Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ) - Стариков Антон - Страница 41

— Вар напряг свои хоть и не такие как у эльфов, но все же довольно чуткие уши и на самой границе слуха услышал странный шум похожий на звук огромной дискотеки, где играют тяжелый рок.

— Чей-то там? — обеспокоился полуорк, — Что за дискачь? На плане же там ничего не должно быть, и так до самых казарм? -

— Кузни, где работают с медью, — ответила Дочка, лениво и с намеком погладив прислоненный к камню двуручник и одновременно строя глазки одному из бойцов.

— А ты откуда знаешь, если на плане нет? — подозрительно уставился на нее полуорк. — Неужели слазила?! -

— А как же, — Василиса самодовольно улыбнулась и оставив находящегося в сомнениях бойца в покое, переключила свое внимание на Пьяного Тигра, — посмотрела немного, там есть и другие изменения: склад готовой продукции и кухня для работников кузни. —

— Вот ведь…! — Вар едва удержался от ругательства. — Дримм ведь сказал тебе не лезть и ждать нас! -

— А вот и нет! — возразила Василиса, умудрившись даже в глухих скрывавших фигуру доспехах потянуться на зависть всем моделям Penthouse. — Отец сказал мне не попадаться никому на глаза — я и не попалась. —

— Да ну тебя, — махнул рукой Вар, раздосадованный, но совершенно не удивленный поведением своенравной и давно уже не воспринимаемой как обычный пет Дочки. Вот и сейчас любительница внимания Василиса разлеглась на камне так, что против воли приковывала взгляды не настроенных на амурные дела игроков, прекрасно понимавших, что сейчас не время и не место, но ничего не способных с собой поделать. Не стал исключением и Вар, находившийся буквально на расстоянии вытянутой руки и изо всех сил пытавшийся думать о деле, а не о соблазнительно выгнувшейся питомице. — Сигнал! — Вар облегченно потер браслет с раскалившейся до красна и обжегшей ему кожу бусинкой. — Людмила начала! Ждем пять минут и вперед! — По штольне прошло едва заметное движение, а Дочка, на которую уже никто не обращал внимания, перестала маяться ерундой и надев шлем и положив поднятый меч плашмя на плечо, так же замерла в готовности — игры кончились.

Через пять минут рванувшая наверх сотня игроков под корень вырубила всех свободных и оказавших сопротивление работников кузницы, а также немногочисленных надсмотрщиков, не сбавляя темпа, ворвалась в пустые казармы и на одном дыхании, даже не разбудив при этом дремавшего старика-втерана, устремилась дальше. В кузне выжили лишь прикованные к рабочим местам рабы, даже не пытавшиеся вступиться за своих хозяев (кроме одного придурка, который желая выслужиться неудачно подставил подножку одному из игроков и за это удостоился чести увидеть свои кишки перед смертью), а также спрятавшийся среди мешков с продуктами начальник мастерских, во время нападения подъедавшийся на кухне (повара попытались оказать сопротивление и поскольку ни один из них даже близко не тянул на Стивена Сигала, тоже погибли). Радостный от осознания того, что ему удалось выжить начальствующий и празднующий труса гоблин дождался, когда неизвестно откуда взявшиеся враги уйдут, и попытался скрыться, но забыл об еще одной опасности, что всегда поджидала его в мастерских: выплеснутый в лицо ковш раскаленного метала заставил его заорать и отшатнуться, а затем его шею захлестнула цепь и кастрированный, покрытый шрамами гоблин без языка под крики подбадривающих его товарищей задушил ненавистного мучителя. Рабы ненадолго пережили своих тюремщиков — идущая снизу трехтысячная озверевшая толпа спущенных с цепи бешеных зверей не щадила никого….

Сотня Вара вихрем неслась по практически пустым коридорам, убивая лишь тех, кто мог помешать, и не снижала темпа даже чтобы забрать добычу. Постепенно от сотни начали откалываться отряды по 20 бойцов, каждый из которых устремился к своей цели — Драконы спешили взять под контроль особо ценные или способные помешать осуществлению операции места. Первая двадцатка, без труда вырубив полдюжины не ожидавших нападения с тыла часовых, овладела арсеналом. Вторая двадцатка не менее легко захватила огромный подъемник, что вел в нижнюю часть рудника с рабочими шахтами, и тем самым отрезала находившихся в ней гоблинов от поверхности (существовали конечно и другие пути, но все они требовали времени, а вот времени у пока что продолжавших работать как ни в чем не бывало гоблинов как раз таки и не было). Заданием третьей двадцатки был захват склада с крупными и редкими самоцветами, которые не доверяли мелким караванам, а раз в год отправляли крупным и особо защищенным. Вот там-то пришлось помахаться — сотня отличных бойцов (по двадцать пять от каждого клана-владельца) не были мальчиками для битья, не дали застать себя врасплох и вообще показали очень высокий индивидуальный уровень. Но как говорится ''Сила солому ломит'' и два десятка игроков, уровень самого слабого из которых был 102, справились. Четвертый отряд брал еще один склад, на этот раз уже с серебром, и встретил там чисто символическую охрану — ну что могли сделать всего четыре охранника против двух десятков воинов, каждый из которых мог прикончить их всех и в одиночку?

Основной хоть и изрядно уменьшившийся в числе отряд под командованием Пьяного Тигра все поднимался и поднимался и наконец достиг довольно большого хоть и выглядящего несколько заброшенным тоннеля, по спирали уходящего наверх. Пара минут подъема и взревевший Вар выдал длинную матерную тираду на квенья (языке Толкиновских эльфов) — тяжелая дверь в стене тоннеля захлопнулась прямо у него на глазах.

— Дочка! — прорычал разъяренный задержкой полуорк, больше говорить ему ничего не пришлось — питомица Дрима, понятливо кивнув, буквально на пару секунд превратилась в подобие самой себя, но только сделанного из почти прозрачного стекла, и как в воду нырнула в металлическую дверь…. Через две минуты запущенный механизм открыл вход в комнату, и перед глазами Вара и его бойцов предстало пустое помещение и полсотни изрубленных в куски гоблинов, а Дочка, покинув попутчиков, уже бежала по своему собственному заданию. Спокойно отнесясь к исчезновению питомицы, Вар приказал бойцам готовиться к обороне, а сам прошел в небольшую комнатку со множеством рычагов, часть которых сверяющийся с записной книжкой полуорк опустил, тем самым перекрыв, а кое-где наоборот открыв множество ведущих вверх, да и вниз путей, изрядно затруднив гоблинам оборону, а накатывающимся снизу игрокам наоборот облегчив жизнь. После, довольный собой предводитель сотни прогулялся по все так же спиралившемуся наверх тоннелю до самого его конца в виде здоровенных металлических ворот и буквально за пару минут до того как их попытались открыть с поверхности заблокировал эту возможность с помощью предназначенного для этого рычага, который успевший совершить нужную манипуляцию полуорк тут же безжалостно сломал. Затем Вар, щелкнув еще одним рычагом, включил переговорное устройство и пропел в него оскорбительный стишок на гоблинском языке (гобло-язык был специально выучен к этому походу, а стишок был удачным экспромтом не чуждого поэзии Вара), довольно кивнул, выслушав не столь рифмованный ответ понятного содержания, посмеялся, что взбесило находившихся на той стороне гоблинов гораздо больше чем оскорбления, и не ввязываясь в дискуссию, уже на русском языке приказал двоим сопровождавшим его подчиненным минировать ворота.

Тем временем Василиса, без боя миновала несколько похожих друг на друга развилок и коридоров и достигла наконец цели своей основной миссии — длинного как стрелковый тир коридора и дюжины гоблинов, что охраняли стальную тяжелую дверь в его конце. Стража двери явно были настороже, а массивный механизм похожий на баллисту сулил неприятности любому, кто осмелится атаковать его в лоб. Соваться в прекрасно просматриваемый (и простреливаемый) коридор Дочка не стала, а вместо этого, сперва поставив за спиной магические сигналки, несколько мгновений просто стояла с закрытыми глазами и будто бы что-то говорила про себя: волосы и кожа древнего стража начали отсвечивать красноватым блеском, а когда она все же открыла глаза на их месте были те самые угли, что глянули на мир в момент ее рождения. Сияние с каждой секундой становилось все сильнее и в момент своего пика, когда кожа и волосы по насыщенности цвета сравнялись с глазами, Дочка как бы подпрыгнула на месте, чтобы в мгновение ока исчезнуть, и лишь небольшая искорка пару секунд еще светилась там, где только что была красная как кровь девушка в черных доспехах, но и кружащийся в воздухе уголек вскоре потух, и неведомо откуда взявшийся легкий ветерок с запахом прелой листвы и цветов неторопливо повлек черную снежинку пепла сначала в коридор, а потом по коридору к обеспокоенным и чувствовавшим что-то нехорошее гоблинам. Несколько секунд и вот уже черная точка кружится над гоблинами, что тесно сгрудились позади недобалисты со множеством коротких толстых стрел вместо одного тяжелого копья.