Закон Долга. Вестница (СИ) - Левантская Гюрза - Страница 39

Ира сглотнула. Огромное озеро, конечно, не сравнить с Байкалом, но для такой небольшой страны, как Рахидэтель, оно сравнимо по значимости. И его кратер – результат взрыва некоторого количества живых существ? Какова же реальная ударная мощь у духовной силы? Упаси боже, чтобы на Земле кто узнал про такое…

– Подобного нельзя было допустить повторно, – кивнула в ответ на её мысли Харана. – И среди множества решений мы выбрали очередной эксперимент. Земляне, как ты называешь своих соплеменников, уже второй раз помогли нам с решениями, и мы захотели себе подобного. Насовсем. У нас сохранились данные о том, как уcтроены люди, их биологические и духовные характеристики, которые изначально настроены на безболезненный уход в посмертие. Оставалось только обозначить новую точку выхода, что с блеском сделала Маяра. Мы создали некоторое количество людей, дав им название амелуту [прим авт.: Awêlûtum, amêlûtu (аккадский язык) – человечество, человеческий род, человек вообще]. Это слово использовал Набуаплуиддин, обозначая народ, к которому принадлежал. Однако…

– И здесь всё пошло не так, да? – Ира захлопнула рот ладошкой, поняв, что и в присутствии кого сморозила. С другой стороны… это же люди. Какая разница, как они появились в Рахидэтели – пришли с Земли, наплодились от первой пары или выскочили из пробирки? Даже Птичка на их счёт выражался вполне конкретно: «Среди людей есть только люди». Она подняла глаза на Харану, но вместо осуждения увидела лишь усмешку и немножко досады.

– Именно, – сказала она. – В лексиконе смертных есть понятия «старшая раса» и «молодая раса». К старшим относятся потомки Первых и стражи, что Рити приставила сторожить магические источники в Лакских горах. Молодыми же зовутся все остальные. Амелуту, созданные по образу и подобию творцов, стали второй молодой расой Рахидэтели после перевёртышей. Меньше, чем они, в этом мире не живёт никто. Цикл от рождения до старости они проходят стремительно, как горит огонёк свечки – только зажгли и уже погасли. Они обладали непреодолимой тягой к экспансии и стали для Первых естественными противниками. Поначалу Первые не восприняли их всерьёз. Амелуту не столь ловкие, подвержены болезням, легко гибли… Однако они, как мы и надеялись, со временем привнесли в мир новые понятия. Ремёсла. Обряды. Оружие. Строительство. Чтобы противопоставить что-то всему этому, Первым пришлось самим повзрослеть и уйти от своей животной сути. Они пошли тремя путями. Деградации, эволюции и духовным. Тех, что не захотел прилагать усилия, перебили как добычу. Вторым путём пошли те, кого ты знаешь под именем эйуна. А третьим – горстка, что помнила, какую мощь можно развить, работая с духовными линиями. Они мечтали о полном уничтожении молодой расы, которая мешала им жить так, как им нравилось, и с которой пришлось делить страну. Они уединились в Тизамских горах, ближе к Камнеграни, за границей нашего влияния. И долго растили свою силу. Такой процесс не мог пройти даром. Они теряли разум, оставляя в нём только первый посыл, который привёл их к этому пути, – уничтожение. В какой-то момент для них перестала существовать разница между амелуту и себе подобными. А потом и вовсе между живыми. Их облик рос и уродовался с каждым годом. И в какой-то момент эта мощь потребовала выхода. Они вернулись. То, что последовало за этим, описанию поддаётся мало. Их пришло всего пять. И их… хватило. Это был первый раз, когда гордые эйуна и изобретательные амелуту объединились против общего противника. Те битвы знали множество подвигов как хитроумия, так и самопожертвования. Вот только силы равны не были. Не способные оставить без внимания отчаянные мольбы наших творений, мы призвали Фирру. Это был единственный раз, когда одна из Сестёр покинула Колыбель и лично защитила творения. У тебя не хватит фантазии вообразить такое количество разрядов, сколько имело число, обозначавшее количество энергии, потраченной на этот «выход в свет». Ярость богини войны сравнения не имеет. Тварей победили. Но сколько тогда нам пришлось вложить в то, чтобы их смерть не уничтожила страну! Чтобы не допустить нового озёрного кратера размером со всю Рахидэтель.

– Я до сих пор не люблю вспоминать то время, – сказала Фирра, опустив голову. – К эманациям моего сознания в этом плане реальности устойчивых не было. Вся страна напоминала кровавую баню, скатившись в пучину боевого безумия. Если бы не Сёстры, если бы не Лайоли…

– Да, я последней пришла в мир, – сказала богиня ветра, перемещаясь к сестре и обнимая её за плечи, – Моя «колыбельная» успокоила кровавый кошмар, но сил на это было потрачено немало. Я почти лишилась оболочки, мне тяжелее всего удерживаться в этом пространстве. Зато и путы, что привязывают меня к Колыбели, слабее. Есть возможность иногда появиться, если меня искренне зовут мои адепты, и сделать для них что-то не слишком глобальное, но значимое. У них, кстати, тоже множество проблем из-за того события. Я сама не совсем стабильна, потому и им управлять своим даром тяжелее остальных.

– Вы сказали, что пришельцев было пять… – спросила Ира, которая с головой погрузилась в историю. – Это вся «горстка»? – уточнила она, желая убедиться, что от неё не ждут подвига в виде убиения сумасшедшего древнего волшебника.

– Нет, – ответила Илаэра, – ещё несколько оставались за Камнегранью. После войны, тщательно изучив слабые и сильные места, нам удалось выманить их на нашу территорию и спеленать до того, как они готовы будут ударить. Это оказалось легче, хотя по-прежнему энергозатратно. Сил уничтожить уже не хватило. Тогда мы усыпили их, а себе в помощники создали ещё одну молодую расу, влари, вложив в них тягу к творчеству, трудолюбие и изобретательность. Эти создания потратили несколько столетий, но создали тюрьму, способную удержать наших врагов. Они находятся там по сей день.

Ира побледнела.

– И где находится эта… бомба замедленного действия? – она не переживала, что её сравнение не поймут. Её скорее волновало, что реально предстоит разобраться с… этим.

– Ты зря боишься, – сказала Лайоли. – Да, та тюрьма существует в недрах пещер под столицей эйуна Анаэрленом. Но год за годом мы вытягиваем из Первых излишнюю духовную силу. И будем продолжать ещё не одно столетие. Наши враги, заточённые там, уже давно не те, что прежде.

Ира выдохнула. «Ну, раз богини так считают это хорошо. Это очень хорошо!».

Она задумалась, откинувшись на спинку травяного кресла. Сами боги рассказали о сотворении мира. И почему до сих пор она не может принять эту реальность? Потому что есть переменная в виде духовной энергии, которую не привыкла учитывать? Слишком рациональна, чтобы признать, что душа тоже имеет значение? И ударную силу заодно. Всё ещё трудно настроиться на то, что всемогущие боги, способны ну пусть не со щелчка пальцев, но приложив достаточно сил, создать разумную жизнь, и не одну. И при этом мыслят научными критериями, учитывая куда больше входных данных, чем додумалось человечество. И всё же… как приложить узнанное к поставленной задаче? Каков может быть её «родительский долг»?

Из рассказа богинь она смогла вычленить важную деталь: вмешательство вестников Изнанки не выходило за барьер, в пределах которого действует сила покровительниц Рахидэтели. Речь шла о помощи именно этой стране, а не всему миру в целом. Она ничего не знала о планете, на которой находилась. Уровень образования местных жителей и чёткое знание: «Боги есть!» – не предполагали планетарного мышления. Их миром была Рахидэтель, применительно к которой правильно использовать слово, придуманное греками – ойкумена . Весь известный, исследованный мир. Всё, что находилось дальше искусственно установленных границ, их всех, даже богинь, интересовало мало. Её занесло именно сюда, значит, и искать ответы надо именно здесь. Где бы ни была проблема, она не выходила за границы. Сёстры заикнулись, что у соседей иные покровители, но вряд ли речь идёт о каких-то тёрках между богами – ей бы сказали о чём-то столь глобальном.