Миллион миров с тобой (ЛП) - Грэй Клаудия - Страница 18

Через мгновение доктор Сингх вздыхает.

— Если бы я не знала лучше, то сказала бы, что в мозгу Маргариты работает более чем один разум.

Святое дерьмо. Они нашли меня.

ГЛАВА 9

На долю секунды я решаю сказать им правду. Привет. Я гостья из параллельного измерения, альтернативная версия вашей дочери, которая на некоторое время остановилась в её теле. Я здесь, чтобы защитить вас от ещё одной версии вашей дочери, которая только что пыталась убить её. Видите? Это очень простое объяснение, на самом деле.

Нет. Лучше действовать осторожно.

— Что это значит? — спрашиваю я доктора Сингх, стараясь говорить естественно.

Она изумлённо смотрит на показания приборов.

— Понятия не имею. Это совершенно не похоже на результаты, которые я когда-либо видела. Никто даже не теоретизировал что-то подобное.

— Это опасно? — Папа обхватил меня обеими руками, вероятно, желая утешить, но я думаю, что именно он нуждается в утешении.

— Если бы вы сами показали мне эти значения, я бы сказала "да", — доктор Сингх оглядывается на меня и пожимает плечами. — Но Маргарет бодра, и, по-видимому, здорова, проявляет лишь симптомы кратковременной потери памяти. Это явно имеет некоторые пагубные последствия, и нам нужно следить за ней... но её психические функции более или менее целы.

— Я считаю, что мониторинг — это следующий наш шаг, — моя мать очень старается вести себя беспристрастно, но её рука слегка дрожит, когда она заправляет выбившийся локон за ухо. — Мы подождём, чтобы увидеть, появляется ли эта активность всплесками и уменьшается она или увеличивается.

— Вот именно, — говорит доктор. — Мы будем держать её под наблюдением двадцать четыре часа в сутки, — потом она хмурится. — Я продолжаю употреблять эту фразу, хотя здесь она неприменима...

Это заставляет папу хихикнуть и даже мама слегка улыбается. Хорошо, я не хочу, чтобы они были слишком напуганы. Странная активность в мозгу их дочери разрешится сама собой, как только я уйду с Жар-птицей. Если Ведьма когда-нибудь вернётся для второй попытки убийства, они сразу же присмотрятся к её странному поведению.

Миссия выполнена.

Только... как мне попасть обратно на Землю?

Ответ очевиден, в каком-то смысле. Я возвращаюсь воспоминаниями к земле, которую больше не буду считать данностью, когда снова использую Жар-птицу. Скорее всего, какое бы измерение ни лежало впереди, я снова окажусь на твёрдой земле. Но я заперта здесь, пока не подберу время, чтобы совершить прыжок.

Часть меня хочет подумать о том, что Ведьма может делать в следующем мире. На этот раз она почти запустила меня в космос, где температура абсолютный ноль градусов, так как я могла даже предположить, что может ждать впереди? Но меня слишком пугают воспоминания о мире, который я оставила позади.

Тео убил меня.

Он задушил меня моим собственным шарфом, его тело лежало на моём, так что он, должно быть, чувствовал каждую судорогу, слышал каждый задыхающийся звук и в конце концов почувствовал, как другая Маргарет обмякла под ним, когда она наконец умерла. Как бы ужасно я себя ни чувствовала по поводу того, что случилось с Лондонской Маргарет, смерть, с которой столкнулось моё второе "я" в Египетской вселенной, была ещё более ужасной. Каждый раз, когда я позволяю своему разуму расслабиться хотя бы на мгновение, память возвращает меня к тому моменту, к ощущению пальцев Тео, сжимающих моё горло. Это как адреналиновый укол в сердце или удар током.

Иногда воспоминание об ужасе хуже самого ужаса. Вы переживаете травму только один раз, но память может быть вечной. Память никогда не отпустит.

Я думаю, что это ещё долго будет преследовать меня.

Как я должна победить Ведьму? Я никогда не смогу догнать её. Неужели я должна бесконечно гоняться за ней, нейтрализуя те бедствия, которые она создала?

Да. Я буду. Пока у нас нет другого плана, лучшее, что я могу сделать, это помочь спасти других Маргарет. Я не смогла спасти Лондонскую или Египетскую вселенную... но Космическая в норме.

Ну, если “под наблюдением психиатра" считается нормой.

Доктор Сингх решила, что я должна отдохнуть в своей комнате, и мама с папой отвели меня туда. Моя комната оказывается отдельной, что очень приятно. Она маленькая, чего, наверное, и следовало ожидать. Здесь стены покрыты какой-то белой смолой и украшены моими собственными рисунками углём, которые удерживаются на месте магнитными металлическими уголками. Койка крепко врезана в стену и снабжена ремнями безопасности на случай, если ночью мы потеряем гравитацию. Слава Богу, без окон. Я открываю несколько ящиков, ища что-нибудь более удобное, чтобы надеть, но, видимо, в космосе это только комбинезон.

— Тебе ещё что-нибудь нужно? — мама нежно гладит меня по плечу. — Хоть что-нибудь?

— Можно что-нибудь поесть? — я не голодна. Но моим родителям нужно что-то делать, чтобы чувствовать, что они помогают. Они кивают и спешат в коридор, что даёт мне первый момент уединения в этой вселенной.

Я падаю на койку и потираю голову одной рукой, пытаясь прогнать головную боль, прежде чем она начнётся. Если я ещё раз подумаю о том, что случилось с последними Маргарет, двумя убитыми Триадой, двумя потерянными мною, то окончательно потеряю голову. Воспоминания слишком сильно взволновали меня, чтобы я могла мыслить здраво. Сосредоточься на чём-нибудь другом, говорю я себе. Чем-нибудь ещё.

Рисунки углём интересуют меня больше всего, поэтому я сосредотачиваюсь на них. Иногда анализируя работы другой Маргарет, я понимаю, чем она отличается от меня, или немного больше о том, как выглядит её жизнь. Здесь Маргарет либо не так мотивирована цветом, как я, либо у неё нет такого широкого спектра художественных принадлежностей на выбор. Чем больше я изучаю её работы, тем больше я думаю, что они недавние, потому что я вижу энергию в её работе. Жизненную силу. Каждый штрих смелый. Глаза Джози такие же яркие в чёрном, белом и сером, как я когда-либо рисовала их в цвете.

Эта Маргарет живёт под жёсткими ограничениями, я думаю. Правила жизни в космосе должны быть строгими, от постоянных упражнений до бесконечно малого количества личного пространства. Поэтому она находит способы быть творческой в этих границах. Это помогает мне связаться с ней, получить некоторое представление о жизни, которой она живёт, потому что она единственная, кого я смогла спасти до сих пор.

Этого времени достаточно, чтобы мои родители вернулись с едой (довольно обычным бутербродом и соком, хотя всё упаковано и запечатано). Потом они заставляют меня лечь под одеяло, как будто я снова маленькая девочка, у которой начинается жар.

— Тебе надо отдохнуть, — говорит папа. — Отдых всегда помогает.

Я улыбаюсь ему в ответ.

— Я думала это чай.

— Чай решает всё. Так что я принесу тебе чашку чая попозже, — папа наклоняется и целует меня в лоб, чего не делал уже много лет.

— Мы ограничим доступ в твою комнату, — обещает мама, — а на твоей двери стоит электронный часовой. Ты можешь уйти, когда захочешь, но включится отслеживание, когда ты это сделаешь. Я понимаю, что это высокий уровень наблюдения, так что если ты предпочитаешь, чтобы мы этого не делали...

— Нет. Продолжайте следить за мной. В этом нельзя полагаться на мое настроение, верно? — мои родители должны понять. — Со мной всё будет в порядке, пока вы начеку.

— Тогда мы будем наблюдать, — мой отец улыбается мне, хотя беспокойство притупило обычный блеск в его голубых глазах. — Позвони нам, если понадобимся.

Потом они исчезают, и какое-то мгновение я просто лежу, наслаждаясь роскошью тишины. Но потом я кладу руку на свою Жар-птицу. К счастью, медицинские исследования в космосе не требуют, чтобы мы раздевались, в то время как другие люди, могут обнаружить Жар-птицу, если присмотрятся. Врач, который проводил медосмотр, будет искать ответы. Хорошо хоть автоматические приборы полностью игнорируют Жар-птицу.