Спецкоманда SEAL. Абордаж - Дуглас Кейт - Страница 49

Третий взвод Седьмого Отряда разместился в бронированных креслах тускло освещенного грузового отсека, в последний раз проверяя оружие. Из всех способов проникновения на неприятельскую территорию Мёрдок меньше всего любил вертолеты. По крайней мере во всех других случаях использовались парашюты...

— Три минуты! — крикнул командир вертолета, для наглядности подняв в воздух три пальца. Винты производили столько шума, что, не говоря уже о том, чтобы говорить и быть услышанным, Мёрдоку казалось, иранцы засекли их с момента отрыва от палубы «Нассау». Конечно, вертолеты морской пехоты кружили над иранской эскадрой сутки напролет — спровоцировать их на какие-то ответные действия, но более всего для того, чтобы те попривыкли к шуму.

Мёрдок кивнул командиру, потом оглядел всех по очереди. Всего двенадцать человек; двое — Мэджик и Никль — следовали за вертолетом в маленьком ЮЭйч-1 с целью прикрыть с воздуха.

Все, сидевшие в «Воине», подготовились к скрытому проникновению — в черных гидрокостюмах, с ластами, масками и регенерирующими дыхательными аппаратами, в кевларовых бронежилетах. Лица — единственные открытые части тела — выкрашены черным гримом. Настроение, как отметил про себя Мёрдок, самое боевое: оставаясь сосредоточенными, бойцы шутили, улыбались и сгорали от нетерпения. Мак проследил, чтобы все выспались как следует; только сам он, Мёрдок и Де Витт провели почти всю ночь за уточнением деталей операции. Но и они улучили поутру часок-другой, и теперь предчувствие баталии воодушевляло Мёрдока и гнал сон прочь.

Вторую половину дня взвод изучал устройство «Белуги», так что теперь при необходимости каждый мог пробежать всю яхту вслепую. Что не менее важно, они потратили несколько часов, запоминая лица всех находившихся на борту: ее владельца Руди Колера, его жены, Шмидтов, четы американцев — Джин и Пола Брендис, а также четырех немцев — членов команды. В результате они мгновенно узнали бы каждого из них — в любой обстановке, из любого угла, при любом освещении.

Они были готовы.

Мёрдок переглянулся с сидевшим напротив Маккензи — тот улыбнулся в ответ, блеснув ослепительно белыми на черном лице зубами и поднял вверх большой палец. Все вроде бы оставалось по-прежнему, но Мёрдок нюхом чуял: что-то неуловимо изменилось. А просто его приняли в команду. Возможно, для этого потребовалось не так уж мало — разделить с ними опасность боя на корабле.

Мёрдок опустил глаза и в последний раз проверил оружие. На этот раз «Золотое» отделение оставалось в резерве: на сцене объявятся иранцы, например, их сторожевой катер. И вооружение у них соответствующее: «хеклер и кох» с глушителями и — на случай массированной огневой поддержки — пулемет М60 и автоматическая винтовка М16 с подствольным гранатометом М203.

В отличие от них, Мёрдок и «Синее» отделение имело задачей высадиться на яхту и уничтожить террористов (если таковые имелись) — по официальной терминологии Котиков, задача «ВОЗ»: высадка, осмотр, захват. Точность стрельбы на крошечном, реагирующем на малейшее волнение суденышке стала бы проблемой даже для самого лучшего стрелка, а пуля из М16, не попавшая в цель, имела шанс, пробив тонкую фибергласовую переборку, убить заложника в соседней каюте. Поэтому, хотя к бронежилету каждого был пристегнут сзади «хеклер и кох», основным оружием служил «смит и вессон хаш паппи» с глушителями и подствольными лазерными обозначателями цели.

Тут возникла еще одна проблема: относительно хрупкие лазерные обозначатели требовали идеальной настройки. Последней Котики занимались на борту «Нассау», и теперь пистолеты уложены в черные герметичные футляры с наполнителем из эластичной пены. Мёрдок проверил разъем лазерного обозначателя, убрал пистолет в футляр и закрепил его на бронежилете. Ему предстояла неплохая встряска, и он не хотел, чтобы что-то оторвалось и потерялось.

— Минута! — крикнул командир, и Мёрдок подал знак Котикам. Разом поднявшись, все прошли к хвосту. Они высаживались с полной боевой выкладкой, поэтому выходили не через маленький бортовой люк, известный в обиходе как «дырка в ад», но через кормовую рампу.

Идущий первым Роселли помог Маккензи и Гарсии подтащить к рампе сложенные БНСы и остался рядом с ними, перекинув через локоть ласты и отсчитывая про себя оставшиеся до прыжка секунды. Вертолет сбавил скорость; Мёрдок уловил изменившийся гул винтов.

— Приготовились! — крикнул командир. — Цель в направлении один-семь-четыре, дистанция — десять миль.

— Один-семь-четыре, — повторил Мёрдок.

Плафон на передней переборке грузового отсека сменил цвет с красного на зеленый, и командир вертолета махнул рукой.

— Пошел!

Маккензи и Роселли столкнули с рампы первую связку БНСов, потом вторую, и тут же Роселли нырнул вслед за ними.

— Пошел! Пошел! Пошел! — командовал Мёрдок, хлопая по плечу Гарсию, потом Хиггинса, потом Эллсуорта, Хольта... Каждый появлялся на месте только что стоявшего, делал вдох и нырял в ночь.

Так один за другим прыгнули все Котики, остался только Мёрдок. Командир машины махнул ему поднятым вверх большим пальцем: «Удачи, Котики!» Мёрдок кивнул, сделал несколько шагов по рампе и полетел вниз.

Вертолет шел со скоростью не выше десяти узлов, на высоте пятнадцать футов над водой. Поток воздуха от огромных винтов сдувал с волн хлопья пены. Мёрдок погрузился в воду, привычно прополоскал и надел маску, затем ласты и двумя мощными гребками вытолкнул себя на поверхность.

Остальные Котики уже раскатали БНСы и теперь надували их. Мёрдок сел в первый, предоставив Гарсии и Роселли расчехлять подвесной мотор.

Нескольких минут хватило, чтобы надуть плоты, снять и уложить дыхательные аппараты и ласты. Настало время переходить к следующему этапу операции. Некоторая задержка вышла с мотором третьего плота — он отказался заводиться — и после нескольких безуспешных попыток Мёрдок решил бросить его. БНС вмещает семерых; они зайдут на цель, разместив «Золотое» отделение на одном плоту, а «Синее» — штурмовое — на двух по трое. Десять миль... чуть отклоняясь к востоку от южного направления. Тихо урча моторами, три БНСа под облачным небом шли на юг.

23.56 (20.56 по Гринвичу)

Яхта «Белуга».

Индийский океан, в 230 милях к юго-востоку от Масиры.

Полковник Рухолла Агаси, облокотившись на леер, с минуту глядел на покрытый облаками небосклон, потом достал пачку турецких сигарет и закурил. В нескольких метрах от него солдат-иранец за штурвалом вглядывался в компас с сосредоточенностью, выдававшей его волнение в присутствии старшего офицера.

Агаси, не обращая на него внимания, посмотрел на мерцающие огни иранских кораблей на горизонте. «Йюдюки Мару» и «Дамаванд» шли впереди и чуть правее «Белуги», в то время как фрегаты и патрульные катера беспечно рассыпались по морю.

Вид иранской флотилии успокаивал. Куребаяси, маленький, безжалостный террорист-японец отплыл на «Йюдюки Мару» несколько часов назад. Агаси не только не огорчился, наоборот, обрадовался этому. Он верил в свою миссию, верил в то могущество, что обещало его народу содержимое трюмов «Йюдюки Мару». Но коммандос «Охтори» были ему неприятны. Агаси считал себя человеком моральных устоев, верным последователем дела Пророка, и откровенное, слепое насилие, отличавшее радикальные террористические группировки вроде «Охтори», в его принципы никак не вписывалось. Более того, по его глубокому убеждению, слепой террор в конечном счете приводил к прямо противоположным результатам, превращая потенциальных друзей во врагов, дискредитируя Революцию.

Рухолла Агаси был бы рад, если бы японцев не вовлекали в эту операцию. Конечно, две тонны плутония превращали Иран в доминирующую силу в Юго-Западной Азии и на Ближнем Востоке, но участие в этом «Охтори» — даже при том, что без них похищение корабля стало бы невозможным — бросало тень на все это мероприятие.

Из открытого люка, ведущего на нижнюю палубу, донесся приглушенный женский крик, сопровождаемый мужским хохотом. Агаси не шутил, говоря женщинам об их бесстыдной манере одеваться: ни один из оставшихся с ним на борту «Белуги» солдат не привык к принятым у западных женщин — особенно богатых западных женщин — стандартам одежды. Как следствие ему все труднее становилось сдерживать своих подчиненных. Его просьба к полковнику Хамиду забрать с яхты женщин и отправить их на вертолете прямо в Бендер-Аббас осталась без ответа. До сих пор серьезных инцидентов на борту «Белуги» удавалось избежать, но Агаси не сомневался, что это ненадолго. Женщины сыграли свою роль в качестве орудия принуждения мужчин к сотрудничеству, и Агаси больше не видел необходимости в их присутствии. Крик повторился, на сей раз громче.