Белая волчица князя Меншикова - Духова Оксана - Страница 30

Сашенька вздрогнул: да что с ним такое? Потусторонний мир как будто поверил в него со всею серьезностью и играет теперь на слабых его нервах.

Он никогда не понимал людей. Так, может, он – тоже тень, аль оборотник какой? Царство тьмы, что населяет мир в час меж днем и ночью, считало его оборотником и, кажется, развернуло на него свою охоту. Не выдумывает ли он все это? Мир состоит из впечатлений, просеиваемых человеческими чувствами, а вряд ли чувства обманывают его. Из чего тогда составляется жизнь, как не из воспоминаний и из тех магических трех секунд, что зовутся настоящим? Настоящее кратко, а Прошлое – велико и безмерно. Он утонул в нем.

Шорох разогнал его мысли. Кто там? Юный князь накинул на себя халат атласный и осторожно выглянул из покоев спальных. Он устал, но это была чисто физическая усталость. Его душа пребывала в брожении, и Сашенька знал, что сей ночью не найти ему покоя – да и не хотел он его искать. Сны не имели больше над ним власти.

Тишина дворцовая навалилась на него всей тяжестью. Сашенька словно ударился о безвидную, прозрачную стену, о коей раньше и не догадывался-то.

Ореховый кабинет батюшкин был занят – там спала Марта, следовательно, не посидишь там запросто. И все же…

Сашенька осторожно потянул на себя дверь кабинета.

– Марта? – спросил он.

И не получил ответа. Ее не было. Сбитые простыни на узком ложе, разбросанные подушки и одеяла. Кровать была пуста. Марта… все-таки ушла.

Несколько минут Сашенька просто стоял на месте, чувствуя абсолютную свою беспомощность, затем решительно развернулся и бросился в соседние покои: может, она там?

Куда там, мечтатель!

За спиной юного князя возникла тень сестры, колыхнулась.

– Ее нет, – вздохнул он.

– Что?

– Ее больше нет, – Сашенька кивнул в сторону Орехового кабинета.– Наша гостья того-с… съехала. И не спрашивай меня, почему.

Последние следы сонной усталости исчезли с лица Александры Александровны.

– Что ты наделал?

– Я ничего не делал, – не понял ее Сашенька. Сестра сердито махнула рукой в сторону кабинета.

– Что ты там искал?

– Ничего, – смутился дико Сашенька, даже в полумраке было видно, как покраснел он. – Мне послышался какой-то шум, вот я и…

– Шум? Ты выгнал ее. Ее, понимаешь?!

– С чего ты взяла? – возмутился юный князь.

– Ты и так Ее уже выгонял, – возмущалась сестра не меньше. – Господи, полночь на дворе, а ты! Холодно, темно…

Сашенька зажмурился, мысленно сосчитал до десяти. Только не ссориться!

– Но я не выгонял ее!

– Где же тогда она?

В этот момент раздались шаги, мягкие, но нерешительные. Сашенька подскочил к двери и буквально подхватил Марту на руки. Ее волосы были растрепаны, нечто темное – кровь? – налипло на них. Правый рукав платья был разорван, подол забрызган грязью.

– Эй! – воскликнул юный князь. – Что… что произошло?

Не отвечая, Марта прошмыгнула в кабинет и заперлась там. Сашенька бросился на дверь с кулаками.

– Я спросил тебя, что случилось?

Дверь подалась. Марта успела уже сбросить с себя грязное платье и стояла посреди кабинета обнаженная.

Саша попятился в растерянности – на правом предплечье их странной гостьи зияла глубокая, рваная рана. Сашенька не обманулся – серебристо-белые волосы ее были запачканы кровью.

– Господи, да что случилось?

Марта, не стыдясь наготы, подошла к кувшину с холодной водой и принялась промывать рану на руке. Она не отвечала, она просто впитывала его слова.

– Боже, боже, Марта! – вернулся вдруг голос к онемевшей от ужаса Александре Александровне.

Марта вскинула не пораненную руку в жесте, который должен был успокоить их. Куда там!

– Марта, прошу тебя! – в голосе сестрицы Сашенька разгадал панику, внезапно разбудившую в нем непонятную ревность. – Что с тобой, а?

– Ничего, – наконец, ответила Марта. – Я просто слегка поранилась. Ничего ужасного со мной не произошло.

– Как же нет! – едва не плакала госпожа Бирон. – Я позову за лекарем.

Марта отчаянно затрясла головой.

– А вот лекаря не надо. Мне нужны бинты – и все.

– Сейчас, сейчас принесу, – Александра Александровна, позабыв о колокольчике, что может созвать прислугу, бросилась куда-то вглубь дома.

Марта тут же обернулась к юному князю и сказала негромко, но очень властно:

– Прошу тебя, ничего ей не говори.

– Что не говорить? – бестолково прошептал Сашенька.

– О тьме и ее тенях.

– Я… я не понимаю, – завел было юный князь, но Марта резко оборвала его.

– Я объясню тебе все. Но позже.

Александра уже бежала с ворохом тряпиц белых в руках. Таким количеством можно полк раненых забинтовать, невольно подумал Сашенька и усмехнулся лукаво.

– Вот столько не надо, – начала было Марта, но у нее не было никаких шансов спастись от сочувствия госпожи Бирон. Сашенька отступил, зная, что в такие моменты сестрице под руку попадаться не стоит. Опасно.

Она врачевала рану Марты с превеликим энтузиазмом и с идеальным неумением. Юный князь, честно говоря, даже не знал, нужно ли все это, что сестренка делает, скорее всего, Марте-то становится от такой заботы лишь больней. Впрочем, она стойко выдерживала процедуру врачевания, ничем не выдавая досаду, а под конец поблагодарила госпожу Бирон царственным наклоном головы. Затем взглянула в сторону сваленной посреди кабинета одежды.

– Жаль, платье испорчено, – вздохнула она.

– Ерунда! – Александра Александровна сердито взмахнула рукой. – Одежды хватит на десятерых придворных дам. Лучше объясни, что произошло?

– Ничего, – спокойно ответила Марта. – Ничего… кроме глупой случайности. Я сама виновата. Мне даже стыдно говорить о такой царапине. Сущая ведь пустяковина.

– Царапина? – ахнула госпожа Бирон.

– В моей жизни бывали раны и пострашнее, – хмыкнула Марта.

А Сашенька смотрел на пальцы их таинственной гостьи. Она держала их в воде, налитой в серебряный тазик. Все пальцы в крови, в ужасе подумал он. Кожа на костяшках сбита, и под ногтями кровь насохла.

Марта поймала его взгляд. Она вообще великолепно ухватывала любое движение чужой души. И быстро стала растирать руки мылом.

– Я принесу тебе сорочку и халат, – вздохнула госпожа Бирон. – Велю приготовить кофе. – Решительно двинулась прочь из кабинета, увлекая за собой и юного князя, словно окаменевшего сей ночью.

– Сашка, нужно послать за лекарем, – прошипела за дверью сестрица. – Ее рука выглядит просто ужасно.

– Ты же слышала, что она сказала, – горько хмыкнул Александр Александрович. – Это всего лишь царапина.

Александра отпила кофе и метнула на него сердитый взгляд.

– Послушать тебя – так ты развлекаешься.

– Я не развлекаюсь, не лукавь, – возмутился юный князь. – Ты видела ее руки?

– Нет. А что?

– У нее под ногтями кровь насохла. Такое впечатление, Марта с кем-то боролась.

– Боролась? – сестра судорожно вцепилась в маленькую фарфоровую чашечку. – Конечно же! И как я сама не сообразила?

– С ней что-то не так, – вздохнул юный князь. – Не стоило нам впускать ее в дом.

– Ты еще что-нибудь про ведьм скажи, – хохотнула госпожа Бирон, но хорошенькое лицо ее оставалось серьезно. – Ты становишься чересчур нервней, сударь мой брат! Ну, как ты не понимаешь, это – Она!

Сашенька вздрогнул – на пороге стояла Марта. Его взгляд невольно скользнул по ее рукам – чистые, отмыла кровь.

Она спокойно села в кресло, взяла чашечку кофе, отпила. Посмотрела на юного князя пронзительно желтыми глазами, – у него аж дрожь по спине пробежала, казалось, он растворился в жутких вертикальных зрачках, расплавился навеки, – и спросила:

– Ты рассказал ей?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – запаниковал юный князь.

– О том, что ты увидел в день торжественного погребения тел государей императоров.

Сашенька вскочил и заметался меж дорогой мебели, сердито, взволнованно:

– Я ничего не видел! Довольно! Или ты покинешь дом, или исчезнешь из нашей жизни – или…