По грехам нашим. В лето 6733 (СИ) - Старый Денис - Страница 25

Что Псков сделал в той истории, которой уже не будет? Отколовшись от Новгорода, мирно принял крестоносцев. Это именно рыцари посчитали псковичей предателями, когда Александр Ярославович в 1241 году выбил германцев из русского города, при вялой поддержке горожан. Тогда они приняли новую силу и подчинились ей, пытаясь все еще сохранять свой гонор. Но этот же город героически держался в осаде, сдерживая в XVI веке полчища Стефана Батория. Именно Псков позволил заключить мир Ивану IV с Речью Посполитой, пусть и унизительный, но не уничижительный.

Вот такую Русь и я хочу видеть, чтобы на ее земле было спокойно всем жителям, чтобы деревни по вечерам оживали от песен прогуливающейся молодежи не между двумя-тремя дворами, а в селениях по сто дворов. Я хочу, что бы любой враг знал, что русичи станут насмерть за свою землю, что их оружие, выучка, дух сильнейшие. Хочу, чтобы мои дети не ждали постоянных набегов, войн. Об этом должны болеть головы у воевод, тысяцких. Пахарь — пашет землю, а боярин — должен быть ярым в бою, не даром у него есть власть, которую всегда требуется оправдать своим самопожертвованием.

И сейчас я пытался найти ту стратагему, которая и приведет нас к победе с минимальными потерями, даже при том, что мы уступаем количественно противнику.

Прибытие булгар, как и сотни Филиппа, предрешили использование степной тактики тактического бегства. Получалось, что шесть сотен конных могли создать впечатление всего войска, которое попробует атаковать, но трусливо побежит. Рыцарям, уверен, подобная тактика не понятна, а если мы еще покажем богатые обозы, улепетывающие от цивилизованных европейцев, то большая часть данов и в нарушение приказов ринется за добычей. Что они могли взять из далеко не богатых деревень эстов? Только людей, да может еще немного еды. А тут воинский обоз.

— Идем у ночи, кабы выйти до табора данов под утро. Вот тут, — я указал на импровизированную карту, исчерченную мной. — Треба ладить детинцы под пушки, далей арбалеты и луки впереди пушек, токмо ниже на два три аршина от валов.

Расчет был на вывод противника под огонь артиллерии и стрелков. Предполагалось, что пушки будут на выстроенных равелинах, а колючая проволока и деревянные ежи будут в сорока метрах от позиций стрелков. Конница должна занимать фланги и при удачном стечении обстоятельств смыкаться и брать в клещи противника. Так же формируется резерв, который должен будет развивать при необходимость атаку, или же закрывать дыры обороны. Мы не рассчитывали, что одним ударом получится разбить все войско данов, поэтому дальше тактика будет проста — наскок и уход. Быстрые кони и слаженность отрядов должны дать свои плоды.

По войску была дана команда «всем спасть» и подойдя до десяти верст от позиций датчан в полдень движение остановилось и наступил тихий час, при этом в ближайшей местности работали десятки мелких отрядов, чтобы исключить получение противником полной информации о нашем войске. Ближе к полуночи лагерь стал пробуждаться. Выдвинулись где-то в час ночи относительно быстрым маршем. До этого группа инженеров-обозников в сопровождении пяти сотен конных отправились предварительно готовить позиции. Следом вышли все остальные. С первыми лучами солнца были уже на месте, где без криков и громких звуков уже копались равелины, выстраивались сбитые доски и бревна, набивались и выкладывались в конструкции мешки с землей, как для подпоры щитов, так и для подпор для малых пушек.

После не особо сытного завтрака начались приготовления к бою. В лес, напротив кораблей данов отправились две сотни пеших под прикрытием арбалетчиков. В их составе были три корабельных команды. Задача этого отряда состояла в том, что они должны были ждать подходящего момента для захвата или поджога кораблей. В том случае, если охранение уйдет или будет немногочисленным, то следовало захватить суда и корабли.

— С нами Бог, — сказал я, перекрестился, поправил пистолет и пошел к самому высокому месту в округе.

Даже при помощи бинокля было сложно что-то рассмотреть, кроме пыли. Дождливая неделя сменилась четырьмя днями жары и земля моментально просохла.

Уже полчаса, как первая стратагема боя начала претворяться в жизнь. Ушли отряды конницы и имитирующие обоз повозки. Слышны издали звуки боя, но гости к нам так и не являются.

При выстраивании фортификационных линий было использован, насколько можно, рельеф местности. Артиллерия расположилась на поле, вход на которое со стороны противника был достаточно узким, подпираемый лесом. Это позволяло больше времени скрывать свои позиции от врага и захлопнуть ловушку. Оставалось еще надеяться на то, что среди данов не найдется умника, который посчитает опасным преследование русской конницы.

— Ратны з стягом червоным! — прокричали в стороне.

Я достал бинокль и всмотрелся во флаг. Красный стяг обозначал, что все идет по плану и необходимо приготовиться.

С самого начала сражения я всматривался вдаль, где виднелся с явными разрушениями город. Ждал сигнальные дымы и, наконец, дождался. Правда, не черные, но серые, наверное, их можно считать условно темными. Значит, все складывается хорошо, и защитники города будут выжидать момент для масштабной вылазки. Так воевать можно! Теперь, как кажется, уже и не особо проигрываем в количестве данам.

Суеты в рядах войска не заметил. Чувство защищенности от неприступности для датчан наших укреплений не позволило произойти чрезмерному выплеску адреналина. Все происходящее воспринималось как работа. Тоже самое, наверняка, ощущали и другие.

Через минут десять на поле начали выходить конные, которые растекались в стороны вдоль окружающего леса, где и укрывались. Было видно, что их гонят конные отряды данов, которые не собирались останавливаться. Быть может, лет через триста, когда уже будет понятие о роли и возможностях артиллерии, в такой же ситуации потомки сегодняшних данов остановились бы, но не сейчас… Странная для местного понимания конструкция не вызвала ужаса и трепета у завоевателей, напротив, рассмотрев впереди три небольших возвышенности, похожих на детинцы в миниатюре, датчане остановились и начали организованную перегруппировку. Они действительно хотели наступать на равелины, они собирались подставляться под картечь! Как жаль, что мало пороха и зарядов!

— Ждем! — прокричал Клык, который уже традиционно командовал артиллерией.

Я не вмешивался. Зачем, если командиры знают и делают все так, как и должно быть. Нужно максимально дать времени подойти данам, подтянуть резервы, чтобы больше войска оказалось под ударом. Тем более, что сейчас четыре сотни конных делают крюк в три версты, чтобы иметь возможность ударить по данам, когда они нарвутся на картечь.

Прошло еще минут двадцать, когда датчане решили о достаточности сил для захвата странных укреплений. Первыми вперед из вражеского войска выделились группы пеших воинов, даже не доставая мечи и топоры из-за пояса и ножен. Было понятно, что они были нацелены на деревянные рогатки. Все гениальное — просто в исполнении! Эти преграды из скрепленных, заточенных кольев использовались в незапамятные времена и впоследствии переросли в противотанковые ежи. Перед рогатками был обильно разбросан чеснок. Можно подумать, что мы отпугиваем европейцев резким запахом, но это не так. На Руси называли чесноком металлические колючки. Причем это была не моя идея! Любомир еще во Владимире за счет великого князя заказал два воза таких средневековых «противопехотных и противокавалеристских мин».

Препятствия были расставлены примерно в ста двадцати метрах. И, если арбалеты могли бить на излете, кроме тех немногочисленных, что были выполнены из уклада, то луки, да с использованием возможности нашего небольшого возвышения, могли бить по площадям навесом. Демонстрировать же главный козырь, пока на то не будет нужного момента, не было смысла, да и требовалось поберечь огненный припас.

— Лучники в навес, бой, — скомандовал я, но это выглядело даже немного нелепо, так как десятники уже дали приказания взять луки.