Небосвод мечей - Дункан Дэйв - Страница 50

– Расскажите мне.

Наверняка он догадался. Пес был упрям, но никак не глуп.

– Гренвилл собирается выдать меня замуж, чтобы я не мешалась у него на пути после смерти Амби. Тогда он любыми способами избавится от Кортни и предъявит права на трон. И я думаю… я не знаю, но мне кажется… я почти уверена, что он хочет отдать меня герцогу Ансьерскому, потому что герцог уже трижды женился, и ни одна из его супруг не прожила долго.

Взгляд Пса скользнул вниз, к кружевной ленточке на ее шее, потом снова вернулся на лицо.

– Вы хотите, чтобы я убил Гренвилла?

– Ты же знаешь, что нет. – Малинда поцеловала его в щеку. Она оказалась щетинистой. Пес не моргнул, вообще никак не отозвался. – Глупый, это же меня погубит. Если Клинок совершает преступления, кто виноват? Нет, так не пойдет.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Герцог женится только на девственнице. Такие порядки во всех королевских домах – мужчинам позволено делать все, что угодно, и при этом они все желают жениться на девушках.

– Тебя разденут и осмотрят? – скептически спросил Пес.

– Может быть. Не обязательно. Достаточно просто спросить меня. В каждой стране есть инквизиторы, которые изобличают ложь. – Любой умный человек сумеет построить разговор так, чтобы загнать ее в ловушку и без всякой магии. Как вчера Гренвилл. Но скоро правда изменится. Она передернулась. В комнате было прохладно. – Я хочу, чтобы ты… не здесь, а наверху. Пес, пойдем наверх, в постель. Пожалуйста.

Пес скривился в гримасе.

– Тебе нужен опытный, вроде Абеля. Или Одлей. Девицы вьются вокруг них как мухи.

Его неохотность нисколько не удивила ее. Малинда даже испытала некоторое облегчение.

– Уверена, дамы научили тебя, как это делается.

– Они не слишком часто хотят меня. Уродливый и глупый, не умеет смеяться, не шепчет сладких словечек, никаких манер. Просто кусок мяса – так они шутят. Иди и попроси кого-нибудь другого.

Малинда почувствовала, что лицо его залилось румянцем, хотя в сумраке было не разглядеть.

– Я хочу тебя. Ты не станешь смеяться над моей неопытностью, не станешь травить байки. Ты будешь нежным. Мне что, на колени перед тобой встать? – Малинда попыталась, но Пес схватил ее за локоть и поднял. – Чтоб ты сгорел, парень! Тебя пугает то, что произошло с Орлом? Ты ведь наверняка слышал про Орла! Ты сказал, что сделаешь все, что я…

Его лицо сморщилось, как у ребенка, который собирается заплакать.

– Только не я, принцесса. Я не стою. Я просто грязь.

– Мне наплевать, что ты делал в прошлом, – резко сказала она. – Или я тебе противна?

– Противна? Принцесса… – В какой-то миг она решила, что он рассмеется, но Пес никогда не смеялся. Он зарычал еще глуше: – Нет, дело не в этом… Ступай и найди себе нужного человека, женщина! Не меня. Уродливого, мерзкого Пса? Я зверь!

Она взяла его за руку. Его ладони были в два раза больше, широкие, все в мозолях от громадного меча. Малинда повела его к лестнице, и Пес шел следом, словно дитя, не сопротивляясь и не удивляясь. На ступеньке помещались двое. Он закрыл дверь, и тела их оказались очень близко, даже слишком близко.

Она подняла лампу. Неожиданно вспомнилось пари с сэром Пьерсом.

– Ты можешь отнести меня наверх?

– Если хочешь.

– Хочу.

– Не попади в огонь. – Пес с легкостью, словно маленького Амби, подхватил ее на руки. Он быстро бежал по ступеням, ловко минуя все повороты и острые углы, хотя его огромный меч то и дело норовил чиркнуть по каменной кладке.

Он совсем не запыхался, когда добрался до ее постели. Пес взял из рук Малинды лампу и поставил ее на столик, сорвал с кровати покрывала и постелил на их место меховой плащ.

– В первый раз может пойти кровь, – сказал он.

Малинда кивнула. Сердце ее колотилось, как бешеное.

Насколько она пьяна? Он шагнул ближе, обнял ее за шею, притянул к себе и мягко прикоснулся губами к ее губам. Его дыхание пахло яблоками. Этот поцелуй начал сэр Орел, но ему не дали его завершить. Сперва Клинок был нежен, однако становился все сильнее и сильнее; одной рукой Пес прижимал ее к себе, а другая гладила ее бедра и талию. Мир вокруг закачался, и ей пришлось ухватиться за Пса. Он коснулся ее груди: соски защипало от какой-то странной боли, и кровь забурлила в венах. Клинок оторвался от ее губ, и Малинда посмотрела прямо ему в глаза, ставшие черными от расширившихся зрачков.

– Еще мгновение, и я не смогу сдержаться, принцесса.

Голос его стал еще более хриплым, чем обычно. Он горел и не мог этого скрыть. Он так же возбужден, как и она! Он желал ее, и эта мысль возбуждала сильнее всего.

– Не смей останавливаться!

– Сними эти тряпки. Ложись в постель.

Он осторожно опустил ее, как будто понимая, как неуверенно она себя чувствует. Отвернулся, открыл лампу и затушил огонь.

Совершенно обнаженная Малинда нырнула под плащ и укуталась в мех до подбородка. Она видела его силуэт при тусклом свете камина, и вдруг опустила взгляд, как будто устыдившись. Нет, никакого стыда! И никакого сожаления. Просто девичья робость. Теперь уже слишком поздно для угрызений совести. Он улегся рядом, передав ее телу часть собственного тепла, весь такой тяжелый и крепкий. Губы их снова слились в поцелуе.

Пес оставался столь же нежным, мягким и внимательным. Он знал ее тело лучше нее самой и пробуждал в нем ощущения, которых она не ожидала и не могла сдержать. Он что-то тихонько приговаривал, и от этого шепота Малинде становилось спокойно и легко. Он развел ноги девушки и оказался сверху. Мужчина впервые вошел в девственное лоно, но принцесса почти ничего не ощутила. Он содрогнулся и откатился в сторону.

– Я ничего не почувствовала. Разве в первый раз не должно быть больно?

Он застонал.

– Зато я почувствовал. О да, почувствовал…

Она рассмеялась и поцеловала его в ухо. Такой большой, сильный Пес оказался слабее морской водоросли! Интересно, испытывает ли он ту же радость, что и она? Испытывал ли Пес когда-нибудь счастье? Ей должно быть стыдно, но в душе она праздновала победу, поскольку сумела расстроить планы Гренвилла! Почему мужчины обязаны выигрывать, а женщины проигрывать? Черт бы подрал вино! Черт бы подрал легенду – скажут, что ее околдовали, или что она использовала Узы против него. Наплевать! Почему все поднимают такой шум из-за подобной ерунды?

Через некоторое время Малинда поняла, что задремала. Его глаза смотрели прямо ей в лицо, две головы лежали на одной подушке. Клинки никогда не спят. Его дыхание пахло яблоками, от его тела исходил терпкий запах мускуса. Он обхватил принцессу одной рукой – тяжелой и неподвижной, сильной настолько, чтобы стереть ее в порошок.

– Я долго спала?

– Не знаю. Мне все равно.

– Ты уверен, что сделал, о чем я просила?

Ей казалось, что раз боли не было, значит, он ее просто дразнил. Она вообще почти ничего не почувствовала.

– Совершенно уверен. Я был у тебя первым.

Ну, если она желала бы поэтических слов, надо было позвать Одлея. Действие гораздо важнее слов.

– А во второй раз веселее не будет?

Проверим теорию Ансьера.

– Будет гораздо веселее.

– Тогда, может быть, стоит попробовать? Просто чтобы удостовериться, что ты выполнил мою просьбу. Можешь?

– Вероятно.

– Как это определить?

– Начни с поцелуя. Если не сработает, я покажу тебе другие способы.

Разметать волосы по обнаженным телам, как однажды предлагала Диана… Радикальные меры не понадобились. Поцелуя более чем хватило.

Во второй раз все происходило гораздо дольше. Она уже была готова к тем странным ощущениям, но они пришли раньше и с большей силой и заполнили весь мир. Да! О да! Вот что имела в виду Диана – волны желания – она летала, купалась в фонтане радости, освобождалась от оков. Потом любовники погрузились в тишину, нарушаемую только мерным биением сердец.

Малинда проснулась от его голоса и вскочила.

– Мне надо идти.