Глубокое волшебство - Дуэйн Диана - Страница 18

В этом рассеянном подводном свете он был даже не синим, а скорее синевато-серым с темно-бордовым отливом там, где сквозь толщу коричневой воды все же проникали широкими клиньями солнечные лучи. Слабо окрашенные пятна по бокам кита в этом полусвете почти не были заметны. И все же не цвет его поразил Ниту. И не величина, хотя синие киты и считаются самыми крупными из китов. Встречный был длиной не менее ста двадцати футов от носа до хвоста. Впрочем, Кит, или, как теперь ей привычнее было называть его, К'ииит, довольно крупный для обычного кашалота, не уступал ему по размерам. Ее поразил голос, величественный, свободный, спокойный и в то же время печальный, – голос, который звучал густо и грустно, словно далекий ветер в предвестии бури. И это почему-то было важно и понятно ей. Поразили ее и глаза, крошечные на такой громадной голове, не более теннисного мячика каждый. Но смотрели они мудро, в них светилось понимание, терпимость и опять же печаль, накопленная опытом долгой жизни.

Эти долгие годы жизни наложили свою печать на все: хвостовые плавники Синего Кита были обтрепаны и по краям свисали бахромой, его основные, рулевые плавники сплошь покрывали шрамы, напоминавшие о безрассудстве голодных акул. В самом основании хвоста торчало сломанное древко гарпуна. Дерево уже сгнило, металл покрылся ржавчиной. Но несмотря на отвратительный обломок, хвост двигался легко и мощно. Громадное существо, пережившее и боль, и смертельную опасность, прожило долго, познало печаль и, может быть, страх, но это не ожесточило его, не сделало ни злобным, ни слабым.

Нита обратила внимание, что ее спутники чуть замедлили движение. Даже Ст'Ст не торопился приблизиться к синей громаде.

– Старейший Синий у Ворот, – пропела Ш'риии, издавая более церемонные и протяжные звуки, чем обычно, – я приветствую тебя.

– Верховная Волшебница Вод у Ворот, – медленно, с достоинством прогудел Синий Кит своим глубоким и ясным голосом, – я приветствую тебя также.

– Ты все слышал, Ар'ооон.

– Я слышал, что Море забрало Аэ'мхнууу в свое Сердце, – сказал Синий. – Он ушел, оставив тебя Верховной в этих водах и своим уходом причинив немало горя в то время, когда и так горя достаточно. И теперь тебе, именно тебе надо собрать всех, чтобы пропеть Песню Двенадцати.

– Это так.

– Тогда тебе лучше поторопиться, – продолжал Синий, – пока еще осталось время для Песни, а дно под нами еще неколебимо и твердо. И все же вначале поведай мне, кто прибыл сюда с тобой. Я вижу Неугомонного Непоседу. Его я знаю…

Ст'Ст коротко свистнул, будто поперхнулся глотком воды. Звук этот Нита могла бы определить как смущенное покашливание. Она улыбнулась про себя: вот как, оказывается, можно поддразнивать дельфина, если он станет слишком уж досаждать.

– Остальные – пришельцы с суши, Ар'ооон, – сказала Ш'риии. – Х'Нииит… – Нита не знала, как ей вести себя, и потому просто наклонила в воде переднюю часть своего тела, как бы изображая поклон, – …и К'ииит. – Кит проделал то же, что и Нита. – Это те, кто были в Пронзающих Небо после ТЬМЫ, УКРАВШЕЙ СВЕТ.

К удивлению Ниты, Ар'ооон тоже наклонил свое громоздкое тело, а вдобавок и убрал под себя хвостовые плавники. Она внезапно осознала, что это и есть жест приветствия.

– Они еще детеныши, – добавила Ш'риии, как будто не желая ничего скрыть или упустить.

– При всем должном уважении к тебе, Верховная, не соглашусь. Они не дети, – сказал Ар'ооон. – Они ВЕРНУЛИСЬ из того места. Это не детское деяние. Многие старше их не вернулись назад… Вы будете с нами петь? Знаете свои партии?

– Я еще не знаю, позволят ли мне, – сказал Кит. – Это станет ясно, когда соберутся все. Если все соберутся, – добавил он.

– Я пою за Молчаливую Повелительницу, – уверенно ответила Нита.

– Что ж, – Ар'ооон глядел на нее несколько долгих мгновений, – что ж, – повторил он задумчиво, – у тебя подходящий возраст. И ты, надеюсь, разучила Песню?

– Большую часть я познала из моего Учебника, – сказала Нита. Вчера вечером она действительно до полуночи заучивала строку за строкой. Однако все же не так долго и упорно, как Кит. Свежий, соленый морской воздух утомлял ее, и она решила остальное узнать позже, уже на месте. – Море даст мне остальное, когда мы начнем. Так говорит Ш'риии, – осторожно добавила она.

– Так и будет. Но я советую тебе быть внимательной, когда станешь исполнять свою партию, юная Х'Нииит. – Ар'ооон подвинулся чуть ближе, и его маленькие мудрые глазки внимательно и пристально разглядывали ее. – И будь настороже. По вашему следу, твоему и твоего друга, будто по запаху крови в воде, идет давняя вражда. Одинокая Сила наверняка знает ваши имена. Она не забыла ту дурную услугу, которую вы оказали ей недавно. И вы очень рискуете вновь привлечь ее внимание. Даже Сердце Моря, или, как вы это называете, Сердцевина Времени, не ограждает наверняка того, кто навлек на себя гнев Одинокой Силы. Остерегайтесь не довершить того, что делаете. И делайте то, что пообещали. Нарушенное слово образует пустоту, в которую и проникает Одинокая Сила.

– Я буду осторожна, – заверила Нита, ощутив, однако, нервную дрожь во всем теле.

– Это хорошо, – Ар'ооон повернул глаза к Киту. – Это Сеть Жизни, не так ли?

– Да, – тихо подтвердил Кит тем уважительным тоном, каким, как слышала Нита, он всегда обращался к отцу.

– Следи за собой. И в особенности в те моменты, когда дойдешь до самых воинственных нот Песни, – сказал Ар'ооон. – Кашалоты до того, как стать Певцами, были воинами. И хотя их Песни самые прекрасные в Море, боевая кровь волной ударяет в сердце и глушит эти Песни. Пусть твои челюсти будут сжаты. Так будет лучше, и с тобой ничего не случится.

– Спасибо, – тихо откликнулся кашалот, – нижайше благодарю за совет.

– Нижайше? – В голосе Синего зазвучали сварливые нотки. – Запомни, юный Волшебник, ты почти такой же величины и длины, как и я. Здесь мы равны с тобой. Что же касается длины лет, дыши глубоко и свободно, и когда-нибудь и в этом ты сравняешься со мной… Ш'риии, ты теперь путешествуешь больше, чем я, и потому спрашиваю. Скажи, сотрясение в глубинах сильнее, чем обычно в это время года? И только ли Круг Луны причиной тому?

– Все гораздо хуже, Старейший. Именно поэтому Аэ'мхнууу хотел созвать всех на Песню. Но не уверена, успела бы Песня спасти рыб, живущих у восточного и северного побережий Нантакет и Рейсез. Горячая вода подошла слишком близко к этим местам и уже стремится дальше на восток и юг. Шельф меняется.

– Тогда надо начинать, – прогудел Ар'ооон. – Я полагаю, вы приплыли сюда, чтобы попросить меня созвать Посвященных?

– Да, Ар'ооон. Если сможешь. Хотя, как и требует обряд, я сама завтра посещу Бледного. Вместе с Х'Нииит и К'ииитом. Место встречи для сотворения Песни – десять тысяч длин к северо-северо-востоку от песчаных отмелей в Барнегат через три дня. Быстрая спевка – и затем вниз по каналу, через Ворота Моря в назначенное место.

– Понятно. Теперь прими у меня Клятву Посвященных, Верховная, чтобы я мог с полным правом призывать остальных.

– Хорошо, – Ш'риии подплыла ближе к Ар'ооону, выровнялась бок о бок с ним так, что могла смотреть правым своим глазом прямо в его левый глаз. Она начала протяжное пение Клятвы, и пение это было еще более осторожным и церемонным, чем во время приветствия. – Ар'ооон, у-аоо-у-оор, – тянула она. – Те, кто собираются петь эту Песню, которая есть и позор Моря, и слава Моря, призывают тебя. Скажи, чтобы я услышала, согласен ли ты с Песней?

– Я согласен, – прогудел Синий на такой глубокой ноте, что ближний коралл треснул, ударился о камень и рассыпался на мелкие кусочки, – я готов сплетать мой голос и мою волю, и мою кровь, если потребуется, с теми, кто поет…

– Я спрашиваю во второй раз, чтобы те, кто со мной, и те, кто под твоей Властью, и те, кого здесь нет, могли слышать. Ты согласен с Песней?

– Я согласен. И пусть мое волшебство и моя Власть покинут меня, если откажусь от той доли и той ноши, какую беру на себя ради служения Песне.