Струны - Дункан Дэйв - Страница 78

Приходилось соглашаться, несмотря на все прошлые обиды, — разве устоишь перед таким напором, перед такой убежденностью?

— А если я откажусь?

— Не надо. И спрашивать, что тогда будет, — тоже не надо.

— Ладно, — пожал плечами Седрик. — И что же я должен делать?

Тонкие бледные губы изогнулись в удовлетворенной улыбке.

— Займись своей внешностью, ты должен выглядеть пореспектабельнее. Времени еще много — встреча состоится в полночь или даже позже.

— А потом?

— Просто держись рядом со мной. Веди себя естественно, но ничего не говори, разве что я задам тебе какой-нибудь вопрос.

— И я смогу уйти на Тибр с Элией?

— А ты уверен, что она тебя хочет? — еще шире улыбнулась бабушка. — А вдруг все это так, мимолетное увлечение? Даже не увлечение, а развлечение. Как бы там ни было, если ты решишь уйти на Тибр — милости просим, никто тебе мешать не будет. Конец связи.

Никто тебе мешать не будет… И снова в ответе какая-то неопределенность. Спросить бы напрямую, да некого. Седрик не мог отделаться от впечатления, что бабушка на мгновение показала ему дерево, но утаила лес.

Он сидел и думал, и ковырял мозоль, пока не раскровянил палец. Он перебрал все свои беды, одну за одной, — список получился удручающе длинным. Были у Седрика и преимущества, числом два: любовь Элии и услужливость Системы — эта последняя все еще выполняла почти любые его команды.

— Я хочу ввести ключевые коды.

— Уточните, будут это коды с активацией по вашему голосу или они предназначены для общего употребления.

— Активация по голосу.

— Продолжайте.

— Если для выполнения указаний, сопровождаемых этими кодами, потребуется преодоление запрета, считай, что соответствующая команда получена, однако не предпринимай никаких действий до полной активации. Понятно?

— Понятно.

— Первое кодовое слово. Паломино…

Глава 20

Кейнсвилл, 10 — 11 апреля

Элия также находилась под домашним арестом. Узнай только кто-либо из журналистов, что банзаракская принцесса вернулась в Кейнсвилл, и тут же все усилия по маскировке ее отношений с Институтом пойдут псу под хвост. Подобно Седрику, она получила в личное распоряжение целый этаж купола Коламбус. Непроницаемая — как в прямом, так и в переносном смысле — Бренда Норт бдительно стерегла спиралатор. Связи, естественно, не было. Еще, слава Богу, под рукой имелись Моала и карты; весь день прошел за игрой в криббедж. Где-то уже к вечеру Патрик О'Брайен повел Элию знакомиться с очередной планетой, однако прогулка продолжалась очень недолго: двойное солнце поставило на перспективах Аска жирный крест, и прекрасная принцесса вернулась в темницу.

Элия металась по комнате, извергая потоки проклятий; особенно ее бесило, что этот сучий сын Джетро остался на свободе, ходит себе и поплевывает, в то время как представительницу древнейшего монархического рода держат на цепи, как собаку! Никто из ее братьев и сестер не подвергался со стороны директора Хаббард таким немыслимым унижениям. Правда, нужно признать, что никто из них не соблазнял внука вышеупомянутой госпожи директор (директрисы?).

Более всего прочего Элия беспокоилась за Седрика. Неожиданный ночной припадок поверг ее в полный ужас. Агнес Хаббард говорила про почти полную неуязвимость своего внука, и вот по какой-то необъяснимой причине он впадает на пару минут в кому — жестокие судороги, пульс снижается почти до нуля, а температура тела — почти до комнатной. А потом встряхнулся как ни в чем не бывало и снова стал прежним, нормальным Седриком. И ведь что-то довело его до этого припадка, что-то вполне определенное. Скорее всего, какие-то случайные слова Элии активировали постгипнотический код, имплантированный в глубины его мозга. Конечно же, Элия произнесла не всю кодовую формулу, а какую-то ее часть, достаточную, чтобы поднять некие образы к поверхности подсознания, — и даже эта, казалось бы, малость ввергла Седрика в каталепсию. А то, что несчастный парень вышел из припадка так быстро и вроде бы без последствий, — лишнее свидетельство его необыкновенной жизненной силы.

Так кто же это похозяйничал в его голове? ЛУК? Или… Элия не могла забыть усмешку Агнес Хаббард, ее слова, что Седрик — всего лишь пешка, которой можно и пожертвовать.

И если эти догадки правильны, изо всех слов, произнесенных Элией, на роль ключевого годилось только одно: камикадзе.

И еще одно горе — ведь именно сейчас Кас, Талия и детишки ждут обещанного звонка. Время шло и шло, а Система, чтоб ей огнем сгореть, не поддавалась ни на какие уговоры. Кас, конечно же, пробует дозвониться со своего конца и получает ответы вроде “местонахождение неизвестно”. Злая и расстроенная, Элия решила немного полежать, все равно делать пока нечего. Тибр еще не скоро, а предыдущая ночь была крайне напряженной — Седрик, храни его Господь, демонстрировал чудеса неутомимости. Ох, Седрик, Седрик…

Она уснула, едва успев положить голову на подушку.

Просыпаться было значительно труднее, но куда же тут денешься, если коммуникатор дребезжит, как бешеный?

— Окно на Тибр открывается через полчаса, мадам, — сообщил голос Абеля Бейкера. — Карета подана.

— Я хочу… — начала Элия.

— Ваш корреспондент прервал связь, — издевательски прогнусавила Система.

Чуть не целый полк незнакомых немцев сопроводил Элию в купол Филби; миновав несколько застав, она оказалась в пятиугольном кабинете — точно таком же, как тот, где принимала ее Агнес Хаббард, разве что чуть попросторнее. На большом, пятиугольном же, столе громоздились кипы бумаг, вокруг стола сидели изможденные, еле живые от усталости люди, мужчины и женщины. Хаббард среди них не было. На двух огромных, до потолка, экранах непрерывно сменялись текстовые сообщения и таблицы, трехмерные диаграммы и карты, и пейзажи, и лица… Поток информации бушевал впустую — никто из присутствующих не обращал на него внимания.

Взъерошенный, сильно помятый Абель Бейкер стоял прислонившись к дальней стене и тер красные от недосыпа глаза; Элия пушечным ядром пронеслась через кабинет и с трудом затормозила в полуметре от еле живого разведчика.

— Где Седрик?!

— Не знаю. — Взгляд у Бейкера был мутный, как у пьяного. — Система мне не говорит. Где его бабушка, я тоже не знаю. Я вообще ничего не знаю. — Он хотел сказать что-то еще, но вместо этого широко зевнул.

К полному удивлению Элии, вся ее ярость куда-то исчезла. Ну разве можно сердиться на Бейкера?

— В постель тебе надо, вот что.

— Спасибо за любезное приглашение, — ухмыльнулся Бейкер, — только такие вопросы без Эмили не решаются. Я вроде бы считаюсь ее партнером, но со всеми нынешними заморочками скоро потеряю право на это высокое звание.

— Не хочешь — как хочешь, — презрительно скривилась Элия. — Была бы честь предложена.

А где же, спрашивается, Джетро? На нее снова накатила волна глухого раздражения. Этого-то типа где черти носят?

— Ладно, Эйб, шутки шутками, а что там с Тибром?

Бейкер отлепил себя от стены и пожал плечами:

— Окно открывается через десять минут. Еще десять на ввод информации в Систему. Большая часть информации поступит в предварительно обработанном виде, так что анализ займет не больше пяти. Ну а потом решать.

По спине Элии пробежал неприятный холодок:

— Кто принимает окончательное решение?

— Как это кто? — поразился Бейкер. — Конечно, ты. Если только анализ не выявит какой-нибудь пакости. Четкая, предельно однозначная инструкция — приказ о выступлении в поход поступает от принцессы Элии, и только от нее.

— А во главе армии — я, собственной своей персоной.

— Ага. Хочешь — под суечусь, достану тебе барабан?

Ладони Элии мгновенно взмокли, стали липкими и противными.

— А если я не смогу решить сразу, попрошу время на размышления?

— Такой случай моими инструкциями не предусмотрен. — Лицо Бейкера помрачнело. — Скорее всего, Мамаша попросту закроет файл. Если у тебя нет стопроцентной уверенности — значит, с планетой лучше не связываться.