Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ) - Стариков Антон - Страница 27

Местный Штирлиц не заставил себя долго ждать и появился всего через полтора часа, которые сидевший в засаде фейри провел с пользой, роясь и систематизируя ту огромную кучу информации, что оставил ему в наследство шпион, а так же соотнося ее с воспоминаниями других гоблинов, выпотрошенных подобным же образом. Дримм так увлекся, что едва не проспал внезапно появившуюся среди скал фигуру в доспехах и опомнился только тогда, когда оглядевшийся по сторонам гоблин уже спустился в распадок и направился как ему казалось к ожидавшей его троице. Примерно метрах в двадцати от неподвижно стоявших фигур гоблин насторожился, но все же продолжал идти вперед и даже поприветствовал стоящего впереди шамана. Через секунду глаза гоблина закатились, и он рухнул там где стоял, а подбежавший фейри, не теряя времени и не обращая внимания на стоящих без движения зомби, принялся деловито снимать с очередного кандидата на потрошение памяти его чешуйчатый панцирь.

20 минут спустя.

Заброшенная оловянная шахта.

Троица гоблинов неторопливо и даже как-то расслаблено (по крайней мере такое впечатление создалось у наблюдавших за ними из разрушенного барака соратников) спускалась к поселку. На плече у одного из них лежало мертвое тело, другой тащил слегка погромыхивающие доспехи убитого и его же оружие, а главный шел впереди и как и положено уважающему себя боссу не утруждал себя какой-нибудь ношей. Совершенно обычная картина, не вызвавшая никаких подозрений у оставленной на хозяйстве парочки, так что когда вернувшиеся с грузом члены отряда приблизились к бараку, то не заподозрившие подвоха бойцы спокойно вышли им навстречу и лишь тогда, глядя в пустые глаза нежити, поняли — к ним нагрянули куклы — игрушки некроманта, что использует тела их погибших товарищей.

Первый из обманутых умер быстро — стрела пробила ему затылок и выбив зубы, закачалась своеобразным языком, похожим на высунутый язык змеи — он умер еще до того как успел упасть на землю.

Второй попытался, припав к земле, нырнуть обратно под защиту стен, но лишь сбил прицел, и вместо груди стрела выросла у него из плеча, попутно швырнув гоблина на землю, впрочем подстреленный был воином, настоящим воином, поэтому ломая стрелу в теле все же попытался достичь укрытия — неудачно — вторая стрела пробила ему ногу, третья — руку, а четвертая — поясницу и выйдя из живота пригвоздила его к земле. Гоблин был еще жив, когда Дримм, убирая на ходу лук, спустился с возвышенности, что служила ему стрелковой позицией, и даже преодолевая боль попытался ударить фейри кинжалом, но не преуспел, а в следующее мгновение Дримм подарил ему вечный покой, небрежно сломав подошвой сапога шею.

Покончив с сопротивлением, фейри приказал все также безучастно таращившимся на все происходящее зомби взять своих товарищей на закорки и вместе с грузом идти за ним и не спеша двинул в теперь уже бывший тайный лагерь бывшего отряда Кожаных Плащей. Затем был короткий обыск как лагеря, так и трупов включая зомби — все ценное Дримм переправил себе в сумку и опять приказав зомби поработать грузчиками, отправился вместе с ними к шахте, самой судьбой предназначенной стать могилой для шестерых оказавшихся не в том месте и не в то время гоблинов (для Дримма все, разумеется, было ровно наоборот).

- ''Вот и нет Магарыча, — Дримм попрощался с бесстрашно шагнувшими в провал мертвяками, каждый которых имели довесок в виде тела на плечах, потом сплюнул им в след и добавил, — и заметьте, никогда и не было''. — Канувшая во тьму кислотная граната поставила точку в недолгом прощании. Особо усердствовать Дримм не стал — в этот раз не требовалось отводить от себя подозрение или пускать кого-либо по ложному следу, вряд ли кто-то найдет почивших гоблинов хотя бы просто потому, что все кто знал, где должна была состояться встреча, покоились на дне этой шахты, а через две недели это все уже не будет иметь никакого значения.

Через двое суток горы остались позади, а перевыполнившего свою часть миссии фейри принял в свои дружеские объятья Великий лес и легко и быстро донес его по тайным тропам до лагеря, где добытые главой клана сведения весомой гирей упали в общую копилку знаний о будущем враге, став одним из главных ингредиентов в той густой и пахнущей смертью и серебром каше, что медленно, но верно заваривали в здешних краях члены клана Красного Дракона.

Пятая глава

Великий лес, точка сбора разведчиков клана Красного Дракона.

11 дней до начала операции ''Серебряные горы''.

— Настоящий идет, — неожиданно сказал один из охотников квелья, остальные квелья на мгновение прислушались к чему-то слышимому только им и закивали, а затем как ни в чем не бывало вернулись к своим обычным делам, только Витук — глава союзного отряда, отложив чашку, встал и приготовился поприветствовать своего давнего друга и того, с кем он когда-то вместе вышел на (как ему тогда казалось) безнадежный бой.

— Кто идет?! — вскинулся один из рейнджеров, непонимающе смотря на абсолютно спокойных квелья и такого же спокойного Лаирасула, который вытирая руки полотенцем, спешил присоединиться к Витуку. — Какой еще настоящий? -

— Да Дримм это, Дримм. Не волнуйся ты так, — поспешил успокоить занервничавшего товарища Хайлирен — эльф-вор, уже знакомый с прозвищем, что дали лесные племена квелья главе их клана.

— Тогда ладно, — вновь вернулся к прерванному занятию успокоенный рейнждер и с прежним ожесточением вгрызся в жилистую и несколько жестковатую ножку недавно убитой и зажаренной на костре куропатки.

— Что-то рано он, не случилось ли чего? — обеспокоился Полдон и толкнул сидящего рядом мохнатого приятеля: — Ворох, Дримм один идет? Его никто не преследует? -

— Один, — без тени сомнений успокоил его квелья. Полдону да и всем остальным этого было достаточно — уж где где, а в лесу, тем более Великом лесу, квелья были у себя дома, и в своем доме ориентировались как бы не лучше эльфов, так что если один из них уверенно говорил что фейри один, то он действительно был один.

А через пять минут появился и сам упоминаемый Глава клана и практически сразу же, едва успев поздороваться со старшими объединенного отряда, взнуздал и запряг в работу все население лагеря (кроме квелья) — о том лесном курорте, что был до него, пришлось резко позабыть. Даже квелья несколько подобрались и старались особо не маячить, хотя как раз-то к ним у Дримма не было никаких претензий, а вот Лаирасулу и остальным игрокам Дримм накрутил хвоста и засадил всех вернувшихся разведчиков за писанину — нарисованные ими с помощью навыка картография голые, без пояснений, схемы и карты совершенно не устроили главу клана, как и отсутствие мало-мальски подробных отчетов, что могли бы сильно помочь при планировании операции. Так что следующие сутки лагерь бурлил и сильно напоминал бухгалтерию какого-нибудь предприятия накануне годового отчета — сплошные бумаги, бумаги и бумаги под взглядом безжалостного и успевавшего следить чтобы никто не филонил фейри, и это на фоне того, что сам фейри выдал столько, что вышедшей из под его руки информации хватило бы на пятерых, плюс многочисленные дополнения и уточнения по собранным другими разведданным. Двоим ворам-одиночкам и рейнджерской двойке не повезло прибыть в то самое время, и они тут же попали как ''кур в ощип'' — только и успели слегка перекусить и часок отдохнуть, а после в принудительно-добровольном порядке были брошены в общий бумажный котел.

Наконец эта огромная длинною в сутки контрольная была закончена, и все ''сочинения на не очень вольную тему'' были сданы учителю — сиречь Дримму, который впрочем не стал ставить кому-то оценки, а лишь слегка хмыкал читая и оставлял частые пометки там, где было нужно дополнить или разъяснить. Затем Дримм объявил о своем скором уходе и приказал Лаирасулу дождаться припозднившихся разведчиков и тоже уходить, чтобы как можно быстрее доставить ценные записи в цитадель. Ну а сам глава клана, мысленно связался с находящейся в цитадели Дочкой и организовал магический сеанс связи, решив скорректировать планы с действующими на других направлениях соратниками.