Красно-розовый город - Дункан Дэйв - Страница 6

Повозка подкатила к крыльцу. Джерри выскочил наружу, крикнул Киллеру, чтобы тот стоял где стоит, и принялся разгружать оружие. Киллер пробрался назад и передавал ему мечи и дротики. Джерри втащил их внутрь и свалил на диван. Потом вернулся на крыльцо, и Киллер сунул ему мокрый комок – не иначе собственную одежду, поскольку сам скакал под дождем нагишом. Потом передал «ли-энфильды» и «узи»; пулемет Гатлинга и лазеры остались лежать.

Подумав, Джерри захватил и пулемет – в отличие от лазеров, эпоха которых еще не наступила, он был вполне годен к бою, так что оставлять его на конюшне было бы опасно.

Пустую повозку Киллер отогнал на конюшню. Джерри начал перетаскивать на крыльцо дрова. Меранские одежды защищали его от дождя. Киллер разделся вовсе не для того, чтобы сохранить одежду сухой, – просто ему нравился холодный душ, а потом, как настоящий грек, он никогда не ощущал себя комфортно в одежде. Да и эксгибиционизм был ему не чужд.

Джерри вернулся в коттедж и обследовал его внимательнее. Мебель носила следы длительного использования – исцарапанное дерево, потертая обивка из линялого ситца в цветочек, продавленный диван. Одна из кроватей, судя по всему, ожидала того, кого они должны были встретить и кому предназначался третий бифштекс. Вторая… ну, они с Киллером скорее всего будут поочередно дежурить, хотя при необходимости он ляжет и на диван, не помрет. Обе спальни запирались изнутри на надежные задвижки. Он прикоснулся к клавишам – пианино оказалось настроенным. Еще он нашел ведро, небольшой жестяной таз и три больших полотенца – значит, Оракул предвидел и дождь.

Когда Киллер, хромая, зашел в дом, Джерри возился с печкой и только махнул в сторону полотенец. Киллер дрожал от холода, но мотнул головой и взял ведро.

– Я наберу, – запротестовал Джерри. – Где колодец? – Но Киллер уже ушел.

Он вернулся с полным ведром, запер за собой входную дверь и, обсыхая, еще раз обследовал комнату. Дождь уже барабанил вовсю; с желобов стекали ручьи. Черт знает что, а не ночь.

Прежде чем одеться, Киллер сам устроил еще один обыск дома, по сравнению с которым предпринятая Джерри проверка казалась торопливым взглядом поверху. Он залезал под кровати. Он заглядывал в холодильник, за него и под него. Он залез во все тумбочки и шкафы, а также под ковры. Он подозрительно покосился на пианино и спросил, что это за чертовщина такая.

Джерри сказал ему, и он скривился – Киллер не любил ничего сложнее блок-флейты. Он понюхал канистру с керосином и поболтал ее – много ли осталось; он перепробовал все выключатели, радостно скалясь, когда свет гас и вспыхивал снова. Потом нахмурился на маленький ящик, стоявший на полке над столом вместе с лампами, спичками, мыльницей и двумя пустыми кастрюлями.

– Это рация! – сказал Джерри, не замечавший ее до сих пор. Он повернул ручку, и рация, к его удивлению, ожила, хотя он не поймал ничего, кроме атмосферных помех.

Киллер ухмыльнулся, взял со стола жезл и отошел в дальний угол. Шум в рации сделался тише.

– Как ты догадался? – спросил Джерри.

Киллер хохотнул, довольный тем, что утер нос Джерри в его же собственном времени.

– Я видел такие раньше, только поменьше. И потом, жезлы могут сбить с толку многие ваши технические штучки.

Разумеется, Киллер бывал во Внешнем Мире сотни раз, не то что Джерри, у которого насчитывалось всего полдюжины вылазок. Покрутив ручку настройки, Джерри удалось поймать искаженный помехами голос, тараторивший что-то насчет послания президента конгрессу. Значит, это не рация, а просто приемник; зато теперь Джерри знал, на каком континенте находится. Он выключил приемник.

Киллер натянул штаны.

– Это все фальшивка, – как бы невзначай заметил он. – На этой конюшне никогда не держали лошадей. Я точно знаю: я даже пол лизнул, чтобы удостовериться. Выгребную яму не использовали ни разу. И потом, ни во дворе, ни под домом нет старого хлама, а даже в мое время крестьяне берегли его. В вашем столетии они просто тряслись над ним. Это место создано специально для нас.

Комната казалась обжитой, а мебель – старой, но нигде ни пылинки.

Джерри и сам мог бы это заметить.

По спине пробежал неприятный холодок. Значит, они – в пограничье.

Техника действует, если только ее уже изобрели, но и магия действует тоже, по крайней мере вблизи жезла. Джерри неоднократно обсуждал такую ситуацию с Жервезом и другими философами, и никто из них не знал, чего можно ожидать. Возможно, это жезлы создавали вокруг себя поля магии в реальности Внешнего Мира, или же таковы условия перехода к реальности на дальних пределах влияния Меры. Точный ответ знает только Оракул, но он никогда и никому его не скажет. Худшее из обоих миров, гремучая смесь. Неприятель может явиться во плоти, вооруженный автоматами или когтями и клыками; ружья могут сдержать его, если врагов будет не слишком много. Жезл продолжал покалывать кожу, а это значит, что он обладает силой против бестелесных легионов Ада, если те явятся, – опять же, если их будет не слишком много и если они будут не слишком сильны или хитры. Кого им ждать – самого Астерия или его полномочных посланников? Джерри почти жалел, что он сейчас находится не в Мере, развлекаясь славной игрой в Увечье.

– Ну? – спросил он. – Мы готовы встретить гостей? Я ничего не забыл?

Киллер натянул через голову накидку и в последний раз с ожесточением потер голову полотенцем.

– Как выключается свет во дворе?

Джерри задумался, потом оглянулся на выключатель. Тот относился только к комнатной лампочке.

– Его не выключить.

– Значит, в случае необходимости придется расстрелять его, – пожал плечами Киллер. – Правда, пока нам выгоднее, чтобы он горел. Занеси в дом побольше дров. Задерни занавески. Подвинь диван сюда, а кресло – сюда.

Окна вроде надежные и крепкие. Дыр в ограде я не нашел, и по верху пропущена колючка. Ворота видны из этого окна. Убери оружие с вида, но так, чтобы его легко было достать. Керосина хватит, чтобы держать одну лампу зажженной все время, на всякий случай. Мы поставим ее в этот угол, так что в комнате будет достаточно темно, чтобы мы могли выглядывать в окно… – Киллер нахмурился. – Чему это ты улыбаешься, Джереми из рода Говарда?

Джерри улыбался, глядя на происшедшую с Киллером перемену. Самого его нервировало холодное ощущение уязвимой наготы – стресс натягивал кожу его лица так, что хотелось поморщиться. Возможно, он и морщился – непроизвольно. Но у Киллера стресс проявлялся совсем по-другому – он отражался в холодном профессионализме, куда более взрослом взгляде на мир, чем юношеская бравада, отличавшая его в Мере. Сейчас любой вербовщик отдал бы все, чтобы заполучить такого рекрута – двадцатилетнего парня с четырехсотлетним боевым опытом.

Впрочем, сам принцип оценки человека по продолжительности его службы был совершенно чужд мышлению Киллера, так что объяснить ему это Джерри и не пытался.

– Я просто думал, Ахиллес, сын Криона, – произнес Джерри, – что я горд считать себя твоим другом. Мера сделалась бы скучной без тебя… но смертным ты мне нравишься даже больше.

Где-то далеко в степи, едва различимый сквозь шум дождя, раздался чей-то одинокий вой.

Глава 3

– Мы уже почти приехали? – спросила Лейси.

– Ради Бога! – взорвалась Ариадна. – Ты спрашиваешь меня об этом в девятьсот девяносто девятый раз!

Потом пробормотала про себя «Господи, дай мне силы», сделала глубокий вдох и сказала вслух:

– Извини, дорогая. Я думаю, мы уже почти приехали, и прости меня за то, что я накричала на тебя.

Усталость – понятие, и вполовину не Отражавшее ее состояния… она вообще не находила подходящего названия для этой рези в глазах или бетонной тяжести в руках. Ей хотелось закрыть глаза и заснуть лет этак на несколько (спасибо, мне и в холодной машине вполне удобно); но с ней были Лейси и Алан, а метрономы перед ней – вовсе не метрономы, а дворники, и ей никак нельзя спать.

Она вела машину уже четырнадцать часов.