Новый мир. Книга 5. Возмездие (СИ) - Забудский Владимир - Страница 132

— У меня есть причины не очень-то верить тебе, Робер, — с нажимом произнес я, не произнося при Лауре напоминание о том, что я догадался о его предательстве в Сент-Этьене.

— Многое изменилось, — поняв намек, проникновенно произнес «хитрый лис». — Ты — будущий муж моей дочери, отец моей внучки. Ты спас жизнь мне и моей Лори. Я прибегал за свою карьеру к разным маневрам, честным и не очень, когда того требовали определенные обстоятельства. Можешь не видеть во мне образец честности и благородства, если угодно. Но есть принципы, через которые я не переступал никогда. И главный из них — стремление к благополучию и безопасности моей семьи. Ему я был верен везде и всегда. Моя дочь — не даст мне соврать.

Я кивнул, сказав взглядом «допустим, я в это верю», и позволив сенатору продолжать.

— Я знаю «сэнсэя» больше тридцати лет. Это могущественный, умный и невероятно опасный человек. Без преувеличения, один из самых влиятельных людей на Земле. Но он серьезно относится к сделкам, которые предлагает и которые заключает. Это подтвердят все, кто когда-либо с ним работал. Димитрис, если он приглашает кого-то на личную встречу и говорит, что у него есть предложение — то это предложение стоит выслушать очень внимательно.

Некоторое время все напряженно молчали. Мне понадобилось время, чтобы прокрутить в голове все услышанное и освоиться с мыслью, что меня позвал на рандеву один из боссов Консорциума — легендарная личность, знакомая каждому по рассказам с детства, чей 132-летний мозг живет, по слухам, уже в третьем или четвертом теле.

— Это какая-то чушь, — наконец заговорила Лаура возмущенно, стреляя взглядом то в отца, то в Ленца. — Для чего нужна личная встреча? Да еще и в его логове? И, по-твоему, Димитрис сейчас в состоянии отправляться на другой конец света? Если твой «сэнсэй» хочет предложить что-то Димитрису — пусть предлагает!

— Нагано делает то, что считает нужным. И так, как считает нужным. Не в моей власти, Лаура, диктовать ему условия. И ты это сама прекрасно понимаешь, — спокойно объяснил ее отец.

Лаура выдохнула, с трудом сдержав негодование.

— Ну хорошо, — наконец тихо изрек я.

— Дима — нет! — грозно помотала пальцем Лори.

— Я не хочу этого, — со спокойной твердостью произнес я, посмотрев ей в глаза. — Но твой отец прав. Если есть шанс, что это поможет нам с тобой, как и нашей дочери, спать спокойно — я это сделаю.

§ 52

Посадочная площадка была укромно спрятана среди отрогов Голубых гор, высящихся над беспокойными штормящими водами Карибского моря. Лишь в тот момент, когда гиперзвуковой воздушный корабль коснулся бетонного покрытия, я увидел под нависающим рядом отрогом скалы громадные противоядерные ворота, ведущие в исполинский, судя по размеру ворот, бункер. К дверям корабля сразу же ринулись трусцой группа крепких наемников в черном без опознавательных знаков. Я с трудом выбрался из салона, опираясь на костыли. Сразу же приметил на шее одного из наемников опознавательный знак эскадрона «Сатана».

— Господин Войцеховский, — окликнул меня улыбающийся молодой азиат в деловом костюме, показываясь из-за спин наемников. — Рад, что ваш полет прошел удачно. Погода оказалась не самой удачной.

Следом за ним показался другой азиат, в медицинском халате, который катил перед собой современное высокотехнологичное инвалидное кресло.

— Позвольте позаботиться о вашем удобстве? — с преувеличенной вежливостью предложил тип в медицинском халате.

Я отрицательно покачал головой, стараясь не выдать, что каждое движение на костылях дается мне с трудом, и я уже запыхался.

— Сам доковыляю, — гаркнул я, перекрикивая шум двигателей. — Давайте к делу!

— Я вынужден попросить прощение за неудобства, — расплывшись в доброжелательной улыбке, произнес первый азиат. — Однако мне придется настоятельно просить вас все-таки воспользоваться креслом. Здесь действуют определенные правила безопасности. Мне придется завязать вам глаза на период вашего нахождения внутри комплекса.

Я нахмурился, неприязненно глядя на елейную улыбку азиата и на каменные рожи наемников. Первым моим желанием было послать его куда подальше. Но рассудок возобладал. Я и так был во власти этих людей, так что ничего не изменится, если я сяду в их гребаное кресло и позволю закрыть мне глаза.

— Ладно, — наконец буркнул я.

Везли меня довольно долго — минут пятнадцать. Мягкая повязка из неизвестного материала, которую надели мне на голову, надежно прикрыла не только глаза, но и уши — так что я ощутил себя практически в полном вакууме. Дважды я чувствовал перегрузку, характерную для спусков на скоростных лифтах. В остальном же я мог только догадываться, что происходит.

— Вот и все, — наконец услышал я подобострастный голос сопровождавшего меня азиата в костюме, как только его коллега в медицинском халате снял с меня повязку. — Спасибо, что согласились на эти временные меры.

— Как будто у меня был выбор, — проворчал я.

Мы находились в широком коридоре со стенами из какого-то металлокерамического материала, перед открытой круглой шлюзовой дверью, напоминающей двери на модели космического корабля, спроектированного для проекта «Одиссея».

— Прошу, сюда, — подобострастно поклонился азиат в костюме, остановившись перед желтой линией в десятке футов от двери так, словно проход дальше ему был строго запрещен. — О вас позаботятся, пока сэнсэй не будет готов принять вас. Вы можете продолжать пользоваться этим креслом для вашего удобства.

— Нет. Верните мне мои костыли, — отрицательно покачал головой я.

— Как вам будет угодно.

За дверью меня встретил минималистический интерьер ультрасовременных элитных апартаментов — просторных и роскошных. Под высоким потолком разносилась спокойная классическая музыка. В центре апартаментов, которые казались пустоватыми, стоял стеклянный чайный столик в окружении мягких кресел. Стеклянная лестница вела на второй ярус апартаментов, нависающий над первым. Огромные панорамные окна выходили не на улицу (ведь мы были глубоко под землей), а на необъятных размеров аквариумы, яркая подсветка которых освещала и сами апартаменты, оставляя в них уютный полумрак. Вода в аквариумах пестрела красками самой разнообразной жизни: в одном переливался тысячами красок коралловый риф, кишащий сотнями видов рыбок, в другом ярко светились фосфоресцирующие медузы, в третьем ползали по дну гигантские лангусты и крабы. Самый большой аквариум выглядел темным и пустым. Однако, когда я подошел к нему, за ним мелькнула тень невероятных размеров исполина. От неожиданности я едва не споткнулся, и сделал шаг назад.

— Красиво, не так ли? — донесся за моей спиной приятный, высокий, тоненький девичий голос.

Обернувшись, я увидел, как с верхнего этажа апартаментов грациозно спускается высокая стройная японка лет 25 на вид, облаченная в белоснежное кимоно. Черные волосы были собраны сзади в объемный шар. Черты лица и фигура напоминали героиню аниме, на которую мастурбируют подростки: длинные тонкие ноги, крупные чувственные губы, не характерные для большинства японок большие глаза с длинными черными ресницами, идеальная кожа без малейшего намека на прыщик, родинку или черную точку. Девушка улыбнулась, обнажив идеальные белые зубы. В руках она держала поднос, на котором стоял чайник и пара чашек на блюдцах.

— Сэнсэй Нагано всегда любил морскую жизнь, — объяснила девушка, спускаясь. — Его отец был рыбаком. С малых лет он часто брал с собой сына в плавание на шаланде. Океан щедро кормил их семью. И они, как никто другой, умели ценить его богатство и видеть его очарование. Вы ведь бывали в «Аквариусе», не так ли? Первый в мире постоянно действующий подводный исследовательский центр в затонувшем Токио был построен большей частью именно на средства группы «Нагано». Это не имело никакого отношения к бизнес-интересам корпорации. Сэнсэя сподвигла на этот поступок любовь — к родине, которая покоится на дне океана, и к океану.