Великий поход хомяка и жабы. Часть 1 (СИ) - Стариков Антон - Страница 23

— Да, я буду ждать пока не вернется настоящий, а потом уже домой, — подтвердил последние слова эльфа проснувшийся и потянувшийся за своей порцией квелья, причем потянулся он не за куском куропатки, а за сыром, до которого квелья оказались большими охотниками.

- ''Настоящий'' это Дримм? — уточнил подливающий себе еще чайку Полдон.

— Да, он настоящий ''Древний'' — остальные, что называют себя фейри, не настоящие, ваш народ (эльфы), правильно про них говорят — ''тени предков''. -

— Интересно, что он сейчас делает? — Лаирасул действительно задумался — уж больно сложное задание взял себе Глава. Справится ли и уложится ли в отведенные на все про все две недели…?

Гоблинские горы, окрестности крепости клана Глоткогрызов.

Дримм.

— Ну наконец-то! — Не отдыхавший уже четыре часа Дримм поднял голову, увидел то что нужно и радостно устремился к цели, гоня от себя мысль, что едва видимая с этого ракурса щель окажется такой же, как найденная им час назад, то есть чуть больше чем в ладонь глубиной и на пол-пальца шириной. Однако на этот раз ему повезло — щель конечно была не фонтан, но предоставила все то, что от нее и требовалось: отдых гудевшим рукам и ногам, возможность нормально поесть и переждать в относительном комфорте несколько оставшихся дневных часов перед последним рывком, то есть сидя и в тени.

Забравшись в щель, Дримм полуулегся-полуприсел внутри нее и первым делом размял руки, начав с пальцев и затем до самых плеч. Пальцам было особенно трудно — Когти шиласла — заклинание школы природы, благодаря которому он уже почти двое суток карабкался по отвесной каменной стене вверх, заставляли пальцы на руках опухать и сильно кровоточить, не очень помогала даже фейрийская регенерация, и на каждом из редких привалов он был вынужден пережидать эту боль, чтобы через час-два опять накладывать заклинание и идти на новый круг. Кистям и плечам тоже доставалось: беспрерывные однообразные движения, толкавшие его вверх, отдавались деревянной твердостью в теле и тупой болью, к счастью в отличие от боли в пальцах, проходившей довольно быстро — вот тут-то фейрийская регенерация срабатывала как надо: даже тренированному человеку после такого напряжения понадобились бы как минимум многие часы, а то и дни отдыха желательно с массажем и другими реабилитационными процедурами, в то время как фейри достаточно было лишь нескольких минут. Закончив с перекусом, Дримм убрал фляжку вместе с остатками трапезы в сумку, затем сложил руки на животе и уставившись на великолепный открывшийся с такой высоты вид, приготовился к долгому ожиданию.

Добраться до следующей, второй в списке крепости фейри удалось довольно легко и без особых приключений — Дримм был осторожен и не искал боя, а те из обитателей высокогорья что все же встречались ему на пути, показали хорошую интуицию и предпочитали не связываться со столь опасным врагом. Но все же как всегда нашлось одно исключение — шестилапый ящер с двумя головами, опознанный системой как пещерный грыз. В коротком и внезапном бою Дримма очень выручило его фейрийское наследие: подаренный змейкой-браслетом иммунитет к ядам и способность Убийцы наносить плохо заживающие раны — без этих двух преимуществ, а также новенького добытого в последнем большом походе клана доспеха ему пришлось бы плохо, и еще неизвестно чем бы закончилась схватка с обладающим высочайшей регенерацией и кислотно-ядовитым дыханием грызом, небезуспешно к тому же пытавшемуся влезть к фейри в мозги с помощью ментальных атак. Впрочем Дримм не жалел о задержке — убитый грыз порадовал целой тучей подарков: во-первых, целыми тремя спец-наградами в виде довольно неплохих, хоть и не особо пригодившихся ему сейчас магических вещичек; во-вторых, набором редких алхимических ингредиентов — тело твари оказалось просто мечтой алхимика; а в-третьих, большим количеством очков и сообщением, что это первый в Серединном мире убитый игроком пещерный грыз и в следствии этого игрок попадает в Зал Славы Серединного мира и получает награду по + 2 к ловкости и интеллекту. Больше Дримма никто не беспокоил, и через сутки пути он уже рассматривал передовые укрепления крепости Глоткогрызов, расположенной на высоченной и похожей на гигантский фонарный столб горе. Еще сутки ушли на то чтобы убедиться, что так легко как с Кровавыми Топорами здесь не будет: Дримм даже ностальгически взгрустнул о впечатляющих на вид, но в сущности очень архаичных и довольно легко преодоленных укреплениях первой посещенной им крепости, а также о разгильдяях караульных, занятых чем угодно только не охраной вверенных им стен. Здесь все было совсем иначе: стражники не могли даже помыслить о том, чтобы отвлечься на что-то постороннее, тем более на игру в кости — дисциплина была на высоте и два повешенных на его глазах караульных, присоединившихся еще к троим уже висящим, этому явно способствовали. Да и сама организация укреплений не давала ни одного шанса — для того чтобы добраться до самой крепости, пришлось бы преодолеть целых двенадцать расположенных друг за другом малых укреплений с бдительной стражей, многочисленными шаманами и пропускной системой, что сделала бы честь даже какому-нибудь секретному объекту на Земле. К этому следует добавить редкие, но все же встречавшиеся в окрестностях патрули с гиенами, обладательницами отличного нюха, и засады в окрестностях крепости — здешние гоблины оказались параноиками и это совсем не облегчало Дримму задачу. У расстроенного всем этим фейри мелькнула было трусливая мысль распотрошить один из таких патрулей и узнав все что удастся, поскорее смыться, но он все же сумел отогнать искушение и не пошел по легкому, но непредсказуемому и с 90 %-ой вероятностью бесполезному пути, а решил подумать. Результатом этих раздумий стал почти двухсуточный подъем по не просматриваемому склону горы, с обратной стороны которой и находился, как он надеялся, неохраняемый вход в расположенную на вершине крепость.

Дримм едва не задремал — долгое ожидание и солнцезакат едва не сыграли с ним злую шутку — вряд ли он решился бы еще на один подъем, если бы выпал из щели во сне. Сработал инстинкт и гораздо лучшая чем у человека реакция и уже заскользивший было Дримм, сумев раскорячиться не хуже чем приснопамятная корова из ''Особенностей национальной охоты'',успел затормозить падение в самом начале. Едва не случившаяся непоправимая ошибка вызвала всплеск адреналина и жажду действий, так что возбужденный Дримм не стал дожидаться темноты, проверил и обновил имеющуюся маскировку, а затем, в очередной раз наложив на себя Когти шиласла, покинул приютившую его щель и продолжил свой путь наверх. Видимо усталость двух дней подъема имела свойство накапливаться, так что несмотря на недавний отдых, последние две сотни метров дались ему очень тяжело, настолько что Дримм даже не обратил внимания на своеобразную гирлянду из повешенных за ноги гоблинов, жутким ожерельем протянувшуюся почти вдоль всей здешней стороны крепости. Некоторые гоблины были еще живы и или бились мелкой дрожью, видимо пребывая на последним издыхании, и роняли в пропасть капли крови из глаз, ушей и носа, или еще не оставили бессмысленные, вызванные отчаяньем попытки то ли освободив связанные руки вскарабкаться наверх, то ли наоборот, обретя свободу закончить эту пытку и спикировать вниз — как бы то ни было и оптимистов, и суицыдников ждал облом — путы были крепки и даже и не думали поддаваться. Тем временем Дримм на одном упрямстве долез таки до вершины горы и теперь уже взбирался по искусственному телу крепости, которая именно в этом месте по известным причинам не имела стены. Добравшись до небольшого, но вполне подходящего для проникновения внутрь окошечка, Дримм не полез туда сразу, а некоторое время отдыхал, любовался видами гор в загадочном свете луны, дышал чистым воздухом, ну почти чистым (гниль уже умерших повешенных все же немного чувствовалась) и дожидался пока опять закровоточившие пальцы придут в норму. Наконец он почувствовал себя готовым, руки уже не дрожали, и он, не особо торопясь, просунутым в щель между ставнями ножом, поднял щеколду и без особых проблем проник внутрь.