Новый мир. Книга 4: Правда (СИ) - Забудский Владимир - Страница 58

— Это маленький частный аэропорт. Там контроль за перемещением людей очень слабый.

— Все равно я обязан пройти полагающиеся формальности, чтобы внестись в список пассажиров. И данные о моем готовящемся отъезде будут зафиксированы в информационных системах — будут раздражающе мигать красным предупреждающим огоньком на дисплее у всех тех в аппарате, кому интересна информация о моих передвижениях. Им ничего не будет стоить остановить меня.

— Я не так глупа, как ты думаешь. Запомни: адвокаты не любят нарушать закон, но если уж делают это, то так, чтобы задуманное наверняка получилось, — самоуверенно изрекла девушка. — Я заранее все подготовила и договорилась с кем следует. Так что ты не будешь проходить вообще никаких формальностей. По документам тебя на борту просто не будет.

— Это не может прокатить.

— Может. Ты сам знаешь, что власти Сиднея всегда была зациклены на борьбе с нелегальной иммиграцией. С самых Темных времен все хотели сбежать сюда, а не отсюда. Поэтому всегда тщательно проверяется, кто сходит на землю с борта самолета, прилетевшего из-за границы, пусть даже частного самолета на частном аэродроме. Что касается вылетов за границу — они мало кого интересуют. То, о чем я говорю — незаконно. Но это сработает.

Голос Лауры звучал очень уверенно, и я, несмотря на весь свой скептицизм по отношению к вероятности столь явных «дыр» в системе контроля, почти поверил ей.

— На меня обратят внимание сотрудники полиции, которые дежурят в терминале. Просканируют мое инфо, сверятся с базами, увидят, что меня нет в списках зарегистрированных пассажиров — и поймут, что я затеял, — продолжил я тестировать состоятельность ее плана.

— А может быть, ты провожающий? — не растерялась она. — Речь ведь идет о частном самолете. С разрешения пилота тебе не запрещено даже подняться на борт, пока он на земле — и это не будет нарушением никаких правил.

— На меня в любом случае обратят внимание из-за моего вида.

— Да ничего подобного. У тебя есть кепка? Очки? Ну так одевай.

Я тяжело вздохнул.

— Я еще не сказал, что согласен на это. Мы обсуждаем только теоретическую возможность.

— Да хватит тебе уже! — отмахнулась она. — Поверь, если передумаешь и решишь вернуться — Анна Миллер всегда примет тебя с распростертыми объятиями. Так что давай подумаешь над своими сложными моральными дилеммами за бокалом чего-то прохладного и приятного в Сент-Этьене. А сейчас попробуем вытащить тебя туда.

§ 25

Аэродром в Форест Глен не входил даже в десятку крупнейших авиаузлов в Гигаполисе. Здесь базировалась сотня-другая частных летательных аппаратов, принадлежащих корпорациям и богачам, которые могли позволить себе роскошь не летать даже в первом классе.

Хоть здесь и не было такого коллапса, как у основных воздушных ворот Сиднея, уже на подлете стало ясно, что на летном поле царит оживление.

— Не мы одни спешим убраться отсюда, — заметил я, глядя в окно.

— Вряд ли этому стоит удивляться.

— Но ведь опасность в Бокс Хэд миновала. Если она вообще существовала.

— Никто уже точно ничего не знает и ни во что не верит.

— Сложно винить людей в этом.

Сидней прозвали в свое время «Анклавом» за то, что это был спокойный оазис в очень опасном и непредсказуемом мире. Это и привлекало сюда людей со всего мира в последние сорок лет. Но что теперь? Утром город угрожают взорвать. После полудня улицы становятся похожими на зону боевых действий. И это наводит на мысль, что есть в мире места и поспокойней.

Когда воздушное такси высадило нас у парадных дверей небольшого терминала, откуда здешняя состоятельная публика и ее багаж разъезжалась на небольших управляемых виртуальным интеллектом машинках к своим самолетам, я ощутил, как у меня посасывает под ложечкой. Я с трудом удерживал себя от того, чтобы не коситься, как мелкий воришка, на полицейских дронов, которые парили по терминалу.

Внутри терминала, похожего на бизнес-зал обычного аэропорта, где немногочисленные гости пили кофе или дорогой алкоголь и перекусывали в практически пустом ресторане, мы задерживаться не стали — сразу же сели в одну из небольших машинок, управляемых виртуальным интеллектом. Лаура активировала ее с помощью отпечатка большого пальца, заставили вести нас к самолету, для посадки на который она была зарегистрирована.

Когда машинка спокойно отъехала от терминала и оказалась на летном поле, затерявшись среди других таких же машинок, а также выруливающих на взлет самолетов и разогревающих винты конвертопланов, мне стало чуть спокойней.

— Ни черта себе, — признал я, едва не присвистнув, когда понял, что машинка везет нас к длинному серебристому самолету, похожему на стрелу, с восемью круглыми иллюминаторами вдоль борта и без каких-либо эмблем, кроме бортового номера.

Гиперзвуковой двухдвигательный «Гольфстрим GX300», который «Аэроспейс» начал производить в начале 80-ых, принадлежал к частной авиации бизнес-класса. При длине порядка 70 футов и примерно таком же размахе крыла, он способен был облететь Земной шар без посадки за 5,5 часов, при этом не подвергая чрезмерной перегрузке 8-12 пассажиров, которые мог вместить его комфортабельный салон.

— Есть свои преимущества в том, чтобы быть единственной дочерью богатых родителей, — нехотя проворчала в ответ Лаура, которая, кажется, даже в этот момент стеснялась своего достатка.

Когда мы поднялись на борт по подъездному трапу и очутились в салоне, оформленном в белых и светло-серых тонах, это впечатление лишь усилилось. Я увидел удобные обращённые друг к другу мягкие кресла, между которыми сияли чистотой широкие прозрачные столики с вазонами, в которых стояли живые цветы, диван с мягкими подушками, длинный комод-стол, на котором стояло несколько блюд с красивыми, словно с картинки, свежими фруктами. Это был так мало похоже на салон эконом-класса, к которому я привык, или тем более на пассажирский отсек военно-транспортного самолета, в которых мне тоже довелось побывать, что от неожиданности я опешил.

— Добрый день, мисс Фламини, — любезно поздоровалась ждущая нас у трапа голограмма стюардессы в красивой униформе.

Её «взгляд», словно это был живой человек, не лишённый стереотипов, просканировал мою потрепанную физиономию, забинтованную голову, грязные, мятые шмотки и видавший виды рюкзак — столь же неуместные в этом вылизанном до блеска салоне, сколько я был неуместен рядом с Лаурой. Но это всё же был ВИ, а не человек, и голограмма, следя своему алгоритму, не задала ни одного вопроса насчёт меня.

— Все готово к взлету? — деловито спросила Лаура.

— Конечно, мэм.

— Тогда взлетаем прямо сейчас.

— Как скажете, мэм. Хотел бы напомнить, что, в соответствии с вашими пожеланиями, мы летим без человека-стюарда. К счастью, почти все наши системы обслуживания автоматизированы, так что я буду рад удовлетворить ваши запросы. Но, если вам потребуется человеческое внимание — боюсь, некому будет обслужить вас должным образом. Во время полета, даже в идеальных полетных условиях, какие сегодня, кстати, ожидаются, инструкция по безопасности запрещает капитану покидать кабину даже на минуту.

— Сами себя обслужим. Увезите нас поскорее отсюда.

— Будет сделано. В таком случае занимайте, пожалуйста, свои места, и пристегните ремни на время взлета.

Я закинул свой рюкзак на полку для багажа — такую объёмную, что там легко поместилось бы штук шесть таких (и это была лишь одна полка из целого ряда) и проследовал следом за Лаурой дальше в салон. Она забралась на кресло у иллюминатора, я — занял другое такое же напротив, по другую сторону разделяющего пары кресел столик. Мой взгляд сразу же пополз в сторону иллюминатора, рыская по взлетном полю в поисках любых признаков того, что сюда уже прибыли, чтобы меня задержать.

— Пилот явно заподозрит насчёт меня что-то неладное, — буркнул я тревожно.

— Насчёт этого будь спокоен. Ему платят не за то, чтобы он что-то «заподазривал».