Тимереки (СИ) - Риз Лаванда - Страница 7

Старый шаман обратился к соплеменникам, заглушая барабаны. Его зычный голос услышал каждый присутствующий здесь. Только четверо не понимали о чём он возвещал. А говорил он следующее:

– Тимереки! Мы собрались здесь на священный ритуал забвения. Вы знаете, что духи послали нам этих чужеземок и по нашим законам древних мы должны принять их в своё племя, чтобы понять, что хотели донести нам духи через этих существ. Воля духов священна для нашего народа, они будут вещать, а мы внемлить. Для этого мы отсекаем их прошлую жизнь, подавляем дикую чужую волю и обращаем к нашей, чтобы их речь и сознание были созвучными с народом тимереков.

Вдруг шаман воздел руки к небу и певучим голосом, принялся причитать монотонными звуками, то нарастающими, то утихающими вибрациями. Затем он схватил за голову Литу, продолжая бубнить, затем Мэл, Анжелу и Кей.

Она почувствовала ослепительную вспышку у себя в мозгу, разворотившую всё её сознание. Кто-то грубо разорвал всё её восприятие действительности, она перестала мыслить, перестала понимать, ощущать и замечать окружающих. Кей не слышала, что барабаны смолкли, танцы прекратились. Племя наблюдало за ними.

Мэл, Анжела и Лита обмякли, опустившись на колени и уронив головы на грудь, замерли как манекены. Но с Кей происходило что-то странное. Она качалась по земле, мыча и хватаясь за голову. Затем, став на колени, стала биться головой об землю и скрести её пальцами. Шаман встревожено подошел к ней и схватил её за руки. В толпе у молодого аборигена настороженно сузились глаза. Из-за её ран на ладонях шаман ничего не смог разглядеть. Кей вырывалась и билась в конвульсиях пока силы не оставили её и она не потеряла сознание. Её отнесли обратно в сарай вместе с остальными девушками.

Люди разошлись, а старый шаман подозрительно провожал глазами небольшую группу молодых тимереков, среди которых был и его сын.

Она почувствовала утреннюю прохладу и подняла тяжелую гудевшую от боли голову. Во рту был неприятный привкус крови, глазам было больно смотреть на свет. И тут Кей почувствовала, что значит быть сбитой на полном ходу поездом ожившего ужаса! Сознание металось и постепенно становилось ясно – они отобрали у неё возможность мыслить по-прежнему, на родном языке! Кей ощущала роившиеся мысли, но не могла их перевести! В своей голове она была сама не своя, она даже не знала кто она такая! То есть в памяти всплывали разные картинки, но она больше не помнила английского, либо другого известного ей языка. И не могла выразить эти воспоминания мыслями собранными и понятными ей самой. В голове царил сплошной каламбур! Кей попыталась позвать подруг, но из неё вырвались только какие-то жуткие нечленораздельные звуки. Кей похолодела … она не знала, как произносятся слова … она не могла назвать и вспомнить значение окружавших её предметов.

Перед ней стоял обычный глиняный кувшин. Она видела его, знала зачем он, но она не могла вспомнить его названия, произнести его вслух. Обливаясь холодным потом, она прислонилась к стене. Кей помнила все, что с ней произошло до мельчайших подробностей, но не могла поговорить с собой мысленно, не могла даже имени своего произнести вслух. Она посмотрела на своих подруг не в силах вспомнить, как звучат их имена. По их растерянным лицам и до смерти перепуганным глазам, Кей понимала, что с ними происходит то же самое. Жестами, она указала на свой лоб, потом на губы и протянула ладонь в сторону Мэл, но та лишь замычала в ответ, разводя руками.

Дверь сарая со скрипом распахнулась, вошел старый шаман в сопровождении двух вооруженных воинов, нескольких женщин и все того же молодого аборигена. Когда старик заговорил, Кей резко вскинула голову, напряженно подавшись вперед. Она понимала, о чём он говорит!!!

– Они уже пришли в себя. Дайте им воды и пищи, пусть совершат омовение и уберут свои жуткие волосы, – проговорил он. – Вы понимаете меня? – обратился он уже к самим девушкам. – Если понимаете, скажите «да».

– Да, – подала голос Анжела, за ней Лита и Мэл.

Все выжидающе уставились на Кей, но она молчала, упрямо отвернувшись в сторону. Краешком глаза она видела стоявшего поодаль молодого аборигена. Он еле заметно, глядя на неё, покачал головой.

– Ты понимаешь меня?! – повторил свой вопрос шаман.

– Да! – зло выкрикнула Кей.

– Это самое жалкое и отвратительное существо, которое я когда-либо видел, – скривившись, произнес шаман.

– Но которое сопротивляется твоей силе! Поэтому она отвратительна тебе отец?

– Рагнар! Ты можешь оскорбить меня, сын мой, своей порочной грубостью. Ты сам будущий жрец тимереков. Думай, прежде чем что-то говорить! – обратился старый шаман к молодому аборигену.

– А теперь послушайте меня, чужеземки! Вы здесь по воле духов. Они привели вас к нашим охотникам, значит, так тому и быть. Мы хотим посмотреть, для чего вы нужны племени тимереков, поэтому вы должны пока приносить пользу нашему народу сначала своим трудом. За проступки вас будут карать. Вы должны соблюдать священные законы нашего древнего племени, быть смиренными и благодарными. Если вы совершите злодеяние – вас изгонят или предадут казни. Бежать самим вам не удастся, вас найдут и накажут. Трудитесь, и вы заслужите наше доверие и уважение. Над вами совершили один из священных обрядов посвящения. Вы освободились от прошлого, чтобы жить духом тимереков. Скоро вы будете говорить на чистейшем наречии нашего народа. Вам дадут имена. Прошлое забыто навеки. Я верховный жрец племени, моё имя Сазар. Я неустанно буду следить за вами, а сейчас разверните ко мне свои ладони, я хочу прочесть ваши судьбы.

Он склонился над поднесенными ладонями Мэл, недовольно хмыкнул, затем подошел к Лите и Анжеле. По-видимому, не увидев там ничего интересного, он пожал плечами и произнес:

– Зачем духи нам послали этих женщин?! Их высший смысл мне пока закрыт. А ты! Что случилось с твоими ладонями? – спросил он у Кей, сощурив свои злые холодные глаза. – Рагнар, ты врачевал её раны? Я чувствую в ней опасность, какой-то заговор, какая-то сила пытается противостоять мне!

– Я осматривал чужеземок, пока эта, самая дикая из них, вдруг неожиданно не накинулась на меня! – проговорил Рагнар, в упор, глядя на Кей. – Она схватила мой меч голыми руками. Я пытался вырвать его, и она изрезала себе ладони. Затем уже я наложил ей на раны катали, – соврал он, не моргнув и глазом.

– Всё так и было чужеземка? – пренебрежительно спросил жрец, недоверчиво приподнимая одну бровь.

Кей чувствовала, что что-то действительно защищало её от этого старика, от его влияния и его сверхспособностей. Она не знала, что означали линии на её руках и что там увидел Рагнар, но внутренний голос подсказывал, что именно он оберегает её, скрывая от своего отца правду. Оберегает её или кого-то связанного с ней. Поэтому Кей совершенно уверенно прошептала в ответ:

– Всё так и было.

– Но Тембот сказал, что ты осмотрел её ладони ещё до этого, как только вы их нашли! Ты обратил внимание только на неё, Рагнар! – не унимался подозрительный старик. – Что ты видел?! От меня не скрыть правду!

– Нечего скрывать, – неторопливо произнес Рагнар, – Но скажу я тебе об этом не здесь.

Удовлетворенный старик кивнул своей свите и направился к выходу.

– Я задержусь на мгновение, дам им имена. Мне было видение. Я догоню тебя отец.

– Нет уж, Рагнар, мы подождём и услышим твой выбор, – процедил сквозь зубы белый шаман.

Подавив разочарование, Рагнар простер руку над Мэл:

– Повторяй за мной женщина. Тебя зовут Мэл.

– Мэл, – вторила ему она.

– Анжела, – безошибочно указал он в сторону нужной девушки, – Лита.

Наконец настала очередь Кей. Рагнар подошел к ней и стал таким образом, чтобы загородить её своей спиной от назойливых наблюдателей. Его отец не мог видеть ни его, ни её лица.

– А тебя зовут Кей, – произнес он, улыбаясь.

– Кей, – повторила она, облегченно вздохнув. Каким-то образом он зафиксировал в их подсознании их настоящие имена и помог им возродить их на языке тимереков.