Дитя любви - Холт Виктория - Страница 57

Несколько секунд я стояла, не зная, что делать, но потом взглянула на лицо матери. По крайней мере, я не должна упускать эту возможность, но все мои чувства призывали не верить этому человеку. Я не знала, как поступить. В Эверсли легко было говорить: "Предложите взятку. Говорят, Джеффриз богатеет на этих кровавых делах". Но как предложить? И я поняла, что встречусь с Бомонтом Гранвилем! Я должна была, другого выхода не было! Я спустилась в зал.

Когда я вошла, Гранвиль повернулся. Как мне показалось, по его губам скользнула победная ухмылка. Он поднялся и низко поклонился.

- Итак, - сказал он, - мы снова встретились?

- У вас есть что сказать мне?

- Разумеется! Не присядете? Я уже сказал хозяину, чтобы нас не тревожили.

Я опустилась на один из стульев, нас разделял стол. Я посмотрела на него: Бо Гранвиль - это имя подходило ему. Он обладал такими взглядами на жизнь, из которых вывел, что весь мир принадлежит только ему. Я думаю, он очень гордился своей внешностью. От его одежды повеяло запахом, который я тут же узнала: смесь мускуса и сандалового дерева. Никогда я не любила этот запах!

- Я знаю, зачем вы приехали: ваш отец здесь в тюрьме! Суд состоится через два дня!

- Через два дня, - медленно повторила я. Он улыбнулся. У него были идеально ровные зубы, которые он явно любил показывать окружающим.

- Таким образом, у нас осталось мало времени! - сказал он.

- Да, - тихо ответила я.

- Знаете, я мог бы помочь вам!

- Но как?

Он пожал плечами.

- Мой замок располагается на окраине этого города. Я хорошо знаком с судьей: мы часто развлекались вместе. Думаю, моя просьба для него что-нибудь да значит!

- Мы заплатим! - страстно воскликнула я. Он прижал палец к губам.

- Не говорите так больше, - сказал он, - Это опасно!

- Я знаю, что это делается, я слышала...

- Моя милая юная леди, вы весьма опрометчивы! Раз такое существует, естественно, это делается, но вот говорить об этом считается преступлением!

- Пожалуйста, не смейтесь надо мной! Это очень важно для меня, для нас...

- Конечно. - В его голосе послышались участливые нотки. - Ваш отец умрет ужасной смертью: он как раз из тех людей, которых так ненавидит мой Друг.

- Пожалуйста, мы сделаем все, что угодно!

- Неужели?

- Мы отдадим вам все, - повторила я.

- Это будет зависеть только от вас!

- Что? - слабо переспросила я, но, конечно, уже все поняла. Я видела его глаза, похотливо оценивающие меня.

- Я восхищаюсь вами с того момента, как впервые увидел! - сказал он. - Как жаль, что мы так и не смогли познакомиться поближе еще в Венеции! Я просто мечтаю о том, чтобы исправить эту несправедливость!

- Скажите прямо, что вы имеете в виду?

- Я думал, что это и так ясно? Я поднялась.

- Не торопитесь! - предупредил он. - Вы будете жалеть об этом всю жизнь. Вспомните об отце, подумайте о матери!

Я закрыла глаза. Я думала: я должна спасти его, я должна спасти их обоих, и этот человек знает об этом. О, Ли, где ты?

- Подумайте хорошенько, - сказал он. - Присядьте и послушайте.

Я села. Я чувствовала, как эти жестокие золотые глаза с длинными, почти женскими ресницами и тонкими бровями гипнотизируют меня.

- Вам удалось сбежать от меня в Венеции, - продолжал он. - Это животное отобрало вас у меня! Если б вы поехали со мной, вы бы испытали такое неземное блаженство, что остались со мной навсегда! С тех пор я только и думаю о вас, а увидев сегодня, вспомнил, что ваш отец здесь и я могу спасти его! Я могу осыпать людей многими милостями, моя семья очень влиятельна. Я действительно спасу вашего отца, обещаю, но мне требуется вознаграждение!

- А вашей наградой...

- Станете вы! - Он наклонился вперед и снова заговорил:

- Я пришлю за вами карету на закате, вас привезут ко мне домой, и вы останетесь со мной до восхода солнца! Все это время вы будете моей возлюбленной, рабыней, вы целиком и полностью будете принадлежать мне, ни в чем не отказывая, думая лишь об одном - чтобы услужить мне!

- Вы достойны презрения! Как вы сами только что сказали, вы способны спасти человеку жизнь и просите за это плату?!

- Вы - девушка, которая слишком горда, чтобы снизойти до благотворительности, но вы же не откажетесь оплатить свои долги, не правда ли?

- Я ненавижу вас!

- Очень может быть, но вам надо расплатиться со мной!

- Это невозможно! - сказала я.

Гранвиль пожал плечами.

- Значит вы хотите, чтобы ваш отец умер? Я жалобно посмотрела на него.

- Неужели нет другого выхода?.. Мы могли бы заплатить!

- Мне нужны деньги, мне всегда нужны деньги! Говорят, что я весьма расточителен в своих привычках, но на этот раз существует нечто другое, что более желанно мне, и боюсь, что цена за эту услугу торгу не подлежит!

- Но как вы сделаете это? Я имею в виду, как вы освободите моего отца - Он придет в эту гостиницу на следующий же день!

- Но могу ли я быть уверена в этом?

- Это риск! - ответил он.

- Я найду какой-нибудь другой способ!

- Вы намереваетесь отыскать судью и сказать:

"Милый сэр, я предлагаю вам то.., или это.., за жизнь моего отца"? Предупреждаю вас, его цена может оказаться той же, что назначил и я!

Я почувствовала слабость. Я снова подумала об отце и представила себе его тело, раскачивающееся в петле. Я вспомнила мать и поняла, насколько дороги они мне и что я желала любви со стороны отца всю свою жизнь. Я хотела блистать в его глазах, хотела, чтобы он мог гордиться мной, а его безразличие совсем не изменило моих чувств к нему, скорее, оно заставило меня еще больше искать его одобрения.

- Почему я должна верить вам?

- Вы не можете быть уверенной, но вам придется попробовать! Как вы могли заметить, я не славлюсь добродетелью, но всегда плачу свои долги! Я считаю это делом своей чести!

- Честь? Вы говорите о чести?

- Относительной чести! У всех свое определение этого. Ну, что вы решили?

Я молчала. Я не могла даже взглянуть на него, но знала, что обязана спасти отца.

- В сумерки я пришлю за вами карету, - сказал он. - На следующее утро вы вернетесь домой, а через день уже уедете домой со своими родителями!

Я оцепенела. Да, я молилась, чтобы Бог послал мне решение этой проблемы, и оно было мне предложено, но какой ценой!