Список моих грехов (СИ) - Герас Татьяна - Страница 35

Мой бывший наставник одарил меня предупреждающим взглядом, злобно зыркнул на рыжую, одним махом подхватывая почти все сумки и пробурчал язвительно:

— Идемте быстрее, госпожа, — почти выплюнул он.

— Да я никуда не спешу, — пожала плечами рыжая, подхватывая последнюю небольшую сумку.

— Вот и я о том же, плестись будем долго. Уж простите, наш флагман рассчитан на более длинноногих.

— Понимаю, — пропела Кери, — Мне повезло больше, когда я росла, все силы ушли в развитие мозга, — она окинула Таира с ног до головы, — Тут, понимаете ли, прямая зависимость! Или-или!

Дальше эти двое покинули корабль и ответ Таира мы уже не услышали.

— Даже не знаю, кого из них стоит пожалеть, — неожиданно пробормотала Сашка и повернулась ко мне, сложив руки на груди в защитном жесте. — Пойдем, Данрод, — она неожиданно перешла на ты, словно между нами не было тех миллионов миль, что отделяли меня от той сладкой девочки, которая так плавилась в моих руках… — Поможешь мне донести сына.

Она словно и не ждет моего ответа или согласия. Делает шаг в сторону переборки, которая отъезжает в сторону, открывая взгляду большую кровать, где мирно спит мальчишка, обнимающий огромного пушистого кота — полосатого разбойника, что тут же открыл огромные зеленые глаза, внимательно уставившись на меня, а после лениво выбрался из ручек своего товарища, отсев в стороне, демонстративно вылизываясь, но не переставая держать в поле зрения чужака.

А я рассматривал малыша, невольно ища сходство с Амиреем, и не находя. Какая-то нестыковка царапала мозг, пытаясь напомнить о чем-то.

Ах, да, точно…

— Почему ты не попросила моей защиты для сына? — я наконец поймал ускользающую мысль, что пробивалась на свет ещё с разговора по связи.

И с удивлением увидел, как Сашка делает полшага назад, в ее глазах проскальзывает что-то похожее на обреченность и она резко опускается рядом с ребенком на постель, нежно, почти невесомо гладя его по темным кудряшкам. Рука замирает на затылке малыша, а Принцесса поднимает на меня глаза и говорит твердо:

— Потому, Дан, что эдейца не надо просить защищать собственного сына!

— Что?! — выпаливаю громко, пытаясь осознать смысл сказанного бреда.

— Мама? — мальчик от моего несдержанного крика открывает глаза, поворачивая лицо в мою сторону. — Кто это, мама? Тебя обижают? Черный ободок стремительно затапливает голубизну радужки.

— Нет-нет, Родион! Не надо! — испуганно вскрикивает Сашка, прижимая мальчика к себе.

А я уже не раздумываю, резко делая рывок и подхватывая ребенка на руки, забрав у испуганной мамочки. Выпускаю столь долго сдерживаемую блоками силу, успокаивая и подавляя вспышку пси-поля, как когда-то поступала со мною моя собственная мать.

— Тише, малыш, — шепчу не думая, — Сейчас всё пройдет, я потом тебя научу…

Глава 18

Именно сейчас я в полной мере ощущала, что чувствуют преступники на суде перед вынесением приговора. Особенно, когда процесс затягивается, и судья всё никак не торопится выйти из совещательной комнаты.

Мой мир сузился до одного человека, от которого теперь зависело наше с сыном будущее. А точнее, какое место он позволит занять в нём мне. То что Данрод не обидит Родиона я и раньше не сомневалась, а ныне и подавно. Для этого оказалось достаточно нескольких секунд видеть их вместе.

Сбережет и защитит, у эдейских мужчин такое в крови. И, возможно, даже полюбит.

Вот только ко мне это не относится. Не после того как, по сути, использовала понравившегося мужчину, и уж тем более не после стольких лет молчания. Не важно, что у меня хватало причин, которые со временем уже не кажутся оправданием от слова «совсем».

И, конечно, мой воздушный Демон не виноват и не заслужил того, как я с ним поступила. Опять-таки, не совсем по своей воле.

Нет, подруга, не заговаривайся даже в мыслях. Не мой… И вряд ли им был, как это ни грустно осознавать. Ни о какой большой любви речи не было. Страсть, подогреваемая опасностью и запретом — это да. Но причем тут любовь? И неважно, что тянуло к нему все эти годы, это ничего не значит. Может всё дело в простом факте, что с Даном мне было хорошо, а после… После пришла боль и одиночество.

Да мне, собственно, и сравнивать-то не с кем! Амирей не в счет…

Украдкой смотрела на мужчину, держащего нашего сына. Хорош, спору нет. Всегда таким был, а стал ещё лучше, матёрее что-ли?

Ох, ну ты и дура, Александра Сергеевна. Ты ещё по облизывайся на него. Просто замечательно! Твой мозг, похоже, размягчился от страха. Думай лучше, что ему сказать, чтобы остаться рядом с Родькой.

Хотя, опять же, бесполезно. Дан тот, кто всё решает сам и вряд ли страдает всепрощением.

Смирись, Сашка. Просто пришло время расплаты за прошлое. Не скажу, что готова ко всему, но пойму…

Вот только ожидание убивало. Потому что блистательный рид Данрод Лейни упорно молчал.

Он так и не выпустил Родьку из рук, к моей радости, уняв вновь зарождающуюся неконтролируемую вспышку, готовую обрушиться на любого находящегося рядом. Ох, Вселенная, все мои подозрения и скудные знания, что удалось почерпнуть за эти годы, когда поняла, что со мной что-то не то во время беременности, просто цветочки, по сравнению с реальностью. Вопрос в том, захочет ли этот мужчина хоть что-то объяснять? Какой смысл, если проще избавиться от такой проблемной и никому не нужной обузы, как я.

Сын удивительно легко затих в его объятиях, уткнувшись носом в плечо мужчины, и кажется снова уснул.

Дан лишь раз бросил на меня убийственный взгляд и просто вынес ребенка с корабля, а мне осталось поспешно семенить следом, подхватив полосатую тушку Сая.

Данрод так и идет вперед, не оглядываясь, но, похоже, не сомневаясь, что я почти бегу сзади.

Господи, как же страшно! Наверное, когда сбегала под носом у убийц, что уничтожали всех на своем пути, заметая следы, так не боялась.

Все губы искусала, пока шла, глядя на широкую спину моего будущего палача.

Даже по сторонам особо не смотрела, лишь краем сознания отмечая насколько аскетичный и огромный «Айтер». И с каким нескрываемым любопытством на нас глазеют люди рида, вытягивающиеся в струнку при нашем появлении.

Внезапно вскрикнула от неожиданности, когда почувствовала, как котяра впился зубами мне в запястье. Ну конечно, так сдавила на нервах бедолагу, что он все же решил напомнить о том, что вполне себе живое существо, а не игрушка, в которую можно вцепиться, прячась от своих страхов.

Бедолага пушистый! Действительно, мало того, что вытащили из уютного дома, запихнули снова в мерзкую жестянку, так и ещё и раздавить на психе пытаются. Прости, милый, друзья наши меньшие всегда страдают за компанию с хозяевами — такова уж их судьба.

Потрепала котейку за ухом и самой как-то легче стало. Всё же не зря говорят, что животные — наши терапевты.

И чуть не наткнулась на Дана, который оказывается остановился из-за моей возни и наблюдал недобро за моими действиями. Бог мой, он наверняка решил, что я специально пытаюсь привлечь внимание. Почувствовала себя мерзко, щеки опалило, словно мне снова двадцать и я веду себя по-детски. Машинально потерла укушенное запястье, глядя на мужчину. Думала, что так и отвернется молча, но неожиданно он заговорил.

— Надеюсь, этот зверь также не ведет себя с Родионом? — спросил тихо, чтобы не потревожить сына. Надо же, услышал и сразу запомнил имя. Ведь я более не произносила вслух, и так-то вырвалось.

Я резко замотала головой, неосознанно вновь прижав к себе котика.

— Сай хороший! Это я ему случайно сделала больно, — нет, ну детский лепет! Сашка, я тебя не узнаю! Самой тошно от себя стало…

А Данрод хмыкнул и развернулся, продолжив вести нас по палубам корабля, проронив еле слышно:

— Ну да, ты это можешь…случайно.

Хотелось опустить голову, как нашкодившей школьнице. Промолчала. Ну, а что сказать? Виновна, однозначно.

Остаток пути до жилых отсеков прошел всё так же в тягостном молчании.