Император и шут - Дункан Дэйв - Страница 55

— Ты это видела в окне? — раздался шепот Азака откуда-то сверху и сзади.

— Приблизительно, — пожала плечами Инос. Она недоумевала, почему нет дождя? Небо достаточно хмурое, свинцовые тучи нависают низко, но обещанного дождя так-таки и нет. Как только глашатаи скрылись внутри шатров, из-за пологов, закрывающих вход, вышли противники. Оба дуэлянта были предельно обнажены, только вокруг бедер, стянутая на талии кожаным поясом, висела довольно широкая меховая полоска. Бойцы находились слишком далеко от Инос, чтобы она могла различать их лица, но серебристо-соломенные волосы и бронзовая кожа безошибочно указывали на джотунна. Второй — тролль — грузный громадина с телом цвета ножки гриба. Невольно сравнивая тролля с людьми, Инос с изумлением поняла, что гладиатор — гигант, мясистый, как вол. Да, тролль был огромен, куда до него Азаку!

Вслед за соперниками из шатров появились их оруженосцы с топорами в руках. Инос смотрела на топоры и вспоминала ритуал их передачи, а в горле у нее рос болезненный ком, мешавший и дышать и глотать. Видение в магическом окне соответствовало действительности — с той только разницей, что роль Калкора в этой церемонии окно показывало правильно, а вот соперник у пирата был другим.

Рэп, который по предсказанию должен был стать ее защитником, погиб.

Дождя, кстати, тоже не было. Окно оказалось плохим пророком.

Взяв топор, Калкор взмахом вскинул его на плечо — так и предсказывалось — и, энергично шагая, двинулся по траве на сближение с противником. Тролль, неуклюже приволакивая ноги, поплелся навстречу, лениво покачивая своим топором, словно это отточенное оружие предназначалось не для кровавой работы, а для подметания улиц. По толпе пронесся одобрительный шепот.

Остановившись на полпути, тролль поднял толстенную, как ствол дерева, руку и стал вращать над своей головой тяжелый топор, будто простую дубинку, демонстрируя публике свою силу. Народные толпы выли и рычали от восторга. Сейчас Морд о'Грул, признанный фаворит, свершит акт правосудия над пиратом.

Калкор, остановившись, терпеливо наблюдал.

Когда тролль окончил свои упражнения перед публикой, Калкор опустил топор, лезвием коснувшись травы, а затем зашвырнул его в небеса. Топор, вращаясь, как блестящее колесо, взмыл к облакам, чуть не протаранив собой тучи... казалось, завис в воздухе... и начал падать, стремительно набирая скорость. Калкор неторопливо протянул руку и подхватил увесистое оружие без видимого усилия, даже не шагнув в сторону для поддержки равновесия. Публика ответила всеобщим горестным стоном.

Разве мыслимо представить себе, что обыкновенный человек — без помощи магии — способен вытворять такие чудеса? Инос знала, как тяжелы эти топоры. В окне было видно, скольких усилий стоило Калкору удержать топор в вытянутой руке. Без сомнения, только чары обеспечили тану такой фокус.

— Колдовство! — пробормотал стоявший рядом с Инос сенатор.

Ни она, ни кто другой и не собирался спорить с Ипоксагом.

Соперники начали сближаться, держа оружие наготове. Зрители затаили дыхание, и над полем повисла напряженная тишина. Вновь остановившись, пока еще вне зоны досягаемости друг друга, тролль и джотунн стали энергично осыпать друг друга насмешками и оскорблениями.

Тролль первым атаковал, прыгнув вперед с неожиданным проворством. Гладиатор махал топором, как саблей, стремясь воспользоваться преимуществом, которое давали ему нечеловечески длинные руки и непомерная сила мускулов. Он жаждал добраться до шеи пирата, но Калкор, даже не попытавшись парировать этот удар, резво отскочил назад Держа топор поперек груди обеими руками, тан снова чего-то выжидал. Он не соблазнился ответить Морду таким же выпадом, так как не хотел потерять равновесие при отдаче после удара: туша о'Грула, в отличие от его собственной, была слишком массивна. Тролль устремился за ним и снова напал, используя тот же самый прием. И опять Калкор отступил, упорно оставаясь вне досягаемости оружия гладиатора.

Толпа возмущенно взвыла и стала осыпать Калкора язвительными эпитетами.

«Долго они будут бегать?» — подумала Инос.

Известно, что тролли создали репутацию тружеников, не знающих усталости; бывали случаи, когда тролль изводил себя работой до смерти, но так ни разу и не останавливался, пока не падал замертво.

Калкор не стал дожидаться, пока жертва сама себя уморит. Он ударил так быстро, что Инос и заметить-то не успела. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы по последствиям понять, чему она только что была свидетелем. Тан, должно быть, поднырнул под свистящий топор и оттяпал ударом вверх кисть руки тролля. Прежде чем ничем не удерживаемый топор успел упасть на пирата, Калкор отскочил прочь.

Избавленная от своего груза — топора, рука Морда взметнулась вверх в силу инерции. Какое-то время колосс неподвижно стоял с высоко вздернутой рукой, с изумлением взирая на кровь, хлещущую фонтаном из обрубка. Животный вой, поднятый зрителями, заставил Инос очнуться. Она запоздало зажмурилась и зажала руками уши.

Когда она вновь взглянула на поле, Калкор попирал ногами труп противника, а в руке держал огромную голову, медленно поворачивая ее для всеобщего обозрения.

Над ухом Инос прошелестел шепот Азака:

— Недаром я всегда стремился в Город Богов. Нам, варварам, так не хватает цивилизации, но мы научимся, поверь мне.

3

— Анджилки! — завопил Калкор. — Подать сюда Анджилки!

Калкор подошел к подножию холма, на котором возвышался трон, и остановился. Он все еще помахивал огромным боевым топором и был щедро окроплен кровью тролля; тан явно гордился своей жестокостью. Не только руки и грудь, но даже его волосы и лицо в такой унылый серый день вызывающе алели. Центурион поторопился отдать легионерам команду обнажить мечи, и склон холма ощетинился частоколом клинков, встречая окровавленного тана. Но тот с презрением безумца ничего не хотел замечать и жаждал лишь одного: крови. Топор так и плясал в его руках.

Регент на троне выглядел не менее разъяренным. Его план избавления мира от пирата позорно провалился. Подавшись вперед, Итбен прошипел:

— Нет здесь Анджилки. Он в лазарете.

— Так доставьте его! — заорал тан. — Здесь его место сегодня! Здесь, а не в каком-то там лазарете! Он обязан быть здесь, подать его мне! Право вызова — право победителя, я желаю получить свое!!! — В охватившей его ярости он едва владел собой. Раскачивая зажатым в руках топором и вслед за ним переваливаясь с одной ноги на другую, Калкор рычал: — Я требую его головы!

Чтобы разозлиться, легионерам много труда не понадобилось, глаза засверкали, щеки раскраснелись, тетива луков натянулась, стрелы вот-вот готовились сорваться...

Инос доводилось быть свидетельницей ссор джотуннов на улицах Краснегара, и она хорошо знала их бешеный нрав, но истинно волчьей жажды крови ей видеть не приходилось.

Наконец начал накрапывать дождь, падая отдельными крупными каплями. Толпа вроде бы отхлынула назад, хотя люди не торопились расходиться. Конные гвардейцы по-прежнему объезжали вооруженный кордон.

— Ты победил в состязании, — кричал Итбен, — но ты не зарежешь человека, прикованного к постели!

— Вспомни, регент, ты дал согласие на Божий Суд! Анджилки обречен на смерть!

— Нет, я не допущу хладнокровного убийства! Знай: на трон Краснегара претендует еще одно лицо.

Это известие волшебно преобразило тана. Его безумная ярость бесследно исчезла, словно огонек задутой свечи. Он замер и только шарил глазами по лицам сгрудившихся у трона вельмож. Его сапфировые, жутко сияющие глаза даже на таком далеком расстоянии отыскали Инос и впились в нее.

— Ага! — в ликовании возопил Калкор и швырнул топор через плечо на поле, словно веточку отбросил — массивное оружие отлетело на добрых десять шагов.

Проворно взбежав вверх по склону холма, тан остановился перед Инос, нависая над ней, как башня. Отодвигаться ей было некуда, потому что сзади стояли Азак, Эйгейз и сенатор, а за ними — остальные придворные. В противном случае Иносолан, возможно, бросилась бы бежать, крича от ужаса.