Закон Долга. Вестница (СИ) - Левантская Гюрза - Страница 16

Иллюстрация: https://vk.com/albums-184628256?z=photo-184628256_457239309%2Fphotos-184628256

========== Глава 3. Холод ==========

Неделя выдалась тяжёлой. Доканывали и отношение окружающих, и напряжённость, прочно обосновавшаяся в Ирином шатре. Дайна-ви постоянно ждали ножа в спину. По ночам они спали по очереди, причём каждый из урусов тоже бодрствовал по половине ночи. Эти животные отваживали желающих приблизиться к их хозяевам, но эйуна и люди умудрялись доносить свои мысли и намерения издалека.

Мужчины, поселившиеся с ней под одной крышей, всячески старались её не стеснять. Попросили для себя небольшой угол, где организовали лежанку, вещи держали в сумках и не доставали без надобности, чтобы не занимать лишнее место. Когда она предложила поделиться шкурами, которых у неё было в достатке, они категорически отказались. Она не стала настаивать, полагая, что может задеть чью-то гордость. Оружие держали поблизости, но прятали с глаз, видя, как оно вызывает дрожь по её телу. Ей не нужно было намекать им, когда надо выйти из шатра, чтобы дать переодеться, да и просто остаться одной не было проблемой. Стоило погрузиться в мысли, как они тихонько покидали шатёр. На желание поговорить откликались моментально, но и тишина никого не тяготила. Когда она уходила к общему костру, чтобы взять себе еды, Лэтте-ри сопровождал. Его не останавливали уверения в том, что солдаты не причинят ей вреда, сам он считал их опасными.

Дайна-ви предложили обеспечивать её мясом, которое добывали на привалах охотой. Они даже не покидали ради этого лагеря, достаточно было отдать приказ кому-то из урусов. Звери возвращались сытые и приносили добычу для своих наездников. Но Ира продолжала гнуть свою линию и, несмотря на косые взгляды, делила трапезу с солдатами. Она не чувствовала себя виноватой за собственные решения и считала, что остальным просто требуется время, чтобы это понять. А это произойдёт быстрее, если она будет мозолить глаза тем, кто посчитал её суд неправильным. К тому же остатки своей порции она всегда таскала в шатёр, давая своим гостям возможность разнообразить рацион.

Терри-ти ходил за ней хвостом так же, как она в своё время за Риканом, зарисовывая травы, которые она предлагала добавлять к пойманной урусами добыче. Он постоянно сокрушался, что по возвращении домой придётся снова довольствоваться махи, и строил планы, как превратить эту еду в более съедобную. Братья не поддерживали его стремлений, и Ире казалось, что причина тому – слабая вера в возможность вернуться домой.

Друг Лэтте-ри оказался до ужаса любопытным и много расспрашивал её о неизвестных землях, пока его не отгонял Линно-ри. Последний даже на фоне Лэтте-ри казался молчаливым и говорил только по делу, но повесить на него ярлык «хладнокровный» у Иры язык не поворачивался. Линно-ри был очень чуток к окружающим и даже своего шустрого друга одёргивал именно в те моменты, когда рассказы о доме уже начинали вызывать у неё не ностальгию, а ощутимую боль.

Её питомцы произвели на гостей незабываемое впечатление. Смагу оценили по достоинству, равно как и её умение ездить верхом, а Куплетик… Когда в первую ночь, по привычке достав раковину, Ира положила её около уха, она совершенно не ожидала подобной реакции на музыку. Она уже неделями засыпала под колыбельную, что пел ей Лэтте-ри под землёй, совсем забыв, что эта мелодия ей не родная. На первых аккордах Терри-ти выронил флягу, из которой пил, Линно-ри, чья очередь была стоять на часах, ворвался в шатёр, а Лэтте-ри приподнялся на локте с постели. Раковина, словно почувствовав, что у неё теперь есть отзывчивая публика, старалась вовсю. Её исполнение было в тот день наиболее близко к тому, что она слышала вживую. Создавалось впечатление, что питомец добрал недостающие знания у окружающих дайна-ви. Когда песня кончилась и раковина закрылась, получив порцию травы, Терри-ти ошеломлённо спросил:

– Что это было?

Ира рассказала ему про волшебного питомца, способного воспроизводить песни, по которым тоскует сердце хозяина.

– Но это же наша песня! Где вы…

– Под земля.

Терри-ти уставился на Лэтте-ри, который снова откинулся на постель и прикрыл глаза. Ира села рядом с ним на лежанку.

– Лэтте-ри… вы знать много красивый песня. Я думать, раковина мочь их петь. Мочь вы брать её вы рука?

Он медленно протянул ладонь. Куплетик с готовностью раскрылся, наполняя шатёр хорошо знакомой мелодией. Когда она кончилась, зверь получил новую порцию еды и закрылся. Ира спрятала его в нагрудный карман.

– Песня этот. Я помнить хорошо. Что она быть слова?

– О мужестве. Непонятно? Об умении идти через боль. О желании жить, – ответил ей Линно-ри.

– Она мочь учить жизнь, даже если слова не знать. Хороший песня.

В ту ночь мужчины долго ворочались во сне.

Следующим днём они миновали небольшой населённый пункт, который Ира успела разглядеть, несмотря на то что объехали его по широкой дуге. Через три-четыре километра они встали на привал, и она решила заняться проблемой, которая возникла не далее как вчера вечером. Рикан, обычно щедрою рукою выдававший ей еду для позднего ужина, встал в позу и в довольно резкой форме объявил, что если она голодна – стол к её услугам и есть отныне разрешается только в присутствии остальных солдат.

Ира молча выслушала это требование. В голове крутились совсем недобрые мысли, а ситуация выводила из себя. Она смотрела на дайна-ви, на то, как они жмутся друг к другу, искренне стараясь её не стеснять. И злилась. Гость – твоя ответственность. Гость – существо, ради которого надо выложиться. Это были правила не Рахидэтели, а её, домашние. Чисто русское гостеприимство, привитое родителями. Если что-то мешает быть хорошим хозяином, надо это менять. Ей будет стыдно всю оставшуюся жизнь, если хотя бы не попытается. Вспомнилось «непрерывное покаяние». Нет! Раз уже чувствуешь, что будет стыдно, значит – время действовать. И что, в конце концов, с ней могут сделать? Нет, давайте смотреть правде в глаза – солдат много и при желании им всё под силу. Но! Уже то, что гости в её шатре, а не кормят падальщиков, само по себе показатель того, как они относятся к её «божественной» миссии. Значит, этим надо пользоваться! Хотя бы рискнуть разок и проверить границы допустимого.

Едва поставили шатёр, она полезла в сумку за подарком Птички. Пересчёт мелкой монеты занял какое-то время, но в итоге вызвал у неё удовлетворённый вздох. Сумма была не то чтобы ощутимая, но на её цели вполне хватало. Она отсыпала горсть монет, завернув их в мешочек, закатала рукава, обнажая браслет сая, повесила кинжал на пояс и направилась к архи. Барон Бирет, которому теперь доносили о каждом её перемещении, примчался, застав Смагу уже почти осёдланным.

– Ирина, куда вы собрались?

– Деревня. Город. Назад ехать я видеть.

Барон резко схватил её за щиколотку, едва она запрыгнула в седло.

– Вы с ума сошли! В одиночку! С открытым лицом! Верхом! Без охранных знаков! Хотите, чтобы вас убили?!

– Я есть знак, – она показала ему браслет.

Барон прищурился.

– Ирина. Слезайте немедленно! Я отвечаю за вашу никому не нужную жизнь перед своим королём!

Он схватил её за руку, она начала вырываться, когда он потащил её с седла. Когда она шлёпнулась на землю, Смага, дико заржал и поднялся на дыбы, заставив барона отскочить из-под копыт.