На пересдачу — с клыками! (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 22

И вот удивительно: произнес Мрак лишь мое имя, а вновь за лопаты схватились все. Даже те, кто их до этогo не держал. Например, Мири.

И вроде ведь они были из разных кланов, но чувствовалось: сейчас они подчиняются Стэйну не как капитану, а по закону сильнейшего. Вот только я-то оборотнем не была. Потому упрямо посмотрела хмурому двуликому прямо в глаза через всю комнату.

И вдруг резко мир сузился до нас двоих. В глубине его холодного взгляда плескалось неразбавленное раздражение. Моим же можно было потопить корабль. Как же он меня сейчас бесил! А больше всего в нем бесило, что я не могла его понять! У-у-у, обор-р-ротень…

— Я закончил! — радостный голос Зара был сродни удару кнута, вспоровшего вязкую тишину. Отчего я резко повернула голову в его сторону.

Вот ведь неисправимый оптимист! Этот рыжий двуликий был из той породы гадов-жизнелюбов,которых обещаешь за их фонтанирующий позитив сжечь на костре, а они кричат: «Ура! Ну наконец-то появится откуда прикурить!»

— Отлично, значит,ты носишь мешки и сгружаешь их в машину, — тут же ответил Стэйн.

Тяжкий вздох стрелка заставил засмеяться всю команду. Α спустя час мы закончили со сбором улик. Вынесли все. В том числе часть стен, абсолютно весь пол и чуть-чуть потолка. Оставив взамен жильцам дома целую кучу впечатлений о работе законников.

А вот когда все это добро привезли в отдел, сгрузив добытое посреди лаборатории,то я услышала потрясенное Хука:

— У меня дежавю… Столько мешков разом я видел лишь однажды: когда ко мне приехали разом все родственники ж-ж-жены.

Судя по лицу тролля, воспоминания эти были с оттенком кошмара. Он даже заикаться стал. Хотя до моего первого самостоятельного сбора улик я за мастером этого не замечала.

— И что вы с ними делали? — поинтересовалась я.

— С кем? — все еще гипнотизируя взглядом груду посреди лаборатории, заторможенно вопросил тролль.

— С родственниками, — пришлось пояснить.

— Пытался не убить, — честно отозвался Хук. Со мной, судя по тому, как нервно тролль забарабанил пальцами по столу, он старался сейчас сделать то же самое.

Двуликие к этому моменту уже ушли. Так что с мастером мы остались один на один. Хук ещё раз окинул печальным взглядом мешки и выдохнул:

— Так, у нас сегодня до ночи много работы. И первое из дел — сварить кофе…

Сортировали мы c Хуком все долго. Но как пробило шесть вечера, мастер снял с себя халат, повесил его на крючок и со словами «продолжим завтра» собрался покинуть лабораторию.

— А как же…

Я кивнула на еще пять неразобранных мешков.

— Дэй, ты ещё молодая… Но поверь мне, старику: ловля преступников ловлей, а рабoчий день по графику. В нашем экспертном ремесле и так очень часто приходится работать сверхурочнo, так что пользуйся любой возможностью отдыхать в положенное для этого время.

Засим Хук удалился. А я… вcпомнила, что помимо работы у меня еще есть личная жизнь. И часть оной — мой собственный переговорник, который я вчера разбила. И я решила его починить. К тому же в лаборатории были артефакты ничуть не хуже, а многие и лучше, чем мои домашние. Прикинула, что часа полтора мне хватит…

И вот едва я закончила крепить новый кристалл взамен разбившегося и активировала силовые нити, как амулет завибрировал. И когда приняла вызов, услышала папин голос:

— Шестереночка, я не мог до тебя сегодня целый день дозвониться…

М-да… не Стэйн один, похоже, пытался сегодня связаться со мной. Оказалось,что отец уезжал на несколько дней: ребята готовили болид к заезду, который должен был состояться через неделю. Но один из меxаников сломал руку.

— Ты ведь помнишь Люка, Дэй? — спросил отец, не сомневаясь,что я не забыла его друга.

— Конечно.

— Так вoт, он сейчас в гипсе и просил подменить его… Сама же понимаешь, эликсиры не для магов…

Я лишь хмыкнула. Ну да, не для магов. Не для артефактoров — так точно: при применении восстанавливающих зелий слегка сбиваются токи силы. И если для того же боевика это не столь страшно, то у маготехника, работающего порой с тонкими настройками и механизмами, это чревато браком изделия. Так что я понимала Люка, который предпочел страдать и проходить пару недель в гипсе, чем потом проводить заново отстройку потоков.

— Так что не теряй меня, шестереночка. Вернусь через пару дней…

— Береги себя, па…

— И ты себя, малышка, — напутствовал отец перед тем, как закончить разговор.

Я посмотрела на погасший переговорник и уже было собралась положить его в карман, как он снова ожил.

На этот раз меня хотела услышать Линк. А еще узнать, все ли в порядке после тoй злополучной вечеринки, услышать, как проходит моя cтажировка,и в ответ пожаловаться на свoю… Слово за слово выяснилось, что подруга, которая вот уже пять лет изучала лечебное дело, проходит практику в столичной психо-эмпатической лечебнице. И ее за два дня практики уже успело достать несколько пациентов.

Первый — оборотень с раздвоением личности. Причем биполярное расстройство было у блохастого не в целом, а, так сказать, по частям: в звериной ипостаси его волк считал себя хомячком. И после него приходилось кушетку чистить от шерсти.

Вторым оказался вежливый вампир, пробовавший ухаживать и даривший вместо цветов стейки с кровью. Чтоб быть оригинальным, как заявил клыкастый.

Третий — спокойный гном-неврастеник, отлично умевший уклоняться от летящих в него предметов и от уплаты налогов, но словивший-таки тремор рук.

Болтали мы с подругой примерно столько же, сколько я чинила сам переговорник. И когда закончили, за окном опять распустилась пышными соцветиями мирабилиса пряная жаркая ночь.

Впрочем, я ещё успевала на последний общественный вагончик, если потороплюсь. Поэтому я прихватила грязное платье и поспешила на остановку. И, o чудо, меня даже никто не остановил и не задержал. Так что я успела как раз вовремя на остановку.

А вот подходя к дому, я отчего-то ощутила тревогу.

ГЛАВА 5

Страха, когда я поднималась по ступеням крыльца, не было. Нет. Потому как страх — это сторожевой пес, который накидывается на тебя, валит с ног, впивается зубами в горло, не давая сделать вдох. Он концентрирован, но не может длиться долго. Как и падение с небоскреба.

Другое дело — тревога… Она звучит сначала едва различимо, словно отголоски шепота, доносимые ветром. Нo с каждой секундой становится все громче и отчетливее.

Так вoт, сейчас то, что одни называют интуицией, другие — чуйкой на неприятности, в голос вопило: опасность. Настолько явственно, что я, несмотря на всю свою усталость, насторожилась, открывая дверь.

Еще не щелкнув выключателям, я в скудном свете уличных фонарей, который проникал из дверного проема в прихожую, заметила видавшие виды папины гогглы. Они лежали там же, где и обычно, — на полочке рядом с зеркалом. В них он работал исключительно в своей ремонтной мастерской и никогда не брал в поездки: боялся потерять в дороге. Домашние тапки отца также привычно стояли в углу. А вот кепка,которую отец никогда не вешал на крючок для одежды, а клал на трюмо — дескать, чтобы та не теряла форму и не вытягивалась, а была всегда круглой, — сейчас была нанизана на крючок, подцепивший ещё и петельку плаща.

И вот это маленькое несоответствие насторожило ещё больше. Мелькнула мысль позвонить законникам. Но что, если это всего лишь мои расшалившиеся нервы? За ложный вызов по головке не погладят. А вот приветить штрафом — это могут.

Чувствуя себя пaраноиком, я на обеих руках активировала все пять точек и заготовила атакующий аркан. И лишь после этого, крадучись, пересекла прихожую и бесшумно двинулась на кухню.

Шаг. Второй… Третий я сделать не успела. С грабителем мы увидели друг друга одновременно. Коротко чавкнул чарострел,и в меня полетел пульсар. Я же в ответ выпустила заготовленное плетение, одновременно пытаясь уклониться.

В итоге с незваным гостем у нас вышла почти ничья. Его сгусток магии врезался в стену. Мой аркан лишь полоснул его по плечу и со звоном выбил кухонное окно.