В интересах государства. Возвышение (СИ) - Хай Алекс - Страница 19

Я кивнул.

— Готов. Стреляемся до первого ранения.

— Согласен, — поддержал Денисов. — Считаем ли осечку за выстрел?

Мы с Шуваловым переглянулись.

— Нет, — решительно заявил он. — Не считается. Выдавшее осечку оружие изымается, осматривается и перезаряжается, и дуэль продолжается.

— Принято, мы согласны, — ответил за Денисова его секундант. — И напоминаю, что секунданты формально имеют право убить дуэлянта, совершившего на поединке бесчестный поступок. Мы бы не хотели прибегать к такой мере, не правда ли, Семен Павлович?

Шувалов слегка побледнел.

— Конечно, не хотели бы, — тихо отозвался он.

Фролышев внимательно посмотрел сперва на меня, затем на беззаботно и слишком уж самоуверенно державшегося Денисова.

— В таком случае, господа, мы начинаем подготовку. Прошу разойтись в разные стороны, пока мы считаем шаги и устанавливаем барьеры.

Я рассеянно кивнул и направился в противоположную от Денисова сторону. Вражина задержал на мне взгляд — да так, что едва не просверлил мне им спину.

“Чего тебе?” — ментально спросил я.

“Да так. Представь, как будет унизительно схлопотать обычную пулю, не имея возможности защититься… Жаль, что Фролышев настоял на том, чтобы дуэль не была смертельной. Я бы вошел в историю как человек, уничтоживший род Соколовых окончательно”.

Я не ответил и резко оборвал ментальный канал. Денисов делал то же, что и всегда — пытался провоцировать и выводить противника на эмоции. Только сейчас мне нужна была холодная голова и твердая рука.

Тем временем секунданты выставили барьеры и проверили комплекты оружия друг друга. Сверили патроны, что-то обсудили и, видимо, остались удовлетворены подготовкой. Фролышев достал из кармана пиджака небольшой сверток, вытащил из него какую-то нитку или шнурок и протянул Шувалову. Тот озадаченно на нее уставился, но, получив пояснения от более опытного коллеги, уверенно кивнул и направился ко мне.

— Пожалуйста, наденьте это, — сказал он, передав мне странный длинный шнурок с каким-то простеньким кулоном.

— Что это?

— Гарант того, что вы не станете использовать силу против вашего оппонента. Увы, история знает случаи, когда дуэлянты обманом меняли направление ветра, придавали пулям дополнительное ускорение и проделывали иные хитрости. Этот артефакт отследит и запомнит, если вы примените силу.

— Понятно, — я без вопросов надел шнурок на шею. — Фактор сдерживания.

— Именно. Я вызвался быть вашим секундантом по той причине, что чувствую себя отчасти виноватым в случившемся — все же ваша ссора произошла на моем вечере, и я тоже частично замешан в скандале. И мне тем более не хочется, чтобы он продолжился. Пусть лучше Денисов не будет иметь возможности обвинить вас в обмане.

Сам Шувалов при этом также надел на себя артефакт — видимо, хотел показать Фролышеву, что и он ни при чем.

— Господа дуэлянты, вы готовы? — над поляной раздался зычный низкий голос профессионального секунданта?

Я молча кивнул.

— Вам повезло, — шепнул мне молодой граф. — По жребию выпало наше оружие.

Ну, хоть что-то. По крайней мере рука немного привыкла к аутентичному Нагану.

Я взял свой револьвер и отошел к отметке. Денисов, взвесив наган в руке, хищно мне улыбнулся. С веревкой на шее он не решился болтать мне гадости ментально, но его глаза говорили и без лишних слов — вражина предвкушал, как пальнет мне в какое-нибудь сокровенное место.

— Сближайтесь! — рявкнул Фролышев так, что со всех деревьев сорвались птицы.

У меня перехватило дыхание. Время снова замедлилось, перед глазами, словно в кино, проносились кадры обеих жизней. Шаг, другой, третий…

Денисов резко остановился, и я сперва увидел вспышку, а затем услышал грохот выстрела.

Черт. Я не успел.

Боль пришла через пару секунд.

Левая щека взорвалась огнем. Я инстинктивно протянул руку к раненому месту, ожидая обнаружить зияющую рану. Но нет — даже кожа была почти цела, лишь обожгло щеку.

Денисов промахнулся. Пуля ушла куда-то в лес, далеко за мою спину.

Не веря своим глазам, вражина застыл, удивленно глядя то на меня, то на свой револьвер.

Я шмыгнул носом, моргнул, стараясь унять противное саднящее ощущение, и двинулся дальше, к самому барьеру. Шел медленно, наслаждаясь моментом. Денисов не мог отступить, но уже и не мог помешать мне подойти ближе. Его светлые глаза расширились от ужаса, когда я, вытерев больную щеку, подошел вплотную к барьеру и медленно поднял руку для выстрела.

Сперва захотелось прострелить ему колено, и пошутить про “Скайрим”. Хреновая и ужасно болезненная рана даже для того, кто мог позволить себе лечение Благодатью. Пока исцелят, намучаешься и запомнишь на всю жизнь.

— Ну же, Соколов! — Денисов старался говорить уверенно, даже натянул бесшабашную улыбку на рожу, но сорвавшийся голос его предал. Он боялся. Не просто боялся — наверняка на миг позабыл о том, что дуэль не была смертельной. — Давай, стреляй в меня!

Я замер, неспешно выбирая, куда направить пулю. У меня была на это целая минута — почти что вечность для беспомощного противника.

— Проси прощения, Константин! — спокойно сказал я. — Моли, если не хочешь, чтобы я отстрелил тебе мошонку.

Знаю, это было низко и совсем не по-аристократически, но отказать себе в удовольствии я не мог. Хорошо, что Ольга этого не видела. Но извинения перед моей семьей я добуду любой ценой, даже если придется угрожать грязными приемами.

Губы Денисова дрожали.

— Проси прощения, — повторил я. — Третьего раза не будет.

Шувалов попытался вмешаться, но Фролышев жестом потребовал тишины. Оно и правда, я не нарушал правил. А вот Денисов крал мое время.

— Давай! — рявкнул я так, что противник вздрогнул.

— Я… Я… приношу извинения за оскорбления, что нанес вашей сестре. Я лично принесу их Ольге Николаевне, когда она сочтет уместным меня принять.

— Это уже лишнее, — сказал я и выстрелил в воздух. Хрен с ним, свое я уже получил.

Денисов зажмурился, покачнулся… И рухнул навзничь, схватившись рукой за плечо.

— Что за…

Глава 10

Я стрелял в воздух! Целился на голову-две выше макушки Денисова. Специально решил отправить пулю “в молоко”, поскольку главное уже случилось. Мне были нужны извинения — я их получил. А калечить даже такого придурка, как Денисов, лишний раз не хотелось — не хватало еще потом разборок с Корфом. Тайный советник точно бы не одобрил дуэль, тем более кровопролитную.

— Господин Денисов ранен! — оповестил Фролышев. — Дуэль окончена.

Я ошарашенно пялился на свой наган. Как это было возможно? Как, черт возьми? Я не мог так промахнуться.

Затолкав ствол за пояс, я перелетел через барьер и метнулся к Денисову.

— Дайте пройти! — взревел я, отталкивая его секунданта. — Я умею лечить.

— Это лишнее, ваше сиятельство, — спокойно ответил Фролышев. — Рана не смертельна.

Ну уж нет. Слишком мне все это не нравилось. Что-то здесь было не так. Если я умудрился попасть в плечо Денисову, хотя не собирался, то могло ли выйти так, что мой вражина должен был попасть в меня, но не смог, по той же причине?

Хрень какая-то. Чертовщина.

Побледневший Денисов распластался на траве, прижимая ладонь к левому плечу.

— Руку убери, — велел я.

— Пошел к черту!

Я сорвал с себя шнурок-артефакт и швырнул в сторону.

— Денисов, чтоб тебя! Дай посмотреть.

— Мне от тебя ничего не нужно. И ты оставь меня в покое. Ты получил свое… — он попытался сесть, но я придавил его к земле.

— Лежать!

Пока Шувалов и Фролышев суетились, я сосредоточился и принялся сканировать пространство вокруг. Следов Благодати я не почувствовал — ни Денисов, ни Шувалов, ни тем более я ничего не делали. Фролышев был простолюдином — я чувствовал, насколько бледной была его “аура”.

Тогда что это было?

Испорченные наганы? Неверно зачарованные патроны? Но сейчас я как минимум мог достать пулю и проверить ее.