Влюбить и за борт! (СИ) - Юраш Кристина - Страница 26

Зачем я это сделала?

— Ну как, любовнички! Скажи Искандер-р-р аппетитный! Чуть не съела! — послышался сиплый истошный смех.

На меня пристально смотрели глаза пирата. На его пальцах появился кровавый отпечаток. Я сглотнула, чувствуя рыбок в животе.

— Ладно, — процедил Искандер. — Я решу этот вопрос.

Он встал и вышел, вытирая кровь с прокушенного уха. Неужели я ему прокусила? Я провела языком по зубам, чувствуя, что каждый зуб теперь напоминает клык.

— Ой! — испугалась я, зажимая рот двумя руками.

— Я буду звать тебя Какула. Сир-р-рена Какула! — веселился Кракен. А вот мне было вовсе не до смеха. Дверь открылась, в комнату вошел Искандер. В его руках было несколько рыбин. От запах сырой рыбы я сморщилась.

— Ну, красавица! — послышался его голос. Он держал одну рыбину за хвост надо мной. — Только руку мне не отгрызи! Налетай, тюлька в помаде!

Я отрицательно трясла головой, шарахаясь от вонючей свежей рыбы. Мои щеки дулись. Я отвернулась.

— Нет! — я зажимала нос двумя руками. Пират посчитал, что я — очень стеснительная сирена. Поэтому покачал рыбиной у меня перед носом. А потом с улыбкой отпустил ее в купальню.

— Ааааа!!! — заорала я, пытаясь выбраться из купальни. Хвост бился о бортики, повсюду летели брызги. — Уберите ее!

— Так… Успокойся! — слышался голос. А меня взяли за дрожащие плечи. — Все! Нет рыбы! Смотри!

Я испуганно посмотрела в глаза. А потом опустила их. Рыбы не было. Меня опустили обратно в купальню.

— Умрешь ты в море, — мрачно произнес Искандер, о чем-то думая. — Так, кого из команды не очень жалко?

— Нет! — запротестовала я. — Я не буду есть людей! Тем более пиратов!

— Что? Понравилось быть пираткой? — встрял Кракен, чистя свои призрачные перья и приглаживая их клювом.

— Нет… Они… Они… Потные, грязные и волосатые! — выпалила я, понимая, что быть сиреной не так уж и хорошо.

— Поздравляю тебя, потный, волосатый и гр-р-рязный пир-р-рат! — ехидно заметил попугай. — А ты спр-р-рашиваешь, почему бабы у ног твоих штабелями падают? Вдохнула и все. Лежит баба! Пр-р-ринцесса непр-р-риятностей! Ты что жр-р-рать будешь?

— Пусть мясо попробует! — мне сунули кусок мяса с хлебом. Я вгрызлась в него, но тут же выплюнула. Раньше такого не было! Я всегда нормально ела!

— Я же говор-р-рил! Мор-р-репр-р-родукты! — вздохнул Кракен. — Или мор-р-ряки! Если так посчитать, то нам нужно в каждом пор-р-рту кор-р-рмом отовар-р-риваться! Пр-р-ринцесса, думай! Иначе мы тебе Билл Тугое Ухо скор-р-рмим! Что ты жр-р-решь из мор-р-ря?

— Ка-кальмара, — прошептала я, вспоминая, что однажды ела. И мне очень понравилось.

Через полчаса я смотрела, как Искандер сидит рядом и чистит кальмаров в ведро. Изредка он бросал на меня нехороший взгляд. Я вздыхала, понимая, что от меня одни проблемы.

— Держи! — мне протянули ломоть кальмара. Я осторожно взяла его двумя пальцами и положила в рот. Немного пожевав я скривилась! Фу!

Еще через полчаса мне выдали вареного кальмара. Я с удовольствием съела его, глядя на взгляд пирата. Мне кажется, что он думал о чем-то очень грустном. В его руках был нож. А на сапоге шкурка от кальмаров.

— Кошмар-р-р! Гр-р-роза Мор-р-рей чистит и ловит кальмар-р-ров для сир-р-рены! Позор-р-р! — помирал Кракен. — Я сейчас втор-р-рой р-р-раз умр-р-ру!

Глава десятая. На кой тебе принц?

Глава десятая. На кой тебе принц?

Меня оставили одну. И мне было ужасно скучно. Если раньше я могла свободно ходить по кораблю, то сейчас вынуждена была ютиться в купальне. Мы куда-то плыли, я шевелила хвостом. И пересчитывала чешуйки.

Прошел час. Потом еще час. Кажется, обо мне все забыли. Даже надоедливый Кракен. Я коротала время, расчесывая волосы пальцами и заплетая их в косички.

— Нет, ну это невыносимо! — плеснула я воду на пол. Где-то в самом верху было окошечко. И там был виден кусочек неба. Вот и все развлечения. Смотреть, как проплывают облака. Как иногда пролетают птицы.

— Соба-а-ачка гуля-я-яла по па-а-арку дворца-а-а, — пела я, глядя в потолок. Мой голос завораживал даже меня. Красивые стены каюты расступались. Я снова видела море, белые башни Ивернеса. На глазах выступили слезы. Я шмыгнула носом. Теперь меня будут возить в бочке. И показывать за деньги. Ой, что-то кушать опять захотелось!

Песня лилась, заполняя собой все.

— Искандер-р-р! — послышался голос Кракена. — Тебя опять сожр-р-рать хотят! Иди быстр-р-рее!

Дверь распахнулась, на пороге стоял пират. Он снова смотрел на меня, словно околдованный. Рука безвольно отпустила пистолет. И тот с грохотом упал на пол.

— Пр-р-ровалился абор-р-рдаж! — усмехнулся попугай. — Искандер-р-р! Она жр-р-рать хочет! Опять!

Но пирату было все равно. Он подходил ко мне, а я плавно подплывала к нему. Мне казалось, что никого в мире больше не существует, кроме него. В этот момент он был прекрасен и соблазнителен. Мне очень нравились его губы. При мысли о том, как я впиваюсь в них, сердце начинало бешено стучать. Мои руки страстно обнимали его, путаясь в черных волосах.

— Мой, — шептала я. «Нет!!!», — кричало что-то внутри. Мои трясущиеся руки держали его за щеки, а я смотрела ему прямо в глаза.

— Штоб тебя скр-р-рутило мор-р-рским коньком! — выругался Кракен, когда я стала утаскивать добычу в воду. — Мы на мор-р-ряках р-р-разор-р-римся! Я говор-р-рил, что ей пор-р-ра кита ловить!

Сердце заходилось. Кончики черных волос пирата касались водной глади.

— Пр-р-ринцесса! Пр-р-рекр-р-рати! — орал мне на ухо Кракен.

«Нет, нет! Что я делаю?», — слышался внутри меня собственный перепуганный голос. Мне хотелось остановиться, но я не могла.

— Пир-р-раты! Капитана жр-р-рут! — орал Кракен.

Остался один рывок, чтобы утопить его, как вдруг из рубашки вывалился медальон на серебряной цепочке.

На мгновенье я опустила глаза. Мои руки разжались за мгновенье до чужой гибели. Я схватила в руку медальон, отпустив чужую шею.

Искандер очнулся и дернулся. А у меня в руках осталась разорванная цепочка. Я разжала руку, видя серебряное сердечко с гербом Ивернеса. Моя рука тряслась. Я забыла про голод, про хвост, про то, что сижу в чужой ванной.

Была только я. И только этот медальон.

Воспоминания вихрем закружили меня. Я вспомнила, как стояла на пристани. Вокруг было полным-полно народа. Солнце слепило глаза. А сквозь него виднелся огромный корабль. Буквы сверкали золотом. Он был нарядным и красивым. Я помню корону, которая красовалась над надписью. Он отсвечивала мне прямо в глаза.

Надо мной слышались разговоры взрослых: «Да, корабль великолепен! Ваше величество! Это самый удачный альянс!». Все поздравляли моего отца. А смотрела на мальчика в голубом камзоле. Он стоял и грустно смотрел на море. И ни разу не на меня.

«Сейчас принц отплывет, и мы все обсудим! На счет торгового соглашения, я бы не торопился!», — слышался довольный голос дяди.

Гул довольных голосов сливался воедино. Я смотрела на почти взрослого принца, сжимая в ладошке кое-что очень важное.

— А можно я попрощаюсь? — спросила я, глядя на отца. Тогда он казался мне огромным, величественным и таким могущественным.

— Нет. Я запрещаю тебе близко подходить к воде! Вода опасна! — послышался голос отца. Мне на плечо легла рука.

Я понимала, что мой принц сейчас уплывет. И мне очень хотелось, чтобы он помнил обо мне. В книгах было написано, что нужно подарить что-то ценное.

Помню, как кто-то сказал: «Пора, ваше высочество! Мы уже опускаем паруса!». И в этот момент я бросилась к принцу.

— Крессида! — слышались голоса позади. — Ловите принцессу!

Я добежала до принца, который посмотрел на меня с удивлением.

— Ты чего? — удивился он. А я споткнулась и упала. Прямо на брусчатку. Помню, как он подбежал ко мне и помог встать. Мне было так стыдно, что я не смотрела под ноги, что мои глаза уставились в застежки чужого камзола.

— Вот, — протянула я украшение. — Возьми… Это… Подарок!