В глубинах космоса (СИ) - Степанкин Владислав - Страница 28

Возможно вся эта грандиозная битва и была за территорию, но Фрейя сражалась за себя и Сомлао. И сколько вот так уже? Вацлав сверился с часами. Полтора дня назад всё началось. Сам он уже изнемогал от усталости. Об остальных мог только догадываться.

Они возвращались снова и снова. Не оставалось посторонних вопросов. Мысли измельчали. Сосредоточение достигло момента, граничащего с безразличием.

— Столкновение! — разразил тишину крик Наврича, и тут же корабль заходил ходуном.

Чьи-то обломки влетели в Фрейю, и капитан удивился, что не заметил их сразу. Затем же, почти следом, о корпус взорвалась ракета. Александр слетел с рабочего места, не застегнув на себе ремни безопасности. Его швырнуло так, что Зденеку показалось, что тому переломало шею от удара об стол. Оператор замер в шоке, глядя на своего друга, под головой которого хлынула кровь. В чувство Наврича привел Мед, тряхнув того за плечо.

— Хорош пялиться, следи за монитором, — прорычал Алексий, сам же давно вызвав врача, едва при этом не заявив: «высылайте мешки для трупов».

София, а вместе с ней и Йосола, прибыли моментально. Первый помощник даже удивленно вскинул брови, не успев подойти к Соколовскому. Женщина осмотрела мужчину, и Мед заметил, как с её пальцев срывается еле заметное свечение.

— Сделай так, чтобы он выжил, — только и мог сказать Алексий. Он помог донести связиста до лазарета, где ему помогли бы дотянуть до больничных условий, а затем вернулся на свой пост.

Он никогда не признавался, но каждый раз, когда Вацлав подолгу находился подключенным, от него начинало нести горелым. И неизвестно, чего больше: плотью или пластиком. Или, быть может, так казалось? Капитан не жаловался на недомогание и проблемы с имплантатами, а значит дело было в чем-то другом. Сейчас же несло горелой проводкой.

Алексий потер щеки. Не то, чтобы он волновался теперь за самочувствие Соколовского — помощь оказана своевременно, и, как считал первый помощник, он максимум отделается амнезией. Тем не менее беспокойство не отпускало. В свое время Алексий служил с людьми, которых мало знал. Здесь же он всех знал достаточно, чтобы задуматься: «а правильно ли поступил капитан, собрав этих людей?». Терять хоть одного будет большим потрясением и душевным дисбалансом, который может привести к самым разным последствиям.

Снаружи бой постепенно заканчивался, оставляя после себя пространство, наполненное развороченными трупами из металла. И теперь некогда ужасная красота боя сменилась на не менее ужасную картину кладбища. Вацлав не переставал представлять, что могли чувствовать люди, когда их выбрасывало в космос, или когда оставались заложниками собственных кораблей, обреченные на медленную смерть. Эти мысли были не навязчивы, как то бывает от какого-то осознания, скорее грустное подведение итогов. Кому-то повезло, а кто-то сгинул.

Тиранские налетчики постепенно исчезали в гиперпространстве, пока не ушел последний из них. Со стороны, возможно, бой и удалось оценить — насколько он прошел успешно, как велики потери — а здесь, внутри, главное, что победили одни, а ушли другие. Но даже после того, как орудия затихли, спокойствие не наступило. Вдруг — думали люди — вдруг враг появится вновь?

Фрейя была одной из тех, кто конвоировал буксировку Сомлао до самой верфи Картис. И в это время затишья, экипаж приходил в себя. Продолжал сидеть на рабочих местах, и дожидаться, когда капитан даст отбой. Носитель выглядел погано. Настолько, что порой становилось удивительно, как корабль продолжал оставаться целым.

Когда же все закончилось, а закончилось оно еще не скоро, то капитан, пришвартовав Фрейю к станции Теббаник, отправился в каюту. По пути он встречал своих людей, которые смотрели ему вслед и ничего не говорили. Встретилась Йосола, и она выглядела счастливой — наверное от наступившего конца — но её радостное выражение быстро улетучилось. Девушка хотела спросить Вацлава, что не так, но осеклась. Она знала ответ. А Флён шел дальше, не выговорив ни слова. Ему не хотелось никого видеть. Команде он дал отбой на пару дней, сам же оставаясь наедине с самим собой. Было тяжело, но если Вацлав хотел продолжать и дальше, то должен был становиться сильнее, как и его команда. Ну, а пока он решил немного отдохнуть, сделать паузу, чтобы обдумать произошедшее и сделать выводы. Остатки виски улетели в один из вечеров. Алкоголя, к счастью или сожалению, оставалось немного, так что чрезмерно опьянеть не вышло. Руки постоянно чесались — кожа у разъемов покрылась кровоподтеками, отчего она стала выглядеть еще отвратительней.

«Будь у меня больше денег, я сделал бы это красивее», — подумал Флён, закатав рукава назад.

День на пятый — а изначально ведь речь шла о небольшом перерыве — его проведал Илья, но их разговор тут же оказался прерван сообщением от капитана Сольбано. Вацлав видел его впервые. Подтянутый, смуглокожий и с меланхоличным взглядом. Он был намного старше Флёна, а его черные волосы уже начали серебриться, хотя по лицу нельзя было дать больше тридцати.

— Я должен поблагодарить Вас за помощь, — начал Сольбано.

— Один мой корабль не смог бы справиться без остальных, — прямо ответил Вацлав.

— Я знаю. Я ожидал меньшего от наемников.

Флён прикрыл глаза. Ему не совсем нравилось это слово. В ушах рыжеволосого мужчины оно звучало как «бандиты».

— Хотелось бы верить, что в следующий раз мы встретимся в лучшей обстановке, — уголки губ мужчины приподнялись вверх. — Конец связи.

Вацла потер свою щеку, уже покрытой щетиной. Он вымылся, и в этот раз так тщательно, будто извозился прямиком в мазуте. В который раз начисто выбрился, а затем коротко поздравил свою команду с их победой. Теперь путь лежал назад на Закстанор II, где им придется вернуться к скучным грузоперевозкам.

Примечание к части

В оригинале глава называется: πάλη — с греческого переводится как борьба.

Кладбище кораблей

Не раз и не два капитан или кто-либо из команды задумывался о других цивилизациях Млечного пути. Человечество не было одиноко и уже давно жило бок о бок с инопланетянами, но был ли еще кто-то, живущий в других концах галактики? Могли ли азуресы породить и других существ, помимо человека?

Экипаж обсуждал такие темы и поднял вопрос и сейчас, когда уже второй день находились в очередном пути.

— Я скажу так, меня всегда волновало другое, кенты, — Зденек отвлекся от трапезы.

Столы в кают-компании редко раздвигались на исходные места и все ели в едином кругу. Первым о других цивилизаций заговорил Наврич. Нынче с трудом можно было найти темы для разговора и порой их высасывали из пальца. Порой же кто-нибудь поднимал сложные вопросы и тогда экипаж бурлил бурными обсуждениями.

— Я уверен, кенты, что что-то еще есть, — уверял Зденек, — хотя бы потому, что во-первых: мы нашли Аракктур и Даргот, которые, безусловно, произошли от землян…

— Что не доказано, — вбросил Иван.

— Во-вторых, — Наврич не прервался, продолжая говорить. — У нас есть азуресы. Все вы, — он махнул рукой, тем самым указав на всех, — знаете, что они там дофига древние, дофига могучие и дофига всего потерявшие. Мы живем в некогда центре их могучей империи. То тут, то там разбросаны гиперпространственные маяки, которые мы используем.

— Вот, кстати, о них, — перебил на этот раз Юхельссон. — Поясни по ним. А то я нихер-ра, — он нарочно протянул «р», помотав головой, — не понимаю.

— Как ты в учебку закрыл? — негромко спросил Тарадон.

Послышался смешок Меда. Илья уж было хотел парировать, но его жестом остановил Наврич и, не давая времени, тут же отвечал:

— Тут все просто! Если подробно и как изложено в Сети, то в свое время азуресы, разросшись по всей галактике, понаставили эти маяки и теперь мы ими пользуемся. Просто и ясно, а? А? Ясно, да не просто. Без них мы бы сейчас плавали до соседней системы сотни лет — утрирую, конечно — но по маякам легче скакать. По маякам или всяким станциям. Если вспомнить… — Зденек примолк. Все перевели взгляд на Йосолу, которая общалась с Софьей у раздаточной стойки. — Да, мы прыгнули тогда туда, потому что в доступной зоне был их сигнал. Говорят, что эти маяки действительно есть по всей Млечке, а по факту мы пока имеем наши в изученной части.