Хранительница искры (СИ) - Риз Лаванда - Страница 4

Но уже вечером Милка с хозяйским видом водила Мидэю по залам и комнатам замка, демонстрируя ей их пышное убранство — мебель из редкой породы дерева, задрапированную золотой парчой, серебряную посуду, рыцарские доспехи, одежду, сшитую из заморских тканей и красивейшие гобелены.

— А что это за портреты? — остановившись, Мидэя с любопытством стала разглядывать суровые мужские лица на картинах.

— Хозяева замка, предки нашего князя, — беспечно отозвалась Милка, махнув на картины рукой с таким видом, как люди обычно отмахиваются от бесполезных вещей. Мидэя подошла к самому крайнему, на её взгляд самому свежему портрету, где был изображён благородный господин с закрученными усами и острой бородкой.

— А это наверняка сам Данат?

— Что?! Нет, конечно! — прыснула Милка со смехом. — Это его батюшка, ныне покойный. Хочешь увидеть нынешнего князя? Пойдём, покажу! — она завела её в просторный зал и кивнула в сторону камина. — Вон наша сиятельная светлость князь Данат, красуется на гвоздике!

Над камином висел огромный портрет, на котором в полный рост был весьма искусно изображён молодой мужчина.

— Он молод?! — то ли разочаровано, то ли удивленно произнесла Мидэя, рассматривая картину.

— Что плохо, как говорит моя мать, — подтвердила Милка, кивая. — Молод, красив и страшно распущен. С жутким, необузданным норовом. Ему нравится пировать, воевать и без разбору девок щупать.

— А что свора, про которую ты всё время талдычишь? У рыцарей какие-то особые пристрастия?

— Ну ещё бы! Все эти голодранцы благородного происхождения, а не какие-нибудь вояки без роду и племени. Все они нанялись на службу к нашему князюшке и пользуются его особым расположением. Они для него бишь соратники по оружию и собутыльники по пирушкам, а ещё друзья верные, связанные своей важной рыцарской честью. Время от времени на княжество наскакивают наши воинственные соседи. Походы и сражения сплотили рыцарей Даната пролитой кровью. А что главное — все как на подбор, молоды и бесшабашны. Правда, у тех из них кто чуть постарше есть в Минасе постоянные подруги, которые им уж и детей нарожали, и теперь не то жены, не то любовницы с довеском. Но это не мешает им всем до единого кутить с князем. Вот поэтому я и говорю, что лучше тебе им на глаза не попадаться. Сидела б ты лучше в своём лесу с лосями да белками и горя не знала. А так рано или поздно Кресс всё одно отправит тебя прислуживать на пиру, и тогда твоя девичья доля будет уже не в твоих руках, подруженька.

— Предлагаешь улизнуть, пока не поздно или изуродовать себе лицо? Говорят, от судьбы не скрыться, — невесело усмехнулась Мидэя.

— Знаешь, порой лучше бы эту злодейку перехитрить, — со знающим видом проговорила Милка. — Портить себя, конечно, не надо, мы что-нибудь придумаем. И убегать не нужно, ты мне нравишься, я ведь только с тобой подружилась! — и она по-свойски в знак своей дружбы крепко двинула Мидэю в плечо.

Глава 2

Целый месяц беззаботных дней окончательно сблизил девушек. Они даже стали чем-то большим, чем просто подруги, между ними возникло нечто сестринское, родственное, отношения нисколько не похожие на те, которые складывались у Мидэи с сёстрами ордена, где правили строгость и послушание. Здесь отважная, задорная Милка учила Мидэю хохотать и дурачиться, а та вечерами читала ей книги, которые она тайком брала в хозяйской библиотеке. Если их отправляли прибирать в комнатах, то большую часть времени они гонялись друг за другом, кидаясь подушками, или наряжались в платья, оставшиеся после княгини, и кривляясь воображали из себя знатных дам.

А если кому из слуг приходило на ум пожаловаться Крессу или похотливо распускать руки, то каждый из их обидчиков потом горько жалел о содеянном, получая по заслугам от воинственной Милки, а то и от обеих девушек сразу. Мидэя всей душой полюбила Милку. Было в этой простой девушке столько жизненного огня и ни капли злобы, что это не могло не привязать к ней сердце Мидэи.

***

— Князь! Князь возвращается!!! — испуганно закричал кто-то из слуг.

И все тут же засуетились, с трепетом и страхом бросаясь в разные стороны, словно развороченное мышиное гнездо.

— Вот и кончилось наше счастье, — проворчала Милка, бросая овощи в корзину. — Слушай меня, поняла? Я худого не присоветую. Главное, им на глаза не попадаться. Будем тебя укрывать до последнего.

— А потом?

— Суп с котом! А потом рожу сажей перемажем, пару зубов для пущей достоверности выбьем. Да ещё хромой можно прикинуться. Такую они вряд ли захотят, — на полном серьёзе выдала Милка, глянув на побледневшую подругу. — А чего, зубы не честь, их и потерять не жалко.

Пир кипел с полудня до темноты. Данат недовольно опрокинул свой пустой кубок и возмущенно заорал на весь зал:

— Кресс, дьявол тебя подери!!!

Через несколько мгновений, сжавшийся, лысый, действительно похожий на крысу человечек предстал перед глазами своего хозяина.

— Я говорил тебе нанять смазливых служанок?! Почему до сих пор вино мне разливают поворята с постными мордами? Пусть нам приведут женщин, я надеюсь, ты ещё не забыл что это такое? Живо! Убирайся с моих глаз!

Кресс шустрыми мелкими шажочками метнулся на кухню.

— Где девушка?

— На кой тебе девушка, старый хрыч? — воскликнула мамаша Гвен, перегородив ему дорогу.

— Не сейчас тебе высовывать своё жало, Гвен. Князь не в духе! — прошипел Кресс. — Немедля отправить Мидэю разливать господам вино! Я не шучу, или она отправиться прислуживать князю или прямиком в яму!

— Мидэя! — громко позвала Гвен. — Бери кувшин, девуля, и ступай в зал. Ничего не поделаешь, иначе этот гнилой пень точно бросит тебя в яму к бродягам. С него хватит. А там ещё хуже, уж поверь.

— Послушай, — подлетела перепуганная Милка, вцепившись в Мидэю. — Молча разлей вино по кубкам и быстренько драпай. Если будут хватать за мягкие места — не обращай внимания, это меньшее зло. Главное в глаза им не смотри, не будоражь их. В первый раз они тебе ничего не сделают, — Милка смотрела на неё с таким состраданием, что у Мидэи на глаза невольно наворачивались слёзы. — Нет, нужно было всё-таки тебя изуродовать.

— А может, лучше в яму? — страдальчески выдавила Мидэя. Гвен с Милкой тут же отрицательно затрясли головами.

С тяжелым кувшином в руках Мидэя замерла у дверей зала. Оттуда доносились громкие пьяные голоса и дружный мужской хохот. Ноги у неё подкосились. Идти не хотелось. Не то что не хотелось, она точно знала — это опасно. Её ладони моментально окоченели. Девушка прижалась спиной к стене, чувствуя, как сила её духа дрогнула. За время пребывания в замке Мидэя наслушалась много дурного про рыцарей князя, да и про самого Даната.

— Где вино?!! Дьявол подери этих слуг!!! — вдруг раздался оглушительный сильный голос. И Мидэя перестала дышать, испуганно прислушиваясь к этим мужским голосам, и к своему бешено бьющемуся сердцу.

— Я пойду разберусь, не буйствуй, — среди шума выделился другой голос, явно направляющийся к двери.

Дверь распахнулась, закрылась и Мидэя неожиданно столкнулась лицом к лицу с озадаченным этой встречей воином. И чем дольше молодой рыцарь смотрел на неё, тем заинтересованней становился взгляд его янтарных глаз. Несколько мгновений они молча стояли напротив друг друга. Он был выше её на целую голову, широк в плечах раза в три и разделял их только кувшин с вином. Сглотнув неприятно давящий ком в горле, Мидэя так же молча сунула ему этот кувшин в руки, чем очень его рассмешила.

— Ты хочешь, чтобы я вместо тебя прислуживал князю, разливая вино? — усмехнувшись, спросил он. Голос у него оказался приятным. Да и её ладони при виде его не покрыла изморозь.

— Можете пить по очереди с горла, — тихо выдавила Мидэя, недовольно поджав губы.

— Ты новенькая служанка, да? Сколько дней ты уже в замке?

Мидэя не отвечала, стараясь не смотреть ему в глаза, как и советовала Милка.

— Ладно. А как звать тебя? … Дикарка? — смеясь, проговорил он. — Меня вот зовут Лионелем.