Предназначение - Дункан Дэйв - Страница 25

– Остается открытым один вопрос, – сказал Уолли. – Сейчас перед тобой другая проблема. Даже если предположить, что я послан богами, могу ли я считаться человеком чести? Я совершил несколько не совсем приглядных поступков. Особенно в Аусе. Я сошел на берег – идиот! Без своего меча – еще больший идиот! Меня схватили и дали возможность выбора – погибнуть сию минуту или ползти на свой корабль по земле. Я был на пристани. Можно было бы прыгнуть. Вместо этого я пополз. Возможно, это было неправильным решением.

Странное выражение появилось на лице Тиваникси. Он подошел к одному из окон, как будто пытаясь рассмотреть что-то сквозь золотящуюся пыль.

– Очень немногим воинам не приходилось жрать грязь время от времени, – сказал он очень тихо.

Это было для Уолли новостью. История Шонсу была для него закрытой книгой; единственный воин, которого он знал, Ннанджи, никогда бы не позволил себе этого. Но Ннанджи был слеплен не из обычного теста.

– Когда я был Вторым, – сказал Тиваникси, – я был вызван на поединок. – Он старался повернуть рассказ юмористической стороной, но его голос звучал напряженно. – Он был двумя рангами меня выше, и у него были красные глаза. Он показал знак. Я не принял вызова. Он потребовал ритуала унижения. Он даже заставил меня так пройти по городу и собрал моих друзей посмотреть. И я сделал, как он хотел! Все время я говорил себе, что потом пойду и омою свой меч кровью. Уолли был потрясен.., и молчал.

– Я спустился к Реке, – шептал кастелян в окно, – я простоял на границе воды час, и ноги мои не двинулись с места. Потом я пошел домой и отпустил волосы… Я никому не рассказывал об этом раньше, милорд.

– Я никому не скажу, – дал обещание Уолли. – Но ты заходил в Реку, когда созывал сбор?

Уолли считал, что теперь он может спросить об этом.

Кастелян рассмеялся и повернулся к нему лицом.

– О! Ну, это совсем другое дело. Я и не говорил себе, что сделаю это, – я говорил другим. Там была толпа! Это было церемонией. Мы выставили перед собой умирать сорок девять волов. – Его передернуло. – Но ощущение очень странное. Я хотел сказать, – продолжил он, – что большинство из нас отступается иногда от правил воинов. Ты сделал это для колдунов, и этим все сказано. Если бы такое случилось со мной, я не долго бы помнил об этом, разве что кто-нибудь стал со мной драться. Подобное всегда служит поводом для драк.

Но не знаю, стал бы я претендовать на то, чтобы возглавить сбор. Понятно!

– То, что было в Ове, – другое дело. Я не стыжусь Ова. Я принял правильное решение. Тиваникси согласно кивнул:

– Думаю, да. У тебя не было армии, только горстка воинов, не было связи, ты даже не мог отдавать приказов, так как не знал их имен. Ты был прав, но только высокоранговые знают сутры о стратегии. Остальные не поймут.

– Расскажи мне о нынешнем положении, – попросил Уолли.

Кастелян поморщился и снова облокотился на стол.

– Древние сказания не совсем ясны, но, кажется, мы должны ждать семи Седьмых. Когда придет последний, я объявлю поединок.

Он мрачно уперся взглядом в свои сапоги.

– Надеюсь, он не будет слишком страшным. Неожиданно сильный порыв ветра дернул сломанную раму окна.

– Вижу, что созыв сбора – занятие не для слабого. А что, если два поединка?

– Я буду биться с первым, потом оставшийся в живых объявит новый поединок и будет биться со следующим. Тот, кто останется последним, станет предводителем.

– Тогда скажи, что будет, если я выиграю. Предположим, я побью Боарийи. Присягнут они мне?

Пришлось долго дожидаться ответа, потом Тиваникси оторвал взгляд от сапог и принялся теребить прядь волос.

– Не думаю. Не Шонсу. Думаю, они разбегутся или взбунтуются. Но до этого не дойдет. Боарийи обвинит тебя. Зоарийи сегодня сообразит, что нужно делать, – у них будет время на подготовку, на поиски свидетелей, видевших тебя в Аусе. Они, наверное, уже выставили караульных на пристани – у них много людей.

Уолли мрачно кивнул.

– А Шонсу потерял армию или предал ее. И теперь он явился за новой. Бог дал мне трудную задачу, Лорд Тиваникси, даже не считая моих личных проблем.

Кастелян кивнул:

– Повтори мне еще раз его загадку.

– В ней семь строф, – сказал Уолли. – Сначала говорится, что нужно сковать моего брата, и я сделал это, когда связал себя и Ннанджи братской клятвой. Предвидя мой глупый поступок в Аусе, Бог позаботился о том, чтобы собрать для меня армию – спасенный «Сапфир», кроме того, он дал мне возможность ознакомиться со всеми колдовскими городами, проведя меня по всем их портам. Затем я должен был овладеть мудростью, и Катанджи дал мне ее, узнав правду о колдунах. И последнее – я должен вернуть меч, но пока я не представляю, как это сделать.

Тиваникси улыбнулся:

– Ты уже и это сделал. В соответствии с местными традициями. Чиоксин был из Касра. Обет Уолли был выполнен.

– Меч был сделан в этой ложе.

Уолли кивнул, ему показалось, что он слышит заливистый смех маленького Бога. Ты провел меня! Боги и раньше проделывали с ним разные фокусы, позабавились они и на этот раз. Он надеялся, что это доставило им массу удовольствия.

– И ты об этом не знал! – Тиваникси внимательно посмотрел на Уолли, скорее утверждая, чем спрашивая.

– Значит, теперь я должен соответствовать предназначению меча, – мрачно сказал Уолли. – Возглавить сбор, очевидно. Кто-нибудь понесет его. В конце концов трое из семерых могут сделать это хоть сейчас.

Тут он подумал, а почему, собственно? Во главе сбора должен стать лучший воин в Мире. Обычные, бравшие меч Чиоксина, вскоре погибали. Эпосы не обращали на это внимания. Герои есть герои.

– Сколько сейчас времени? – спросил он. – Ты не успел бы провести какого-нибудь Шестого?

– Не сейчас, – ответил кастелян, снова начиная ходить.

Он говорил с отсутствующим видом, мысли его еще крутились вокруг больших проблем.

– Думаешь, что смог бы заполучить не меньше парочки Седьмых и три дюжины Шестых, да? Но многие не мечтают о повышении. Одних уже нет с нами. Другие оставляют надежду и не учат сутры – зачем, когда им неплохо и Шестыми. Кое-кто, конечно, идет на это. Но на все нужно время. Некоторые уже попробовали, провалились и ждут следующего года.

Он усмехнулся.

– Мы с благородным Фиендори не разлучались с тех пор, как оба были Третьими. В хорошие дни он мог побить меня, как мальчишку… Но сутры! Зоарийи спрашивал его девятьсот двадцатую. Он начинал тысячу тринадцатую, продолжал ее восемьсот семьдесят второй и кончал девятьсот восемнадцатой.

Он посмотрел на Уолли долгим, долгим взглядом. Видно, он принял решение. Уолли так уже привык к седьмому мечу – его красоте, его легенде, что ощущал все это притупленно. В мире, где только колдуны умели читать. Богиня не могла снабдить его рекомендательным письмом: «Податель сего, наш доверенный, возлюбленный Шонсу…» Она дала ему другую хорошую вещь – величайший из когда-либо сделанных мечей. И Тиваникси услышал послание.

– Принимаю тебя. Лорд Шонсу, как посланника Богини с Ее мечом. Очевидно, Она хочет, чтобы мы вооружились твоей мудростью, как и твоим мечом. Но предупреждаю, если ты предатель, я сам убью тебя.

– Я не предам вашего сбора, милорд, – сказал Уолли, удивленно покачав головой. Перед ним стоял умный человек, из него мог выйти хороший друг. Потом он вспомнил свои ночные сомнения… На чьей он стороне? И тоже принял решение.

– Я еще не слышал одного, – сказал он, – с какой целью назначен этот сбор? Если вы собираетесь драться с гражданскими на левом берегу, то я не хочу принимать в этом участия.

Кастелян взял обломок пятого меча и старательно водрузил его на место.

– Я хотел мстить за Шонсу, – усмехнулся он. – Но теперь, когда ты вернулся, возникла некоторая проблема, не так ли? Есть еще и разные слухи, как ты знаешь. К тому же жрецы, как всегда, плетут словеса, интересуясь, например, как я смогу призвать колдунов в качестве свидетелей и тому подобное. Да еще никто из нас не знает, сколько городов занято! Так что в конце концов мы решили назвать сбор в Касре «За восстановление чести воинов». Звучит обнадеживающе, не так ли?