Разящий клинок - Дункан Дэйв - Страница 13

– Вы все испортили! – пронзительно пискнула девчонка, сверкая глазищами. Ее темные волосы были некогда подняты в высокую прическу с помощью сотни булавок, но сейчас прическа сбилась, а тиара сползла набок. Долговязая, с плоской грудью, она держала себя с гонором первой придворной красавицы, которой, быть может, и станет – годика через два-три.

Парень был повыше и уже сейчас выглядел крепким малым – из тех соломенноволосых етунских пацанов, которыми кишат все порты Пандемии. Через пару лет он вытянется, что твой подсолнух. Мальчишка крутил головой по сторонам, разглядывая корабль, и не обращал ни малейшего внимания на команду и капитана.

– Сначала ты нам представишься! – сказал Эффлио.

Гордо тряхнув головой, девица вконец испортила свою прическу:

– Я – Аллена Справедливая, а это – Чародей Трэйн.

Эффлио припомнил баллады, которые ему когда-то пела мать… Помощник, рулевой и пара матросов стояли рядом, ухмыляясь. Странное чувство охватило капитана: чем-то давно забытым и щемящим повеяло вдруг, и он склонился в почтительном поклоне.

– Мне принадлежит честь быть ничтожнейшим из преданных слуг вашего величества; мое имя – капитан Эффлио, владелец «Морской красотки» и грозный повелитель Зимнего океана; Ну разумеется, Аллена Справедливая! Мне следовало бы узнать ваше величество с первого взгляда. Но Чародей Трэйн был, помнится, пиксом. Вы уверены, что это не самозванец?

Мальчик, казалось, не слушал Эффлио вовсе. Девица же надула губы:

– Великий волшебник может обернуться и етуном, если захочет!

– Истинно так, – согласился Эффлио, – но етуну, уверяющему, что он – пикс в чужой личине, я ни за что не стал бы доверять! Вы и впрямь уверены, что это Чародей Трэйн, ваше величество?

Девочка вспыхнула и опустила глаза.

– Это была игра, но не надо делать из меня посмешище!

– Иначе говоря, эта лодка – не «Великий ковчег», а там, впереди, – не Оплот Доблести?

Зрители фыркнули. Замок назывался Краснегар, а неровные красные буквы на причале гласили «Буре-пляс».

– Конечно нет! – Бедняжка покраснела еще гуще. – Оплот Доблести был гораздо больше!

– Сколько голов? – спросил парень, поведя носом.

– Двенадцать, – ответил Эффлио. – Ваши имена? Настоящие имена?

– Я – принцесса Кейди Краснегарская. А он – Гэт, мой брат.

Уже теряя терпение, Эффлио заметил, как подмигивает ему помощник.

– Похоже, не стоило втаскивать их на борт, шкипер!

– Никогда не поздно выкинуть их обратно! Девица вновь вскинула голову. Ну и характер, однако! И судя по всему, думала она за обоих. Мальчишка стоял, уставившись на паруса, и испуга в его взгляде не было вовсе. Наверное, он попросту не особо умен, ведь роль чародея в игре сестрицы не принесла ему ничего приятного, кроме пары часов напряженной гребли. Стоит девчонке отточить свои трюки на братце-несмышленыше, и все мужчины, с которыми она свяжет жизнь, будут послушно плясать под ее дудку.

Парень между тем закончил разглядывать снасти и уперся изучающим взором в лицо капитана.

– Как близко к ветру может она идти? – спросил он и продолжал глядеть в глаза Эффлио, терпеливо дожидаясь ответа.

Эффлио ответил, рассмотрев мальчишку попристальнее. Если у етунов и встречались серые глаза, то, как правило, бывали более тусклого оттенка. Да и подобные волосы – медного цвета – встречались не часто. Значит, он явно не чистокровный етун и вполне мог оказаться братом девчонки. Дети от смешанных браков обычно похожи на одного из родителей. Но, скорее всего, она имела в виду сводного брата.

Ее глаза были поразительного зеленого цвета – как только Эффлио не разглядел их сразу? В жизни своей он не видывал ничего подобного. Похоже, и в ее жилах могла течь кровь етунов: платьице было не по погоде коротким и оставляло обнаженными ее плечи, но девочка, казалось, не замечала ни холодных брызг, ни завывающего в снастях ветра. Сам Эффлио был закутан, словно медведь, да и гномы в трюме уже много ночей спали, тесно прижавшись друг к дружке. Мальчишка, чьи руки тоже не защищала одежда, явно боялся холода не более, чем Крашбарк, стоявший рядом в распахнутой рубахе.

Так кем же все-таки были эти сироты? Снова сердце капитана кольнул суеверный страх. Если на этой ее «короне» действительно настоящие изумруды, тогда ему следует немедля выбросить за борт дурацких лошадей и мчаться на всех парусах к берегам Империи. Если только ему удастся наложить руку на эти стекляшки, конец своих дней капитан Эффлио встретит в невообразимой роскоши. Команде он заплатит одним таким камушком, а детей уж как-нибудь переправит домой.

Но если где-то поблизости действуют силы магии, то детишки могут оказаться куда ближе к сказочным Аллене и Трэйну, чем казалось сначала. А насчет того, что она, дескать, принцесса… кто знает, что творится в этом всеми забытом, жутковатом королевстве на краю мира?

Сомнения, обуревавшие капитана, наконец разрешились: корабль уже входил в бухту Краснегара. Неподалеку тянулась цепь мелких островков, создававших лучшую гавань, какая встречалась Эффлио – и уж точно самую лучшую из всех, им забытых! Огромная гора уходила в самые облака, и по ее ближайшему склону сбегал вниз крохотный городок, тогда как на самом берегу стояло лишь несколько хижин.

Значит, хватать сокровище и выбрасывать лошадей за борт было уже поздно, даже если б Эффлио и был способен на что-то подобное. Крикнув помощнику, чтоб. убирали паруса, он твердой рукой направил «Морскую красотку» к причалу.

4

Колдовство или что другое послужило причиной, но первое впечатление о Краснегаре у путешественников сложилось самое доброе. Здесь все пронизывала атмосфера благополучия и довольства, хотя Эффлио и не смог бы сказать, отчего это он так решил. Торговых кораблей у причалов не было, только одномачтовые рыбацкие суденышки да парочка весельных китобойных лоханок. Штабеля бочек с омарами, сохнущие на подпорках сети, ворвань в больших котлах над кострами… Женщины сидели в ряд, болтая меж собой и штопая рваные сети, а их товарки в это время чистили рыбу, которая дождем сыпалась в бочонки с солью. Мужчины точно так же мололи языками, занимаясь починкой весел и гарпунов. Над всем этим вполне зримо витали спокойствие и здоровье.

Эффлио эта картина чем-то напомнила Порт-Имп, в устье залива Крула, где он провел юность, пускай в Порт-Импе ни о каких скалах и не слыхивали. Там у него осталась дочь. Наверное, она и сейчас еще там живет… Эффлио не бывал в Порт-Импе вот уже двадцать лет.

Он ни за что не стал бы жить в городе, выстроенном на этаком утесе – при его-то астме! – но здесь явно что-то было не так. Эффлио начал вспоминать Краснегар: город распланирован и выстроен с присущей импам дотошностью, но люди здесь держали головы высоко и не оглядывались с опаской по сторонам, собираясь что-то сказать. Не иначе етунское влияние. Насколько он мог видеть, большинство жителей были светловолосы, хотя в доках всегда полно етунов, а импы, представители «сухопутных» ремесел, предпочитают не высовываться из города.

Крашбарк окликнул мужчину на пристани, и тот сразу выразил готовность подсобить. Веревка просвистела в воздухе, разворачивая свои кольца, и он ловко поймал ее, уложил несколькими петлями вокруг швартовой тумбы и бросил конец обратно. Затем перешел к ближайшей тумбе, и все повторилось сызнова. Проворные руки натянули тросы, а добровольный помощник, улыбаясь вполне доброжелательно, приветственно помахал прибывшим и отправился по своим делам. В любом порту импов с них потребовали бы денег за подмогу… «Морская красотка» потерлась о пристань и застыла на месте, кокетливо опершись о берег.

Не дожидаясь, пока матросы перекинут трап, через борт перемахнул человек и размашистым шагом двинулся на корму. Эффлио почуял в нем хищника, отступил к доске с укрепленными на ней баграми, Крашбарк выронил линь, который аккуратно сматывал, и подскочил к капитану. Но пришелец вовсе не собирался перегрызать глотку капитану Эффлио: он застыл точно вкопанный перед детьми.