3:0 в пользу Шапочки (СИ) - Ли Марина - Страница 4

– Но как ты?..

– Как догадался, что ты его где-то оставила? – Он снова поднял палец, призывая к тишине. Потом удовлетворённо кивнул. – Ну, тут совсем просто. Мы с ним очень давно знакомы, и я, как никто другой, знаю, что из себя представляет Виталька. Как спортсмен.

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам и отвела глаза. Вдруг так стыдно стало за свою глупость. Всё-таки прав был Серго. Я – Дурочка с Переулочка. Иначе с чего бы мне влюбляться в такого… невзрачного слабака.

Мой спаситель деликатно отвернулся, делая вид, что пытается разобраться, где в его собственной карте север, а где юг, а потом из дверцы вынул здоровенную, как кирпич, рацию, и, нажав две кнопки произнёс:

– Ромашка, это Серый. Ромашка, приём.

– Приём, Серый, – проскрипела рация в ответ. – Это Ромашка. Приём.

– Отправь кого-нибудь к Оленьему ручью. Там у поваленной сосны ждёт мой человек. Человек. Приём.

– Я понял. Приём.

– Его до Новоозёрска проводить. Машину мою на Ведьмином перекрёстке остановите. Там девушка… – Он глянул на меня искоса. – … ездит только по прямой и не всегда вперёд. Её к Лютым подбросьте. А остальных на периметр. Дикая охота объявилась. Пора их остановить. Приём.

– Яволь, мой капитан, – раздалось из кирпича. – Приём.

– Появолькаешь мне завтра на тренировке, – проворчал Серый и нагнулся, чтобы положить свою рацию на землю. Глянул на меня снизу вверх. – Езжай, Красная Шапочка. Тут метров восемьсот – и все по прямой, не заблудишься.

– А ты?

– А я сыграю в твою бабушку, – рассмеялся Вольф. Ой, Wolf. – И пусть плохие лесорубы спросят, откуда у меня такие большие уши, такие большие глаза и та-а-а-кие большие зубы.

Последние слова он прорычал, раздирая руками один из моих сапогов на две части. Затем скинул кроссовки. Буквально выдрал из них шнурки и ими же привязал к своим ногам изуродованные голенища.

– Но сначала мы побегаем. – Он поднялся и повёл плечами, разминаясь. – Ох, побегаем. А ты, Красная Шапочка, пока не поздно…

И я не стала дослушивать, обжёгшись о горячий, как жерло раскалённого вулкана, взгляд Серого. Ударила по газам, дёрнула коробку передач и… рванула сначала назад, по обыкновению. Но зато потом исправилась и аккуратно поползла прямо по лесной дорожке в сторону места встречи со своими спасателями из клана Wolfов.

Мэошники (жарг.) – студенты факультета международных отношений.

Глава 2

Вожак гневаться изволили. После того, как люди Вольфа привезли меня прямо в наш посёлок (хотя я очень-очень просила высадить меня на границе), глава нашей стаи посмотрел на моё знававшее лучшие времена платье, на резинку чулка, что торчала из разорванного едва ли не до пояса разреза, на босые ноги, на лохматую голову и обронил короткое:

– Понятно.

А потом ушёл. Меня же подхватила мама, и подруги с кузинами, и младшие братья, и уволокли, закружили, заболтали, я и сама не заметила, как пролетели два дня. Два очень долгих и богатых на события дня.

Начать с того, что Виталика нашли именно на том месте, где я его оставила. Точнее, там, где велела ему меня ждать, и так обрадовался спасателям, что обо мне спросил только тогда, когда люди Серого прощались с ним на железнодорожном вокзале – лететь вертолётом, как и самолётом, мой парень (наверное, уже мой бывший парень) отказался наотрез. А забирая свой билет у одного из оборотней, он вдруг огляделся по сторонам и неуверенно спросил:

– А девушку мою… я с ней… мы в лесу…

– С ней хорошо всё, – ответили ему. – Езжай.

И он уехал.

Откуда, спросите вы меня, я об этом так подробно знаю? Так от Вожака. Он, когда после двух дней молчания, из своей берлоги выполз, то первым делом спросил у меня:

– И как ты только умудрилась такого слизняка подцепить?

– А?

– И куда это ты с ним в таком виде летела?

– Я?

– Нет, я! Итить твою мать!.. Я тебя из стаи куда отпустил? Я тебя учиться отпустил! Ты мне что обещала? Учительницей в стаю вернуться! Учительницей, а не блудницей!!!

И вдруг как плеснёт силой. Все вокруг на колени упали, только мы с матерью, да братья, что зверя ещё призвать не успели, устояли.

– С кем блудила?! – обнажил в жутком оскале зубы Вожак. – Со слизняком?

Тут я сразу поняла, как Виталику повезло из-за того, что у нас до постели не дошло. В противном случае слизняку… тьфу-ты! Виталику! Виталику бы точно не жить.

– Аким, не говори ерунды, – решительно встряла мама. – У нашей девочки не может быть настолько плохой вкус.

– Значит, Вольф, – прорычал Вожак.

И как я ни пыталась достучаться, как ни объясняла, что Серый меня реально спас, услышать меня просто не захотели.

А тут и новости о Дикой Охоте подоспели.

Загнали их Вольфы.

Не всех, некоторым тварям, к сожалению, удалось сбежать, но главаря их – и даже живого! – Серый Wolf, говорят, голыми руками поймал, связал, ошейник надел и в багажнике той самой машины, за рулём которой я уже успела посидеть, поехал к Владыке.

Что на этот счёт говорил Вожак, я пересказывать не стану. Мне такие слова, как девушке приличной, знать не положено. Но если коротко, то злость от того, что злейший враг оказался на гребне волны, пересилила радость по поводу поимки терроризировавших наш лес уродов.

По посёлку народ передвигался вдоль стен, по тенёчку, и лишний раз старался не отсвечивать. Я тоже из своей комнаты лишний раз не выходила, а когда собралась уезжать, то так огребла – врагу не пожелаешь.

– Мало того, что на весь лес меня опозорила, – рычал Вожак, по своей привычке безбожно преувеличивая и искажая факты, – так теперь ещё и на самый главный день своего брата остаться не хочешь? Владислав в первый раз зверя призывать будет, а ты…

Вожак махнул рукой и снова скрылся у себя в берлоге, и я осталась.

Ну, правда. Брат зверя призывать будет, а у меня каникулы ещё не закончились… Несколько дней мы с мальчишками балду гоняли, рыбу ловили в озере руками, на зайцев охотились. Ну, как охотились? Я по лесу волчицей бегала, ушастых им прямо в руки загоняла, а они визжали от радости и вместе с зайцами на мне верхом по лесу ездили.

А однажды утром я проснулась и узнала, что в посёлок прибыл Владыка.

Разбудила меня мама, вбежала в мою комнату и тут же принялась выбрасывать из одёжного шкафа на пол мою одежду.

– Святая луна! – причитала она. – Целый шкаф шмоток, а ни одной приличной.

– Мам? – Я села, зевая. – Что происходит?

– Владыка на обряд приехал! Ох, дай Бог памяти, первый раз за двадцать лет!

– Гляди-ка, – фыркнула я и почесала правый глаз. – Выбрался-таки из своего игрушечного леса!

Владыка, как и вся его свита, как и вся его стая, жили в Финляндии, и предпочитали гулять по заботливо проложенным для туристов тропкам, а не носиться по буреломам за ошалевшими от страха зайцами.

– Вожак тебе язык с мылом вымоет за такие слова, – пригрозила мама. – И вообще, ты чего разлеглась? А ну, вставай немедленно!

Я ещё раз зевнула.

– Да из-за чего суета? Ну, навестил наш посёлок Владыка. Так он, поди, с Вожаком беседовать будет. Что же касается обряда, так он же только вечером, когда луна войдёт в полную силу, начнётся. Уж к тому времени даже я придумаю, что надеть.

Мама всплеснула руками и бросила в меня моей же старой юбкой.

– Поспорь мне, поспорь ещё, – пригрозила она. – Потом сама Вожаку объяснять станешь, почему нарушила его приказ.

В общем, к завтраку я спустилась умытая, причёсанная, в той самой старой юбке до середины колена и белой блузке с коротким рукавом. Хотела собрать волосы в хвост, но мама шлёпнула меня по рукам и сама взялась за мою причёску.

Вожак моим внешним видом остался доволен, а вот Владыка, спрятавшись за газетный листок, поначалу даже не глянул в мою сторону. Но когда я поздоровалась и опустилась на второй от правой руки Вожака стул, поднял голову и глянул на меня.

Говорят, Владыка с самого рождения был так силён, что своего волка призывал ещё в колыбели, а родители и не знали об этом, потому что принимать облик зверя дети всё равно не способны. Да и сам он не знал. И я в это даже готова была поверить. Ну, снились ему сны про волков. Про одного конкретного волка, так кому они не снятся? Мне моя волчица года три снилась, пока мы с ней воочию не встретились…