Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Дункан Дэйв - Струны Струны

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Струны - Дункан Дэйв - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

Клаус позвонил из Кейнсвилла чуть за полночь. Он встретился с Уилкинсом. Он просмотрел запись. Да, все именно так, как обещал Уилкинс. Подделать, конечно же, можно все, что угодно, но Девлина, заместителя этой старухи, чуть не хватил удар. Он метался как бешеный, орал о некомпетентности с жаром, достаточным, чтобы растопить остатки полярных шапок. Употреблял выражения, которые и в портовом борделе не каждый день услышишь. По мнению Клауса, одна эта сцена стоила больших денег.

Клауса в WSHB ценили и уважали. Вооруженная его докладом, Пандора повытаскивала высоких начальников из кроватей (в нескольких случаях — из чужих кроватей) и выбила из них подтверждение оплаты. Десять миллионов гектобаков переместились с одного счета на другой, потом на третий, и так далее, чтобы оказаться в итоге на счете Жюля Смэтса Уилкинса.

Только куда же это Клаус делся? Пора бы вроде, ведь сколько уже часов прошло. Неужели институтские ищейки что-нибудь пронюхали? А может, Уилкинс наделал в штаны и пошел на попятную? Или наоборот — вконец оборзел и заломил совсем уж несусветную цену? Пандора расхаживала по комнате все быстрее и быстрее, хотя и валилась с ног от усталости. Тревожная неопределенность мешала думать, не давала спланировать дальнейшие действия. Болезненно ныл правый, давно прооперированный голеностоп; вот кончится все это хорошо, пообещала она себе, обязательно закажу новые ноги.

— Пи-и-и! — сказал коммуникатор. — Кодированное сообщение. Код жимолость гром.

Клаус, слава тебе Господи. Пандора поспешно проверила, в порядке ли прическа, не появился ли где-нибудь седой волос.

— Код Неаполь октава, соединить и записать. Экран стал окном в маленькую грязноватую комнатушку, где сидел низенький, плотный, неопрятный и взлохмаченный Клаус Кубик — милый, хороший Клаус Кубик, надежный, как каменная стена. Пандоре хотелось обнять его, стиснуть крепко-крепко. Ладно. Потом, по возвращении, он может рассчитывать и на большее. Клаус широко улыбнулся, вынул из нагрудного кармана диск.

— Ну что же ты так долго? — укоризненно улыбнулась Пандора.

— Наш общий друг решил отметить неожиданную удачу, — брезгливо поморщился Клаус.

— Так ты его что, протрезвлял?

— Остужал. Он там прожарился, что твой бифштекс.

Бр-р-р! Пандора гордилась широтой своих взглядов, но все же предпочитала не вспоминать, не задумываться о некоторых пороках.

— Как бы там ни было, сделка завершена, денежки заплачены. И теперь, красавица, появляется интересный вопрос. Ты все так же настаиваешь, чтобы я доставил эту штуку лично? А может, передать для скорости?

Искушение, почти непреодолимое искушение. Сжать содержимое диска, воспользоваться линией связи, и вся информация будет здесь, в руках, уже через несколько секунд. Вот только риск, риск. Мастер-коды способны замаскировать обычный разговор — так, во всяком случае, считается, — но легендарная институтская Служба безопасности почти наверняка следит за высокими частотными диапазонами. Эти ребята засекут передачу большого массива данных, возможно — даже успеют ее блокировать.

Как гласит народная мудрость, у Кейнсвилла один вход и миллион выходов. Клаус с Уилкинсом и глазом моргнуть не успеют, как окажутся на Ниле, где инопланетных гостей встречают не приветственными речами, не хлебом-солью, а каменным топором по балде. Или в каком местечке похуже — заплачут, что не научились вовремя дышать метаном, но будет поздно. На Уилкинса в общем-то наплевать: помер, как говорится, Максим — ну и хрен с ним. Клауса терять жалко, но и это можно бы пережить. А вот информация — информация нужна позарез, и в цельном, неискалеченном виде.

— Привози!

Клаус кивнул (с очевидным облегчением) и исчез (боится, зараза, как бы я не передумала).

Теперь Пандора могла расслабиться. Дело сделано, добыча в пути, занимается рассвет нового дня. Дня хлопотного и радостного. Просмотры, монтаж, редактирование — и полное изменение обычного расписания передач. Она привлечет к работе всех, вплоть до подметал из гаража, будет скромно, но с достоинством принимать поздравления управляющих, вышибет Фалломорфного Фрэнки из прайм-тайма..

Мгновение, остановись!

Она решила, что Пандора Пендор Экклес может хоть раз в жизни послать диету куда подальше и нормально позавтракать. Но сперва — ополоснуться и переодеться.

— С вами хочет поговорить доктор Франклин Фрэзер, — объявил коммуникатор.

Пандора замерла на полушаге, не донеся ногу до пола. Ф.Ф., бодрствующий в такое время суток, это же почище всех евангельских чудес, кому расскажи — не поверят.

Неприятности?

И с чего бы это он вдруг позвонил? Капитуляция? Белый флаг? Ну что у него, спрашивается, осталось за душой? Через сутки Пандора Экклес станет коронованной, никем не оспариваемой королевой WSHB. Фрэнки прикроет свой бильярдный шар белым колпаком и будет посвящать домохозяек в тайны кулинарного искусства. Я получу Пулитцеровскую премию и Нобелевскую по шпионажу, посажу его на одну золотую медаль, а второй прихлопну.

Но с другой стороны…

С другой стороны, странная какая-то синхронность. Подозрительная. Коды, они защищают от Института, но ведь у Шустрого Фрэнки друзья по всему WSHB, в самых высоких местах. Может быть, он тоже провел бессонную ночь, сидел и подслушивал все ее разговоры? А потом позвонил — сразу после Клауса.

Пандора опустила ногу на пол, сделала шаг назад, еще раз проверила свое отражение. Ну просто прелесть.

— Связь.

Окно, за окном — роскошный, безвкусно декорированный кабинет, в центре кабинета — знаменитый ясеневый письменный стол, за знаменитым столом — не менее знаменитая физиономия. Волосья, конечно же, жуткие, однако Фрэнки элегантно одет, свежевыбрит и прямо-таки светится опасной самоуверенностью. Глубокий, недавно обновленный загар, на скулах — легкие потертости от очков, настоящий мужчина, проводящий под открытым небом неразумно много времени. А ведь этот поганец — он в жизни из-под крыши не вылезал. Белокурые волосенки в художественном беспорядке — беспорядке работы опытного парикмахера. На морде — Глубокая Озабоченность, одна из его самых эффективных масок, выражение, приберегаемое обычно для сообщений о средней руки наводнениях и новых эпидемиях.

— Доброе утро, Пандочка!

Знает же, сучий кот, как я ненавижу эту кличку!

Пандора изобразила Веселое Удивление:

— Привет, Фрэнки. Рано ты сегодня что-то. Снова заморочки с мочевым пузырем?

— Понимаешь, я тут немного встревожился. Как ты там, закончила все эти свои переговоры?

На лице — Легкое Любопытство, но он прекрасно знает ответ. Знает даже, что я знаю, что он знает.

— А, эти? — Безразличное Пожатие Плечами. — Да, все уже в порядке.

— Да-а. — Теперь изображается Легкое Сожаление. — И как скоро сумеешь ты практически использовать материал?

Пандора мгновенно пробежала по десятку возможных сценариев. Нельзя отбрасывать возможность, что Ф. Ф, или кто-либо из его гопы попытается перехватить Клауса. Подлость будет, конечно же, и прямое предательство, но внутренние склоки иногда выходят за все допустимые рамки. Есть поступки, абсолютно непозволительные в дружной профессиональной семье — и все же в некоторых случаях некоторые личности позволяют себе эти непозволительные поступки. Так что лучше не отвечать.

— Ну, все это нужно будет решить завтра, на совещании. Я уверена, что могу полностью рассчитывать на твое содействие…

Предостерегающий взмах великолепно ухоженной руки.

— Так что, сделка уже завершена? Деньги ушли? И назад уже никак?

Ледяной ужас, и здесь же, рядом, горячее, обжигающее бешенство. Вот и говори после этого о втором начале термодинамики. Пандора автоматически переключилась на Легкое Пренебрежение:

— К чему это ты, Фрэнки, клонишь? На безмерно лживом лице Фрэзера — новое, незнакомое выражение. Папская Непогрешимость?

Да, пожалуй, что так.

— Пресс-конференция. Назначена ровно в полдень. Я туда схожу, обязательно.

Лед одержал полную, сокрушительную победу над огнем. Пандора кое-как нащупала спинку кресла (хромировка и хрустально-прозрачный пластик, и кто же это придумал такое идиотство?) и не села в него, а буквально плюхнулась.