Боевой Топор [Искупление Путника] - Дуглас Сара - Страница 85

— Какое пожелание? — Золотое Перо встревожилась.

— Когда-то ты была Ривкой, и я хочу, чтобы ты опять стала ею, вернув себе имя, данное тебе при рождении. Только Ривка может помочь Звездному Человеку победить Разрушителя. Золотое Перо такой силой не обладает.

Золотое Перо задумалась. Она давно порвала с прежней жизнью, давно обрела новый дом. Но что имя? Она была Ривкой, когда ее полюбил Повелитель Звезд. Золотое Перо вопросительно посмотрела на мужа. Повелитель Звезд чуть заметно кивнул. Ну что же, Ривка так Ривка, решила Золотое Перо.

— Я согласна, — сказала она. — Но и у меня к тебе просьба. Если Аксис будет нуждаться в помощи, помоги ему, если сможешь.

— Хорошо, — ответствовал перевозчик. Он накинул на голову капюшон и на вопросы больше не отвечал.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ

У икарийцев

Повелитель Звезд окунулся и не торопясь поплыл по Горячей Воде, небольшому озеру с теплой минеральной водой, поднимавшейся на поверхность из недр горы Великого Когтя. Прошла неделя со дня сражения с духами, и раны Повелителя Звезд, не оказавшись смертельными, почти полностью затянулись.

Икарийцы жили долго — несколько сотен лет — и потому никогда не думали ни о старости, ни о смерти. Впрочем, они не старились, а просто угасали за неделю-другую перед кончиной, словно исчерпав отведенные им запасы энергии.

Сражение с духами обернулось для икарийцев настоящей трагедией. Смерть, редкая гостья на горе Великого Когтя, вошла почти в каждый дом. В бою со скрелингами погибли десятки людей, многие получили тяжкие раны, а иные — увечья, превратившие их в инвалидов.

Вот уже неделю по всей округе раздавались возмущенные голоса. Как такое могло случиться? Что это за Ударные Силы, которые не могли справиться с неприятелем? Мудрый Ворон обвинял в некомпетентности командиров стай, командиры стай осыпали ругательствами командиров крыльев, а последние распекали стрелков, обвиняя их в трусости.

Повелитель Звезд, чтобы успокоить разгневанных соплеменников, попытался взять вину за поражение на себя, заявив, что слишком поздно пробудил Древо Жизни от спячки, но этому покаянию воспротивились другие икарийские чародеи, заявившие в один голос, что погибших и раненых было бы куда больше, если бы не инициатива Повелителя Звезд, который даже тяжело раненным взялся за многотрудное дело, с которым в течение долгих лет никто другой не мог справиться.

Боли от полученных ран почти полностью прекратились, и теперь Повелитель Звезд уже без раздражения вспоминал, с каким трудом подымался по, казалось, нескончаемой лестнице, тянувшейся от подземной реки к едва заметной расщелине в подножии горы Великого Когтя, а затем из последних сил карабкался по горной тропе, чтобы добраться до дома, куда и привел отряд спустя всего четыре часа после возвращения в свою резиденцию Мудрого Ворона, чем привел его в крайнее удивление. Последовали расспросы, но Повелитель Звезд уклонился от обстоятельных пояснений, сославшись на плохое самочувствие и усталость, правда, пообещав рассказать о путешествии по Подземью немного позже, когда оправится от ранений. Однако, поразмышляв, Повелитель Звезд пришел к мысли, что не стоит утомлять Мудрого Ворона рассказом о мире, далеком от его устремлений и повседневных забот, а лучше поговорить о Подземье с Отважным Соколом, обладавшим острым умом и живой восприимчивостью, свойственной молодости.

Вспомнив о юноше, Повелитель Звезд поднял голову и осмотрел берег, полный купальщиков. Отважный Сокол на глаза не попался, зато Повелитель Звезд увидел Юлу и Азур, которые направлялись к воде, о чем-то беседуя. Чародей задержал взгляд на Азур. Стройная, грациозная, она казалась необыкновенно красивой. Он уже не раз заглядывался на девушку. Но как думать о ней, когда он женат? Ривка — верная, заботливая жена. Он был совсем молод, когда впервые увидел ее, но уже тогда был признанным чародеем, переняв премудрость трудной, но захватывающей науки у матери и заслужив право проводить религиозные церемонии.

Повелитель Звезд вспомнил Белтейн, на котором встретил Амелд. Последствия этой встречи заставили его содрогнуться. Отогнав мрачные мысли, чародей предался дальнейшим воспоминаниям, с удовольствием вспомнив, как однажды, около тридцати лет назад, пролетая над Сигхолтом, увидел на сторожевой башне форта молодую миловидную женщину. То была Ривка. Последовали свидания, признания в любви, и в скором времени он узнал, что у них будет ребенок. Как он радовался тогда!

Однако счастье было недолгим. Неожиданно вернувшийся после длительного отсутствия Сиэрлас, узнав об измене Ривки, пришел в ярость, неистовство и в конце концов отправил жену рожать в Горкентаун, где, как выяснилось недавно, повивальные бабки обманули ее, сказав, что она разрешилась от бремени мертворожденным ребенком.

Повелитель Звезд вновь содрогнулся. А разве забудешь тот день, когда Ривку, еле живую, привел на гору Великого Когтя Малиновый Хохолок, найдя несчастную женщину умиравшей среди оледенелых, обмерзлых скал? К счастью, Ривка быстро поправилась, и он женился на ней, несмотря на косые взгляды и злоязычие соплеменников. Однако такт, чистосердечие и обходительность Ривки сделали свое дело, и икарийцы в конце концов признали ее своей, да и она, преодолев первые трудности, прижилась в новой среде. А через несколько лет родилась Юла, наполнив дом новой радостью.

Но вот прошли еще годы, и Повелитель Звезд с горечью ощутил, что его любовь притупилась. Красота Ривки увяла, а он оставался по-прежнему молодым. Ривка стала наведываться к аварам, и он все реже и реже противился отлучкам жены, которые с каждым годом становились все более продолжительными.

Повелитель Звезд тяжко вздохнул. Что ожидает их впереди? Однако он не стал мучиться этой мыслью и снова поймал глазами Азур, которая, искупавшись, выходила на берег вместе с Юлой.

В тот же день икарийцы потянулись на назначенный Мудрым Вороном общий сбор в Дом собраний, представлявший собой большой, круглый, с куполообразным потолком зал, в котором места для участников совещаний располагались возвышавшимся полукругом.

В зале царствовал мрамор. Мраморными были и пол, и стены, и даже скамьи, прикрытые, правда, мягкими стегаными, различных цветов подушками. Первые три ряда были устланы фиолетовыми, темно-красными и голубыми подушками: фиолетовые предназначались для чародеев, темно-красные — для старейшин, а голубые — для Мудрого Ворона и членов его семьи. Остальные ряды были устланы сиреневыми подушками.

Но главным украшением зала являлись высоченные статуи, изображавшие обнаженных мужчин и женщин, подпиравших крыльями и руками бронзовый потолок, с которого лился мягкий янтарный свет. На шеях статуй сверкали жемчужные ожерелья, а еще две жемчужины служили каждой глазами. Крылья соседних статуй соприкасались между собой, образуя высокие арочные проемы.

Обычно икарийцы приходили на общий сбор в приподнятом настроении. На этот раз в зале царили уныние, растерянность и тревожное ожидание. Все знали о произошедшей трагедии и теперь тяжело вздыхали в преддверии мрачного, зловещего будущего. Перед всеми собравшимися возник неясный, но грозный призрак близких неотвратимых событий.

Среди собравшихся была и Азур, которая, заняв место в самом верхнем ряду, рядом с Раумом, испытывала не менее тревожное чувство, гадая, к какому решению придут икарийцы.

Последними в зал вошли чародеи, старейшины, Мудрый Ворон и члены его семьи, а замыкал шествие Повелитель Звезд, облаченный в перекинутую через левое плечо пурпурную тогу, декорированную изображением восходящего солнца. Подождав, когда все займут отведенные им места, Повелитель Звезд прошел в центр зала. В зале установилась полная тишина. Чародей поклонился, обвел взглядом собрание и тихо запел, но вот его голос зазвучал громче, наполняясь страстью и вдохновением. Чародей пел на древнем языке икарийцев, но странное дело: Азур его хорошо понимала.