Чёрный алтарь (СИ) - Риз Лаванда - Страница 4

…Очнулась Мариэль очень резко. Какая-то невидимая рука встряхнула её за плечо. Она обнаружила себя в своей комнате, было темно, за окном круглым глазом светила Луна. Мариэль села, от слабости у неё закружилась голова и только сейчас она заметила сидящую в кресле напротив неё фигуру.

— Мариэль! — голос Джона был очень нежным и в то же время скорбным.

Он подошел поближе и погладил сестру по голове.

— Наконец-то ты пришла в себя! Больше не уходи туда. Это так страшно когда ты есть, и одновременно тебя с нами нет. Мне и так плохо, а без тебя ещё хуже.

— Ох, Джонни!!! — Мариэль крепко обняла брата. Горячие слёзы потекли по щекам, но это были не только её слёзы. Джон плакал не скрываясь. Она знала, что только с ней он может себе это позволить, при братьях или посторонних он не даст волю своим чувствам.

— Ты пропустила похороны, Мариэль. Доктор сказал, что у тебя шок. Твоё подсознание всё фиксирует, а мозг спит, таким образом защищаясь от душевной боли. И может быть, это даже к лучшему.

— Я ненавижу похороны и кладбища. Думаю, мама не осудила бы меня за это. Я схожу к ней одна, попрощаюсь с ней по-своему, без свидетелей. До сих пор не могу в это поверить! Откуда это всё, почему так?

— Врач сказал, что опухоль мозга это самая сложная вещь в онкологии. Она обволакивает своими щупальцами весь мозг, и иногда удалить её полностью не удаётся. После операции, под действием процедур она стала расти ещё быстрее, значит, была уже слишком запущенной, вот так-то. При таком диагнозе, как у мамы, зачастую конец всегда один. Так же как отец. А о причинах её возникновения, почему оба родителя, стоит только догадываться или строить предположения. Точных ответов нет. Давай просто помолчим. Поддержим, друг друга молча, я так устал от этих мрачных разговоров.

Глава 2

И снова потянулись дни один похожий на другой. Боль утраты притупилась, но не ушла. Каждый из членов семьи по-своему отвлекался от этих печальных событий. Они с ещё большим усердием занимались своими делами, учёбой, работой, увлечениями. Все вместе собирались редко, а когда это происходило, говорили в основном о текущих проблемах, обходя больную тему, не касаясь воспоминаний.

— Мариэль! Мне сегодня на работу звонила тётушка Мэг. Она приглашает вас с Джоном к себе на летние каникулы. Может, поговоришь с ним сегодня вечером? Поедете, развеетесь, пообщаетесь с кузинами. Они все очень скучают по вам и жалуются, что вы двое совершенно их забыли.

Так как на кухне Мариэль была лишь вдвоем с Карлом, она только кивнула ему в ответ, даже не взглянув на старшего брата. С ним она почему-то не имела привычки болтать. Их общение всегда сводилось к сдержанному обмену информацией. Карл обладал прямолинейным жестким характером, подавляя остальных своим властным приоритетом, но в тоже время стараясь оставаться справедливым. Карл не был равнодушным, просто он любил их по-своему, сдержано, и младшая сестра конечно же знала это.

Мариэль заранее догадывалась, что ей ответит Джонни на предложение Карла, но всё же передала брату слова старшего.

— Ни за что!!! Я на эти предложения всегда реагирую отрицательно. Сюсюканье тётушки, вздохи дядюшки — мне это вредно, аллергия у меня на такое, ты же знаешь! Тем более, у меня куча дел и чем дальше, тем куча больше! — Джон многозначительно развел руками. И он не смог скрыть от сестры свою нервозность, которая проявлялась во всех его движениях.

— Мы стали так редко видеться с тобой, и ты всё меньше рассказываешь мне об этих своих делах.

— Если хочешь, поезжай сама. Действительно, отдохнёшь, разнообразишь свою и так скучную жизнь. А я пас! Тебе всё равно нет дела до того, чем я занимаюсь. Ты же ни во что не веришь, Мариэль! — он резко тряхнул головой и, не обращая внимания на сестру, стал запихивать в свою спортивную сумку какие-то вещи.

— Джонни! Ты что? …Что ты задумал? Не пугай меня! Я же не хотела тебя тогда обидеть, ну, прости! Теперь я буду слушать тебя более внимательно, буду доверять твоим словам ну, Джонни! Не игнорируй меня!

— Хорошо. — Брат неожиданно повернулся к ней лицом. — Я откопал совершенно ошеломительную информацию, эксклюзив. Об этом никто не знает. Ещё та паронормальная вещь. Я сам поражен, не знаю, как проще тебе объяснить всё это. …Недавно я почти целый день просидел в библиотеке исследовательского центра, что при университете. Мне нужно было сделать подборку кое-какой литературы. Я получил там стопку книг и принялся её тщательно изучать. Среди них были очерки одного английского путешественника. В них он приводил записи из отрывков найденного дневника первооткрывателя — испанца Писарро. Там говорится об древних инках, об их веровании, а конкретней об алтаре Уака. Это высокий плоский камень чёрного цвета, шириной полтора, а высотой два метра. Они приносили к этому алтарю дары в жертву, в основном чёрных лам, и верили, что духи гор, которые живут в этом камне, будут к ним благосклонны. Их империя была огромной и занимала большую часть Южной Америки, где мы и живём. Так вот, дальше я совершенно случайно узнал, это роковое совпадение, что в нашем заповеднике, там за озером, есть камень, описание которого совпадает с описанием алтаря Уака. Ведь когда-то очень давно, территория заповедника принадлежала древним инкам. И этот самый Писарро заметил, что однажды ночью камень проглотил трёх жрецов. Его солдаты с пристрастием допросили одного из взятых в плен служителей верховного божества Инти. И он признался, что такое действительно происходит, но очень редко. Это что-то вроде ворот в другой мир и открываются они ночью при полной луне, когда сумма чисел даты, месяца и года будет равна тридцати трём. Ворота открываются только когда луна, полностью отразится на поверхности камня и всего на несколько минут. Ты меня внимательно слушаешь? И вот получается что, если сложить числа сегодняшней нашей даты, месяца и года — выйдет тридцать три и как раз сегодня ночью полнолуние. Я твёрдо решил пробраться на территорию заповедника и проверить эту версию.

— Ненормальный чудак! Ночью очень тяжело ориентироваться, не зная троп в этих зарослях. Ты можешь заблудиться или ещё хуже — встретить диких животных. Отец рассказывал, что некоторые любопытные так и не вернулись из глубин заповедника, — мягко попыталась возразить Мариэль, всё ещё надеясь, что он шутит.

— Я буду доверять своей интуиции, меня не остановишь, тем более, я раздобыл подробную карту. На своём мотоцикле я доберусь до границы ограждённого парка, перемахну через забор, а там с фонариком стану пробираться дальше. Думаю, что часа за два-три я доберусь до места, это же не в глубине, а с краю. И против зверей у меня кое-что припасено. — Джон деловито похлопал по сумке.

— Нет, это точно бредовая идея! Я не могу тебя отпустить, если с тобой что-нибудь случиться я себе этого не прощу!

— Так, только вот не надо снова начинать это карканье. Это меня злит. Может, пойдешь со мной? Ты же жаловалась, что мы мало времени проводим вместе, заодно убедишься, что это не выдумки, — уставившись на взволнованную сестру, Джон скорчил комичную гримасу.

— Вот возьму и пойду! Но только для того чтобы ты убедился, что это полная чушь и я буду этому свидетелем!

— Вообще-то я рассчитывал, что ты испугаешься и отстанешь от меня.

— Представь себе, на меня иногда находит страшное упрямство, которое даже подавляет мой страх.

— А как же дикие звери? Вооолки? — с притворным завыванием, пытаясь поддеть её, сощурившись, проговорил Джон, пряча улыбку.

— Чем больше людей, тем меньше вероятность нападения, я не буду думать об этом, ты же не боишься. Тем более, ты там что-то прихватил. Что это? Оружие?

— Будем надеяться, это не понадобится. Если ты серьёзно, конопатик, даю тебе на сборы десять минут. Я буду ждать тебя возле гаража и не минутой больше. Дома сегодня больше никто не ночует, так что отчитываться ни перед кем не надо. Да, и не вздумай оставить записку, потом нервомотства в лице Карла не оберешься. Надеюсь к утру вернуться, никто и не заметит.