Спецкоманда SEAL. Абордаж - Дуглас Кейт - Страница 39

— Право, не знаю, лейтенант, — сказал Эллсуорт. — Мне казалось, нам не обещали, что нарвемся на этом корыте на целую чертову армию.

Еще одна очередь с палубы подтвердила его слова. В одном из еще целых окон появились четыре дырки с разбегающейся от них паутиной трещин.

— Ты не знаешь, Док, как это называется в морской разведке? Некоторая неточность в определениях. — Мёрдок щелкнул рацией, переключая ее на частоту Пентагона. — Старший, старший, я — Молот-Альфа...

Теперь стреляли уже по всему кораблю.

23.21 (15.21 по вашингтонскому времени, 20.21 по Гринвичу)

Объединенный Центр Командования Специальными Операциями.

Пентагон.

— Что это? — спросил конгрессмен Мёрдок. — Что там происходит?

Никто из находившихся в помещении не спешил с ответом. Напряжение достигло предела, и, что еще хуже, экран был пуст — один спутник ушел за горизонт, второй еще не вошел в зону. Мёрдок имел весьма приблизительное представление о том, как все это действует, но перед началом операции штабист терпеливо объяснил ему, что, хотя спутниками в определенной степени можно маневрировать, меняя их орбиту, возможности этого маневрирования все же ограничены, ибо некоторые законы физики невозможно отменить даже Указом Конгресса. Поэтому с 15.18 до 15.39 вся информация о том, что творится на борту «Йюдюки Мару», сводилась к голосам, передаваемым в Вашингтон через АВАКС и спутник связи.

— Черт подери, — повторил Мёрдок. — Кто-нибудь скажет мне, что происходит?

Генерал Бредли покосился на него, чуть скривив уголки рта в подобии улыбки.

— Похоже, «Ормуз» уже встречался сегодня с «Йюдюки Мару».

— Наихудший сценарий, — добавил Мейсон. — На борту теплохода иранские солдаты. По сообщениям Молота-Браво, их может быть до сорока человек.

— О Боже! Мы что, остановим операцию?

— Скорее всего нет, конгрессмен, — холодно произнес генерал Бейнбридж. — Нам и так стоило слишком большого труда доставить туда наших людей. Так дадим им шанс, ладно?

В помещении от кондиционированного воздуха было прохладно, почти холодно. И все же Мёрдоку стало жарко.

23.23 (20.23 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару», мостик.

Пригнувшись, чтобы не попасть под огонь, Мёрдок добрался до главного пульта и бегло осмотрел приборы.

За последние десять лет оснащение мостика современного торгового корабля все более усложнялось и в конце концов стало напоминать интерьер из научно-фантастического фильма. Мёрдока это мало смущало — что-что, а расположение приборов на пульте «Йюдюки Мару» он изучил хорошо. В дальнем правом углу, возле приборов, показывающих состояние машин, находился пульт контроля за грузом. Мёрдок убедился, что дисплей включен, набрал несколько команд на клавиатуре и снова посмотрел на экран.

Все надписи были выполнены по-японски, но он, не обращая внимания на иероглифы, смотрел только на графические схемы. Груз «Йюдюки Мару» в первом и втором трюмах оставался нетронутым. Уровень радиации в трюмах не превышал нормы, и, похоже, запоры на трюмах тоже никто не трогал. В общем, попыток проникнуть туда до сих пор никто не предпринимал, от чего Мёрдоку сразу же стало легче на душе. Среди сценариев, что проигрывались в Литтл-Крик, разрабатывался и тот, по которому террористы минировали трюмы.

Значит, в руках у них плутония пока нет.

Но Мёрдок не мог рисковать. Он набрал еще одну команду, и иероглифы на экране сменились английскими надписями. По настоянию Соединенных Штатов, несших частичную ответственность за сохранность плутония, программы судовых компьютеров составлялись на обоих языках, и Котики, готовясь к заданию, выучили все необходимые коды. Мёрдок подождал, пока на экране появится новое изображение, и начал закладывать в память компьютера новый пароль.

Еще несколько секунд — и результаты его работы высветились на экране. Он облегченно вздохнул: трюмы на аварийной защите. Только пароль, набранный Мёрдоком — «Сойка» — мог открыть доступ к грузу. Теперь, даже если Котиков уничтожат и иранцы отобьют мостик, они не смогут овладеть грузом. Конечно, они могут срезать запоры или пробить палубу, но для этого потребуется время и специальное оборудование, которого здесь, посреди Индийского океана днем с огнем не сыскать.

— Лейтенант? — вмешался Эллсуорт, застывший у двери. — Сдается мне, к нам гости.

— Иду. — Мёрдок выключил компьютер и поспешил на мостик к двери.

Теперь дело за Маккензи в машинном отделении.

23.24 (20.24 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару», вход в машинное отделение.

Маккензи вел Гарсию и Хиггинса вниз — в то место, что на военном судне называлось бы третьей палубой, где-то на уровне ватерлинии. Коридор шел вдоль корабля: вперед — к трюмам, которые — дай только Бог! — были закрыты и опечатаны. За это отвечал лейтенант, только он на мостике мог проверить состояние трюмов и поставить их на аварийную защиту. Мак двинулся в другую сторону, к машинному отделению. Где-то впереди лязгнул открывающийся люк, и прямо на них выбежал моряк-японец в шортах и белой футболке. Заметив черные лица и грозные автоматы Котиков, он резко затормозил, едва не врезавшись в стенку.

— Томаре! — приказал Хиггинс. — Стой! — вообще-то большинство Котиков владеет несколькими языками, но так уж получилось, что во всем взводе по-японски говорил только он.

Моряк сделал шаг назад.

— Чикаёре! — бросил Хиггинс. — Иди сюда!

Тот повиновался не раздумывая.

Спустя пару секунд он уже лежал лицом вниз, связанный по рукам и ногам пластиковой лентой. Хиггинс уговаривающим тоном спрашивал его о чем-то. Тот отвечал, мотая головой в сторону коридора и отчаянно вращая глазами.

— Что он говорит, Проф?

— О'кей, он говорит, что он из команды. Говорит, там, в машинном отделении двое иранских часовых. Говорит еще, что-то их там сильно разъярило, вот он и решил удрать оттуда пока не поздно.

— Ладно. Пусть пока полежит, — кивнул Маккензи.

Оставив связанного японца, Котики двинулись дальше. Дверь в машинное отделение оказалась закрыта, но не заперта и открылась от толчка Гарсии. С огороженной поручнями площадки хорошо просматривалось все машинное отделение — низкий зал, заполненный разнообразными механизмами причудливой формы: редукторами, конденсаторами, генераторами и огромными паровыми турбинами — невероятными доисторическими чудищами зеленого цвета, окруженными решетчатыми площадками.

При виде ворвавшегося Маккензи иранский солдат что-то выкрикнул, но тут же упал, сраженный автоматной очередью. Его АКМ стукнулся о кожух турбины и отлетел куда-то в угол. Второй солдат, истошно вопя что-то на фарси, бросился к ближайшему кожуху в поисках укрытия. Гарсия прислонился к перилам и выстрелил раз... другой. Иранец опрокинулся на спину и затих. Несколько секунд Маккензи не опускал автомата.

Ничего.

— Запри дверь, — бросил Маккензи Гарсии. — Проф, за мной!

Металлическая стремянка вела с входной площадки на машинную палубу. Маккензи закинул автомат за плечо и скользнул по перилам вниз. Здесь все наполнилось мощным гулом; в основном шумом редукторов, передававших вращение турбин гребным валам.

Мак и Проф быстро обыскали помещение на предмет спрятавшихся танго. Террористов они не нашли, зато за массивным кожухом генератора обнаружилось четверо перепуганных японских моряков. Маккензи взял их на мушку, а Хиггинс связал руки, отвел к передней переборке и только там связал ноги, после чего начал допрос.

— Черт, Мак, — только и сказал он, вернувшись. — Они говорят, что на борту сорок-пятьдесят ублюдков! Несколько японских танго и до черта иранцев!

— Мне и самому уже давно так кажется. — Маккензи обернулся и внимательно посмотрел вперед. В переборке было три люка: два по сторонам — выходы с площадок — и третья пониже, проход к котлам. Гарсия, оставшись на площадке у правого борта, держал дверь под прицелом. Четверо связанных по рукам и ногам матросов лежали на палубе у люка в котельную.