Герой! - Дункан Дэйв - Страница 1

Дэйв Дункан

Герой!

— Тридцать тысяч лет славы, и все к черту! — громогласно заявил лейтенант. А вам все до лампочки, дегенераты.

Легкий дымок из камина неторопливо убегал сквозь листву над головой, а злобный выпад безответно завис в ночи.

Мэви решила, что этот мужчина немного переборщил с миксом. А может — он просто напился, хотя она не заметила, чтобы он хоть что-то пил, даже кройл не нюхал. Может, он по натуре трепло, а друзья его ни разу не одернули. В любом случае, он портит вечеринку в этом углу: стоит тут и задирается.

Неопределенный свет мерцал на лицах десятка людей, собравшихся в маленькой пещере. Листья шелестели на ветру, отовсюду неслись музыка и смех, но здесь они умирали в мрачной тишине. Женщины забеспокоились. Мужчины растерялись — они не драться пришли сюда, а на вечеринку. И уж, конечно, не собирались драться со спейсером.

Лейтенант был мужчина крупный. Из присутствовавших один только он был в военной форме, хотя Мэви нисколько не сомневалась, что еще пара спейсеров здесь точно имеется. Обычно их без труда узнаешь в любой одежде. Да и без оной.

— Служба безопасности, установить личность говорящего, — пробормотала она.

Знакомый нежный голос вплыл в ее ухо.

— Лейтенант Хаин, навигатор с ультийского корабля «Защитник».

Этого-то она и боялась — у щенка есть зубки! Его родители — оба адмиралы, и даже ее положение при Кабинете не настолько прочное, чтобы позволить себе подразнить его. Из поколения в поколение его род служил в Патруле и фактически владеет тремя государствами. Когда спейсер хочет идти по тротуару, место штатских — в кювете.

Были тут лица и более знакомые — прославленная балерина, знаменитый виноградарь, претендент на трон Лишии. А что касается толстячка рядом с ней, то Мэви подозревала, что это племянник Локэба, легендарного толстосума. Больше всего ей бы хотелось поболтать с девушкой в голубом, экологом, известной своими неожиданными взглядами на причины падения улова в Узком море. Но девушку в голубом плотно зажал в углу парень в зеленом, и в данный момент она ничем иным не интересовалась. С этим Мэви ничего не могла поделать, равно как и с распоясавшимся лейтенантом. Она решила, что может преспокойно отправиться посмотреть, как дела у остальных.

Кроме того, нельзя было забывать о Вауне.

Но не успела она сделать и шага, как служба безопасности зашептала у нее над ухом:

— Приближается объект особого наблюдения. Мэви кивнула в подтверждение, надеясь, что сигнал будет принят — в последнее время бытовая техника замучила ее своими закидонами. Во время вечеринок эта техника начинала паниковать при малейшем признаке какого-нибудь озорства, и чуть что — враз заполняла все вокруг толпами симов вооруженных охранников. Мэви уже перестала надеяться на то, что когда-нибудь в жизни ей удастся отыскать такого специалиста, который был бы способен навести с этим порядок, а новые модели — это все, конечно, хлам.

Больше ничего не происходило; служба безопасности не запрашивала дальнейших указаний, стало быть, можно сделать вывод, что все функционирует нормально.

Она следила за Вауном. А Ваун весь вечер неприметно бродил по пещере, не присоединяясь ни к одной группе, будто бы надеясь остаться неузнанным. Если он знал, кому принадлежит Аркадия, то у него должны быть очень серьезные причины, чтобы сюда прийти — Ваун, как известно, оставил дипломатическую службу, когда туда определилась Мэви. Ни король, ни президент не смогли бы заставить его встретиться с ней. Но может быть, он не в курсе?

— Вырожденцы! — ревел лейтенант, еще больше выходя из себя из-за того, что жертвы отвечали ему исключительно угрюмым молчанием.

Мэви хотелось бы знать, чем занимается Ваун и что ему здесь понадобилось.

Ей хотелось, чтобы лейтенант с мерзкими манерами перестал отравлять всем вечер.

Слишком, похоже, многого ей хотелось. Ей хотелось, чтобы лейтенант проголодался или чтобы какая-нибудь баба утащила его куда-нибудь, уложила в койку. Сама она еще до такой безысходности не дошла, жирные хамы — не ее тип, а вокруг так много интересных людей, с кем здорово было бы поиграть или поболтать; нечасто так бывает. Выдавались такие вечера, когда она включала свой маяк, но почти никто не приходил.

Она встала в тени кримпля, наслаждаясь стойким запахом, наблюдая за танцующим в камине пламенем. Вечер был душен, исполнен запахов кримплей и распускающих свои цветы по ночам лиан на осыпающихся стенах. Где-то в ветвях уныло чирикала ночная птица. Эти стены, устланная мхом мостовая, видавшие виды каменные скамейки — не так давно она поняла, что это руины чего-то вроде древней церкви. Теперь они придают саду особый колорит.

Романтично, Боже мой! Легкий шелест в кустах выдал бегущих, пытающихся скрыться во тьме девушку в голубом и юношу в зеленом. Недолго они оставались просто девушкой и юношей…

— Ты! — рычал лейтенант, выбрав самого крепкого после себя мужчину. — Тебе есть что об этом сказать?

Не успел тот и рта раскрыть, как из темноты в дальнем углу двора послышался голос Фейрн:

— Напугал, прямо языки отсохли! Сколько, говоришь, лет нам осталось?

Мэви не видела, что там сидит Фейрн, полускрытая в кустарнике, а ведь должна была заметить блеск этой бледной кожи, пламя рыжих волос. Свет камина Фейрн к лицу. Ее спутник почти невидим рядом с ней.

Лейтенант прищурился, всматриваясь сквозь языки пламени, кто гам наклонился за брошенной . им перчаткой.

— Значит, вас беспокоит только ваша собственная жизнь? О будущих поколениях вы не думаете? Это вырождение!

Парень, сидевший подле Фейрн, привстал было, но та приостановила его пальцами бледной руки, и на этот раз, после того как она набралась уверенности, ее голос звучал резче.

— А чего тревожиться за какое-то далекое будущее? Не лучше ли задуматься о голоде в Тисли, гражданской войне в Агоане, эпидемии чумы в…

— Ха! Пустяки! Голод и гражданские войны были всегда. Я говорю о Галактике!

— Тогда скажи конкретно, что я должна делать ради грядущих поколений. Что я могу сделать, чтобы повысить шансы Империи на выживание?

Вопрос был задан искренне, но вышло так, что одновременно с ним с соседней веранды донесся взрыв хохота. Потоки веселья хлынули дождем сквозь ветви деревьев, из-за чего фраза вышла обидной.

Мясистое лицо лейтенанта побагровело.

— Помогать Патрулю, естественно! В Содружестве Бог знает что творится, да и на других планетах дела идут не лучше. Требовать больше денег. Больше кораблей, больше средств связи, чтобы мы всегда могли быть в курсе, когда что-то не в порядке, людей побольше…

— Не побольше, а получше, — раздался новый голос, и из темноты вышел Ваун.

Так-так! Мэви забралась еще глубже в кусты. Она сначала задумалась, не перебрал ли и Ваун микса, и не мог ли этот лейтенант быть причиной его появления, но быстро сообразила, что обыкновенный лейтенант ничем не мог бы заинтересовать Вауна. Мужчина, во всяком случае.

Он нисколько не изменился с тех пор, как она видела его в последний раз, а поди вспомни, когда это было. Простая белая рубашка и шорты — военную форму он не переносил — стройный, загорелый мэн с высокомерием, не имеющим, как Вселенная, границ. На всех ему наплевать — в этом он не изменился.

До ушей довольный лейтенант оглядел его с ног до головы. Очевидно, до сих пор не узнал наглеца Вауна. Похоже, никто до сих пор не узнал. Хам был натуральным образом уверен, что нашел-таки, с кем померяться силой — что навряд ли входило в намерения Вауна.

— Думаю, я могу посчитать себя оскорбленным, — сказал лейтенант, принимая боевую стойку.

— Нравится — носи.

Вауна понесло. Он зарделся, задышал чаше, и явственные признаки его волнения добавили конфликту еще большую остроту. В Мэви пробудились воспоминания, заныли старые раны. Ваун!

Сонная улыбка ползала по лицу громилы-лейтенанта.

— Оскорблять Патруль опасно.

— А позорить — еще хуже, — кротко заметил Ваун. Мэви подумала, что только так и можно было поддеть лейтенанта.