Я случайно, господин инквизитор! или Охота на Тени (СИ) - Филеберт Леси - Страница 72

Олеся Чадова, спасибо еще раз за эту прелесть!))))) ❤️❤️❤️

и фрагменты покрупнее:

Глава 43. О скорби и безумии

Морис прервал поцелуй, только когда связной браслет на его руке начал громко и безостановочно пиликать, мигая красным огоньком.

— Срочное сообщение из Штаба, — цокнул языком Морис, нажимая какие-то кнопки на браслете.

— Что-то не так? — спросила встревожено, глядя на озадаченное лицо куратора.

— Кое-кто из наших с Водного Кордона вернулся.

— Зачем? Мы же не просто так их увели и спрятали от Одиноких Теней.

Морис посмотрел на меня хмуро и коротко ответил:

— Роджер погиб.

* * *

Теневики умирают иначе, рассеиваются в воздухе, поэтому когда умер мой папа, хоронить от него было нечего. Так что на похоронах мне бывать еще не приходилось. И надеюсь, что еще нескоро придётся. Так себе мероприятие, если честно.

Я стояла на кладбище рядом с Морисом, Эриком и многими другими коллегами, наблюдая за тем, как деревянный гроб с телом Роджера опускают в землю. Несколькими минутами ранее мне пришлось его осмотреть. Не хотела этого делать, но выбора не было: нужно было понять, от чего погиб парень, Одинокая Тень задействована была, или что?

Но нет, Тени тут были не при чем. Да и неоткуда им было взяться на Водном Кордоне. Роджер был как будто выжжен изнутри. Потухшая магическая Искра, ледяная точка солнечного сплетения, и от нее изнутри по всему телу исходили такие тонкие черные жгутики — отметины очень черной магии. Спасать тут было нечего, любой некромант бессилен. От Роджера осталась одна оболочка.

— Из него мог бы получится отличный инквизитор, — горестно вздохнул Эрик.

Сегодня он сменил свои обычные белоснежные одеяния на черные, а руки его были сцеплены в замок за спиной.

— Как это произошло? — тихо спросил Морис.

— После того как он усыпил вас, Флорианетта, — начал Эрик, а Морис при этих словах дернулся взять меня за руку, — он попробовал скрыться на краю Кордона, там мы его и перехватили. Нет, Морис, он действовал не по своей воле. Парень был здорово не в себе и отбивался такими мощными заклинаниями, о которых он, боюсь, даже не слышал. Он был одержим и, вероятно, действовал согласно чужим приказам.

— Неужели Эффу? — нахмурился Морис.

— Во всяком случае, очень на то похоже.

— Фиолетовые глаза! — внезапно воскликнула я. — Вспомнила, я же видела в отражении чайника фиолетовые глаза, перед тем как заснуть на Кордоне! Не успела разглядеть лицо и ничего толком не поняла тогда, а потом из памяти это как удалили, но…

— Да, — задумчиво кивнул Эрик. — Глаза у Роджера в самом деле слегка отливали фиолетовым оттенком, когда его только отловили. Это похоже на признаки Эффу. И это было бы логично… Ваша Тень могла бы здорово помочь Эффу вырваться в реальный мир. Что ж… Кажется, все хуже, чем мы думали. Возможно, Эффу набрался уже достаточно сил для того, чтобы пытаться вламываться в чье-то сознание самостоятельно.

— Что нам теперь делать? — спросил Морис

— Пока не знаю, — вздохнул Эрик, потирая гудящие виски. — Не могу увидеть варианты развития событий… Слишком темная материя, этот дух хаоса… мешает разглядеть хоть что-нибудь. В общем… Мы с Ильфорте пытались вытащить Роджера, но без толку. Ничего не получилось, мы не смогли его спасти.

— Я тоже не смогла, — прошептала тихо.

Эрик кивнул. Он нагнулся за горстью земли и кинул ее на крышу гроба. Морис вторил, а вслед за ними к могиле потянулись и другие инквизиторы. Все хмурые, расстроенные. Особенно расстроенным выглядел Дейв, который успел сдружиться с Роджером. Он вместе с Ханной стоял с растерянным видом, теребя в руках шарфик Роджера. Погода портилась, начал покрапывать дождик, но никто не обращал на это внимания.

— Надоело уже хоронить молодых бойцов, — негромко произнес Эрик. — Надо с этим кончать, — он повернулся ко мне. — Мисс Габруа, я так понял, вы уже разобрались, как закрыть некий теневой портал в Генеральный Штаб?

— Да. И думаю, что я также разобралась, кто именно может этим порталом быть, — кивнула я, быстро перебирая анкеты тяжелобольных в лекарском крыле, папку с которыми держала в руках, и выуживая нужный листок.

— Я учла все советы мамы касательно предположений, кто и почему может являться порталом, проанализировала все указанные в анкетах магические показатели и считаю, что всё дело вот в этом человеке.

С этими словами я протянула Эрику анкету одного мужчины, уже несколько лет пребывающем в лечебнице инквизиции, и пояснила:

— Я долго думала и анализировала, вот только сейчас всё сопоставила. Вроде всё сходится, так что надо бы проверить тщательно этого человека и, ну, не знаю… Может, его еще можно как-то вытащить. А может, и нет… В любом случае, его надо убрать из Штаба. Конечно, есть вероятность ошибки, мне надо самолично на него сейчас глянуть, чтобы убедиться в правильности выводов, но… С вами всё в порядке, господин инквизитор?

Лицо Эрика будто бы побледнело. А глаза сузились — от злости. Он держал в руках анкету, вперившись в имя тяжелобольного, и разве что не скрипел зубами от ярости.

— А я говорил, что надо было грохнуть его сразу же, — произнёс Морис, перегнувшись через плечо отца и тоже заглядывая в анкету. — Просто так, для профилактики.

— Да откуда нам знать? — процедил сквозь зубы Эрик. — Он же у нас всегда был под строгим контролем! С тех пор, как он из тюрьмы вышел, за ним вообще жёсткий контроль был установлен.

— Ну да, я сам проверял его несколько раз досконально, ничего подозрительного не видел. Он же сейчас овощ овощем.

— Так и я проверял. И не только я. Как мы тогда могли упустить?

— Ну, очевидно, мы не видим каких-то признаков теневой магии, в которой ничего не смыслим… Поэтому не могли даже предположить возможную взаимосвязь.

— Я не понимаю, — растерянно бормотал Эрик. — Он же в коме лежит уже который год!

— Так а почему лежит-то, лекари так и не разобрались толком, — заметил Морис, цокнув языком.

— Он работал в какой-то областной лаборатории помощником, произошёл взрыв, на него чего только не вылилось, и черт знает, как на его разум это повлияло.

— Ну это официальная версия. А если мы имеем дело с Эффу, и всё на самом деле не так, как нам кажется? И в коме он не потому что серьёзно ранен, а потому что его насильно удерживают в таком состоянии? И нагло пользуются воспаленным сознанием?

Эрик раздражённо рыкнул и двинулся в сторону Генерального Штаба.

— Идем в лечебницу прямо сейчас. Надо положить этому конец.

Я поспешила следом, непонимающе переводя взгляд со злого, очень злого Эрика на раздраженного Мориса.

— Я так понимаю, вы знаете этого человека? — уточнила неуверенно.

— Угу, — мрачно кивнул Морис. — С ним, хм… были когда-то проблемы у моих родителей. Так что да, мы его знаем.

— К сожалению, — процедил Эрик, комкая в руках анкету некоего господина по имени Флейтон Амбросский.

Глава 44. Теневой портал

В лечебницу мы с Морисом вошли вслед за Эриком, который рассерженной фурией летел впереди.

— Если вы знаете этого человека, значит, примерно понимаете, почему могут страдать именно инквизиторы? — спросила я негромко у Мориса, пока мы быстро шли по коридорам.

— Этот человек ненавидит инквизицию всей душой, — криво улыбнулся Морис. — Однажды он натворил массу опасных глупостей, и отец упек его за решетку, точнее, тогда Верховный Совет Инквизиции приговорил его к нескольким годам лишения свободы. Жизнь ему это поломало, конечно. Такой ходячий комок ненависти и неудачник в одном флаконе. Но всегда проще винить в своих бедах кого-то, и Амбросский винил в своей неудавшейся жизни инквизиторов. Семья от него отвернулась, друзей растерял, на желаемую работу никто не брал. Но винил безобидно, с ним не было никаких проблем после выхода из тюрьмы… Он даже пытался вести какой-то нормальный образ жизни, устроился на работу… На так себе работу, но уж куда взяли. Но его ненависть к инквизиции вполне можно назвать маниакальной и сумасшедшей. Кажется, именно то, о чем ты говорила, да?