядом меч — удар будет точнее.

До конца дня Северус застрял в лаборатории — варил зелье, похожее по свойствам на то, которое пил в пещерах. Геральт спросил, зачем, но Северус только отмахнулся — и ведьмак решил не задаваться вопросами, на которых нет ответа, а вместо этого вышел на свою тренировочную полянку, пробежал полосу препятствий, поработал над стойками, как следует размялся. Разумеется, в середине тренировки к нему пришла неразлучная четверка — Гарри, Рон, Драко и Гермиона. Девочка по обыкновению спряталась ото всех за толстой книгой, а мальчишки с искренним восторгом отправились махать деревянными мечами, висеть на турниках и отжиматься. Когда, закончив разминку, все трое побежали вокруг поляны, Гермиона отложила книгу и подошла к Геральту.