По грехам нашим. В лето 6732 (СИ) - Старый Денис - Страница 21

— Повторим Кресси, — пробубнил я себе под нос.

— Боярин? — Откликнулся Бер, который находился рядом со мной, от чего я вообще пребывал в ощущении полной безопасности.

— Лепо, побьем супостата, — обратился я к гиганту и попытался похлопать того по плечу, но получилось только достать локтя.

Уже прошло два часа с того времени, как Филипп, помолившись отправился к стану рыцарей и рассмотреть происходящее никак не получалось.

— Конный, — прокричал кто-то из ратников.

Я вгляделся в бинокль, но ничего не заметил, пока не повернулся чуть вправо. В нашу сторону на рысях шел всадник из сотни Филиппа. Я подобрался, сразу предполагая плохое, но не почувствовав тревоги, немного приближался — в последнее время все больше доверяю ощущениям.

— Идуть лицари, токмо конные, Филипп ушел направо, воны на вас идут, — прокричал ратник и уже размеренно побрел к открывавшемуся проходу внутрь вагенбурга.

Через полчаса показались рыцари. Мы заняли единственное поле в округе, которое можно было назвать большой поляной, подступиться к нам конным с флангов было сложно, так как лес, непосредственно примыкавший к вагенбургу, был вырублен и оставшиеся пни мало располагали для конного хода.

Рыцари мешкали, не спешили и только через минут пятнадцать начали перестраиваться в «свинью» вперед вышли два всадника с огромными даже для фризской породы конями, следом, с увеличением по два всадника с каждой из сторон выстраивались другие носителя креста на накидках. Построение шло уже десять минут, как к рыцарям присоединилась пехота из кнехтов. Еще через пять минут начали стекаться конные и пешие отряды балтов.

Мне даже подумалось, что в целом то задумка не особо удалась. Не польстились рыцари на приманку, не бросились сломя голову в погоню, осторожно с опаской преследовали и оказались правы. Вот бы такую смекалку да на реку Калку!

Сейчас же последует вдумчивая организованная атака по всем правилам немецкого рыцарства. Я перехватил винтовку, и услышал выкрики стоящих рядом генуэзцев что-то про огонь и трубу. Вот и хорошо! Видимо они встречались с огнестрельным оружием, скорее всего у арабов. Правда, те огромные трубы не шли ни в какое сравнение с моей винтовкой, но легенда, которую я рассказываю на каждом углу, заимела хоть какое-то подтверждение.

Взял в прицел одного из возглавляющих клин и стал ждать. Буду стрелять, когда это воинство сдвинется, чтобы появилась инерция движения, и сраженный рыцарь мешал и замедлял движение всего клина. До немцев же было не более пяти сотен шагов, и они должны были идти через пристрелянное катапультами место.

— Катапульты готовы? — прокричал я.

— Так, боярин-воевода, — ответили мне. Вот оно как — новое титулование моей бренной тушки.

Вот, наконец, выстроенная немецкая машина смерти двинулась на Восток. Германцы решились сделать еще один шаг в деле дранг нах Остен — своем «движении на Восток».

— Вставай страна огромная, вставай на смертный бой, с немецкой силой грозною с тевтонскою ордой, — напевал я, целясь в ведущего рыцаря.

Выстрел! Рыцарь слетает с коня. Небольшое замешательство, но движение продолжается. Выстрел! И конь под другим ведущим рыцарем встает на дыбы и начинает сваливаться в сторону. Однако, и это не останавливает рыцарей, которые аккуратно обходят бьющегося в агонии коня, из под которого пока безуспешно пытается выбраться рыцарь.

Вот с флангов «свиньи» стали выдвигаться конные балты, которых отличить было просто — мало у кого были кольчуги и мечи, большинство же всадников были с копьями. Следом за этими вояками бежали врассыпную пешцы балтов.

Обогнав по сторонам рыцарей ливы и латгалы, выпустили из арбалета с большого расстояния до вагенбурга, болты. Метров со ста тридцати они не могли нанести хоть какого ущерба, тем более с самострелами малого натяжения. Выстрелившие отпрянули и на смену им пришли всадники с копьями, которые и устремились вначале вперед, а после расплылись вдоль вагенбурга.

— Бей самострелами прокричал я. Бей катапульты! — начал я отдавать приказы.

Две порции камней полетели в сторону немецкого построения, а болты, выпущенные уже из наших арбалетов, начали брать свою кровавую жатву. Плотность обстрела была велика, я даже отвлекся, восторгаясь работой генуэзских арбалетчиков. Тем временем камни нашли свои жертвы и три рыцаря выбыли из строя. Группа из балтских всадников, в сопровождении пяти десятков пеших, начали приближаться к вагенбургу, у пехотинцев обнаружились веревки. Собрались растаскивать телеги. Пожелав им удачи при приближении всадников к волчьим ямам, я вновь выцепил рыцаря из клина, уже замедляющемуся, в то время, как пора переходить в галоп. Атаковать вагенбург они особо не стремились.

Выстрел и еще один рыцарь заваливается на коня. В это же время балтские всадники приблизились к телегам вагенбурга и кони начали проваливаться в волчьи ямы. Вражеские пехотинцы замешкались и были практически все скошены арбалетными болтами. «Свинья» остановилась, и из нее начали высыпать кнехты. Балты и немецкие пехотинцы вытянулись отдельными линиями и пошли на приступ вагенбурга. Если немцы несли перед собой массивные щиты, которые спасали их от болтов арбалетов, то ливов и латгалов сама старушка смерть как косой косила.

Последовал второй выстрел катапульт и стоявшая на месте рыцарская конница, лишившись четырех братьев, начала перестроение. Крестоносцы отступали. Однако, кнехты подобрались к щитам вагенбурга и начали не без успеха расшатывать телеги. Сверху их кололи рогатинами, и это имело результат, но настойчивость пехотинцев была вознаграждена. Вот перерубили веревки, скрепляющие две повозки между собой, и одну повозку начали опракидывать.

Я вырвал чеку у подготовленной гранаты и побежал к опасному участку боя, зажимая усики. Бросок! Бабах! Балты повалились. Кто беззвучно, кто с криком от ранений, а кто и контуженный. Сразу же от вагенбурга отпрянули и те нападающие, которые шли второй волной.

— Бей! — кричал я, приводя в сознание опешивших защитников.

Вначале редко полетели болты в спины отступающих, а потом начался град из болтов, дротиков и даже камней. В это время на отходящих рыцарей устремилась наша тяжелая конница с рогатинами. Орденцы вновь показали себя отличными войнами, моментально сориентировавшись. И уже секунд за тридцать до столкновения, рыцари и сами слаженно перешли в атаку. Началась свалка, в которой я увидел не только падающие тела в накидке с крестами, но и русичей. Через пять минут в тыл рыцарям с криками выскочил отряд Филиппа, и уже это стало той гирей, которая окончательно переломила чашу весов в нашу пользу.

Однако отход рыцарей не был превращен в бегство. Отлично взаимодействуя с пехотой с копьями, рыцари планомерно отходили, оставляя на поляне тела эстов и русичей. Уже скоро рыцари начали удаляться в лесную чащу, куда так же устремились наши конники, но получив слитный залп из арбалетов, когда и успели зарядить их, отступили. Бой закончился.

Считать ли победой итоги первого боя? Думаю — да, но сомнительной. Как оказалось только двадцать четыре рыцаря были убиты, раненые так же были — видел, но они смогли уйти. Следовательно, по рыцарям результат не очень. Оруженосцев, или кто они там были — тоже конные, но хуже одеты и вооружены было больше — пять десятков посекли. Кнехтов лежало на поляне больше сотни. Вот ливов и латгалов покосили изрядно — порядка пяти сотен. Но какой ценой? Рубка на встречных унесла шесть десятков наших воинов, еще все войско имело порядка трех десятков раненых разной степени.

Сладкой пилюлей стал частично захваченный, частично разломанный и сожженный обоз балтов, который охранялся из рук вон плохо. Поджечь удалось мало повозок, а вот коней, впряжённых в повозки, увести или побить получилось много. Перед атакой Филипп оставил с захваченным обозом, что удалось увести, два десятка, а сам устремился в атаку. Сейчас он послал забрать все нажитое.

На поляне же царило воодушевление, перерастающее в эйфорию. Мало кто думал о потерях, фатализм в своей красе. Я жив, он мертв — на то воля божия! Я не разделял радость и ликование — рыцарей только ущипнули. Их больше, они профессионалы, у них все еще есть пушечное мясо и они не глупы — найдут решения проблемы. Есть, конечно, версия, что рыцари не могли справиться с таборами гуситов чуть ли не сто лет, но там были свои нюансы. А у крестоносцев есть и катапульты. Ведь достаточно пристреляться и планомерно бить камнями, окружив все сооружение, и все ничего не останется у защитников, как капитуляция или упование опять же на волю божию.