Император и шут - Дункан Дэйв - Страница 79

— Беспрецедентный случай! — пробормотал император. — Придется-таки встречаться с Хранителями нынче ночью... Но учти, ты в серьезной опасности.

Рэп собрался было рассказать императору об опасности, которая его подстерегает, но старик продолжал:

— Четверка крайне редко вместе показывается на публике. Проходят десятилетия, и даже император не удостаивается визита всех четверых Хранителей одновременно. Столетиями мои предшественники заносили в тайные книги свои дела с Хранителями. Они делали это в назидание потомкам. В библиотеке немало полок ломится от толстых пропыленных фолиантов, и, как правило, ни у кого никогда не находится достаточно времени познакомиться с мудростью предков. Кое-что читается, но конечно же из последних томов. Я ознакомился с историей последних двух династий и глубже копать не стал. Если я выживу, то отведу туда Шанди, когда он станет постарше. Но я не могу вспомнить, чтобы кто-либо когда-либо применял волшебство к императору и его семье. Для колдунов Император и его семья неприкосновенны — это основополагающий пункт Протокола. Его знают и осознают абсолютно все!

Рэп попытался было сообщить старику, что казус скоро будет исчерпан, но не тут-то было...

— Конечно же я благодарен! — огрызнулся старик, не позволив Рэпу и слова сказать. В то же время на лице его ясно читалось искреннее нежелание оставаться в долгу перед кем-нибудь. — То, что ты сделал, — верх глупости, но для меня лично и для моего внука это — великое благо. Я пойду на все... будет сделано все, что в моей власти, чтобы спасти тебя.

— Это очень...

— Беда в том, что власти-то у меня может вовсе не оказаться!

— Ну что вы, сир!

Старик хмуро разглядывал бокал, который держал в руке.

— Если Сенат, Ассамблея и Хранители утвердили Итбена как регента... Хотелось бы мне знать, как этот мошенник, однако, устроил свое назначение?

— Совместная резолюция, — сонно откликнулся Шанди, — основанная на Акте о престолонаследии, проведенном в правление Уггрота Третьего.

Двое мужчин живо обернулись на звук детского голоска. Им оставалось лишь удивляться, ведь мальчик, в сущности, спал, но в то же время и бодрствовал. Шанди сонно улыбался, так и не открыв глаза.

Его дедушку распирала гордость за внука.

— Умный парень! Что еще происходило, пока я болел?

— О, много всего. Приезд тана Калкора. К весне готовится компания против отступников в Зарке. Гномы аму... анну... отменили Договор Темной Реки. — Зевнув, Шанди потянулся, перекатился на другой бок и зевнул еще раз. — Сильная засуха в Восточном Эмбеле, а в Шимлундоке, наоборот, урожай отличный. Гоблины все еще охотятся за нашими легионерами. Знамя опять досталось девятнадцатому легиону, но третий пришел вторым. Маршал Ити говорил, что крупно выиграл на этом. Из-за новых налогов в Питмоте сильные бунты.

— Молодец, воин! Четкий рапорт! Ну, спи теперь, внучек. — Эмшандар с нежной улыбкой взирал на мальчика, но вновь стал серьезен, когда повернулся к Рэпу; слишком уж его потрясли известия, особенно о войне. — Ити? Олибино? — словно взвешивая, бормотал старик. Затем сердито тряхнул головой и отхлебнул добрый глоток вина. — Вот тебе урок политики, мастер Рэп.

— Слушаю, сир.

— Итбен нуждался в сторонниках, и он купил их, развязав войну и увеличив налоги. Не правда ли, дорогая цена? — Какое-то время император тягостно размышлял над сложившейся ситуацией, затем обернулся посмотреть на Шанди. Принц старательно прислушивался, притворяясь спящим. Эмшандар усмехнулся и понизил голос: — Я назначил этого полукровку консулом как раз перед смертью Эмторо. Я понимал, — кивнул он в сторону Шанди, — без регентства не обойдется, но ожидал, что регентом станет моя дочь. Хотя какой из нее властитель?! Мне казалось, что Итбен удовлетворится ролью закулисного воротилы и тем самым будет вынужден трудиться в интересах обеих великих семей. Я не предполагал, что его амбиции простираются настолько далеко. В этом я просчитался! Ловкач начал обхаживать... — Император зыркнул на притихшего Шанди, но Рэп уже понял, о ком идет речь.

Аскетичное лицо императора, задумчиво рассматривавшего хрустальный кубок, казалось застывшим, как пустынный: ландшафт, отполированный ветрами веков, но стоило старику поднять взгляд, и Рэпа поразил ясный взор его глаз, сияющего, как два окруженных каменистыми берегами озера в солнечный, день.

— Интересно, — промолвил Эмшандар, — почему я так разоткровенничался перед кучером?..

— Наверное, потому, сир, что остается лишь гадать, кто сегодня вечером правит Империей.

Горько усмехнувшись, Эмшандар кивнул и одним глотком осушил свой кубок до дна.

— Сегодня они мне повиновались, — говорил император, отыскивая трясущейся рукой столик, чтобы поставить кубок. Наконец это ему удалось, и хрусталь жалобно звякнул о полированную поверхность. — Из вежливости угождали. Да, из вежливости. Протокол гласит — император не должен владеть волшебством. Итбен им не владеет. Он украл трон с помощью угроз, взяток и, безусловно, женщин. Никакого колдовства.

— А я возвратил тебя из небытия колдовством.

Оба подумали о Четверке, но промолчали. Как-то рассудят Хранители?

Вздохнув, старик прошептал:

— Кому доверишься? Ассамблея сплошь продажна, кто больше заплатит, тому и поклонится. Сенат? Помпезное сборище надутых индюков. Как их изменишь? Союзы и соглашения разъедаются коррупцией, как ржавчиной. Даже армия ненадежна. На чью сторону встанет Ити?

— Маршал — честный человек, сир. Вероятнее всего, он будет верен долгу.

— Вот именно, долгу, а долг его — поддерживать закон и порядок. Но понятие закона можно трактовать по-разному. В этом главная загвоздка! Гражданская война — страшная штука. Даже благо моего внука столько не стоит. Колдун, мне тяжело произнести это вслух, но выбора у меня нет, поэтому я прошу твоей помощи. Подожди, — вскинув вверх сухую, как связка мертвых прутьев, руку, остановил он Рэпа, когда фавн собрался было заговорить. — Дай мне закончить! Вообще-то тебе не следует оставаться в Хабе. Гнева колдунов тебе не избегнуть. Еще не поздно. Откажись от своей оккультной мощи и живи как обыкновенный смертный, может быть, тебя и не найдут. Беги, я пойму тебя. Только знай, без твоей помощи мое выздоровление, дарованное тобой, будет поистине кратковременным. Если ты ограничишься лишь предупреждением, кто лжив, а кто нет, — я сумею сориентироваться... надеюсь, серьезным: нарушением Протокола эти действия не сочтут.

Рэп посмотрел на монарха, сумевшего смирить гордыню. И перед кем? Перед конюхом, простым кучером. И пообещал:

— Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь, сир, но у меня очень мало времени. Сегодня до полуночи со мной случится нечто ужасное.

Император ошеломленно взирал на колдуна, и Рэп подробно объяснил, что именно ему грозит.

— Ты абсолютно уверен в этом? — промолвил потрясений старик.

— Да, — содрогаясь, скорее выдохнул, чем сказал, Рэп.

— Это не Хранители, нет. Их обычное наказание за запретное колдовство — порабощение виновника. Если мне не изменяет память, сейчас очередь Литриана выбирать колдуна. — Эмшандар поднял хрустальный кувшин и только тогда заметил, что тот пуст. Недовольно нахмурившись, он поставил его на место. — Рэп, я не вижу необходимости в жертвах!

— Я буду помогать столько, сколько смогу, и так, как сумею, — заверил властителя Рэп.

«Кто разбудил собаку, тому и ее укусы терпеть», — частенько говаривала мать Рэпа Проблемы Эмшандара были на его совести, а кроме того, сейчас фавн мог обещать что угодно и кому угодно.

— Я очень тебе благодарен, — настаивал старик. Он был искренен, хоть и ненавидел себя за эту слабость. — Если что-нибудь.. Я это к тому, что вдруг я уцелею, а ты нет Видимо, Иносолан? Что ты хочешь для нее?

— Счастья, — не задумываясь произнес Рэп.

— Ишь ты! — насмешливо хмыкнул Эмшандар. — Счастье у императора как дар не котируется; мы предпочитаем расплачиваться страданием. Но в этот раз, если я выживу, я постараюсь выполнить твою просьбу.