Ультиматум дракона (СИ) - Розальев Андрей - Страница 16

— Ааа, вон ты про что. Я сама в шоке. Но у меня удивительное чувство, что я оказалась на своём месте. Будто всю жизнь куда-то шла и наконец дошла. Сперва чуть-чуть испугалась, но не страшно стало, а неожиданно. Я даже почти не удивилась. Может быть, дедушка меня к этому и готовил всю жизнь? Он был мудрым человеком, иногда мне казалось, что он всё знает наперёд.

— Возможно. Жаль, что мне не довелось с ним познакомиться. Вспомнили бы с ним Ирландию, я бы ему про ваших предков рассказал…

— А что, ты знал наших предков?

— Это кстати самое интригующее! Дело в том, что ваш род, Мак’Милланы, жил неподалёку от замка моей матери, ещё в Шотландии. Когда этот род появился, я уже давно жил сам по себе, скитался по всему свету, поэтому не сразу вспомнил. Пять столетий назад моя мать перебралась из Шотландии в Ирландию. И некоторые из Мак’Милланов последовали за ней. Вполне возможно, что где-то в родовых преданиях и поминалась огромная дракониха, которой твои предки служили, и которую почитали.

— Вот так прямо служили и почитали?

— Она отличается от других драконов довольно терпимым по нашим меркам отношением к людям. Наверное, отчасти я в неё. Да, ей служили не из страха, а из почтения. Давненько я её не навещал, может быть, когда это всё закончится, слетаем к ней в гости.

— В Ирландию?

— Нет, она лет двадцать назад в Америку перебралась, в Майами живёт. Да какая разница? Земной шар — не так уж велик.

Мы хорошо отдохнули, набрали фляжку чистой воды. Бандиты тоже отдыхали, и я уже думал, что они так и будут загорать, когда у них послышалось оживление. Подключившись зрением к маячку, я увидел, как к пикапу подъехала и остановилась машина скорой помощи.

Глава 7. Беглянка

48 дней 13 часов до поединка

Так вот почему возле контейнера пахло лекарствами! Ну конечно, боеголовка вместе с контейнером весит около полутонны, а у РАФика шасси от Волги, у него грузоподъёмность под тонну! Да и габариты контейнера как раз такие, что можно на носилки для перевозки больного уложить.

И главное — машину скорой помощи вряд ли кто-то остановит!

— Так, отдых отменяется, у нас боевой вылет!

— Что случилось? — Лена сразу подскочила и принялась собирать в рюкзачок нехитрые пожитки.

— Пикап пересёкся к одной из машин, в которых везут наш груз, — объяснял я, когда мы уже оказались в воздухе, — и пока они снова не разъехались, надо успеть до них добраться. Пригнись, пойдём на форсаже.

Лететь нам было недалеко, километров двадцать, так что долетели минут за пять. На этот раз я загодя набрал высоту, чтобы не подставиться под ещё один выстрел из РПГ. Хотя, конечно, попасть в быстродвижущуюся, да ещё и маневрирующую цель у них всё равно не получилось бы, просто ни к чему светиться.

Оказывается, можно было не торопиться. В «скорой» было всего два человека. Через маячок я видел, как командир боевиков о чём-то переговорил с ними, и дальше они выдвинулись вместе. Пикап впереди, «скорая» сзади. Нам так даже лучше.

Но когда мы подлетели к ним, оказалось, что радость моя преждевременна. В поле зрения маячка не попал ещё один джип, который занял место позади остальных машин.

— Что будем делать? — Лена, свесившись чуть вбок, тоже разглядывала движущуюся внизу колонну машин.

— Нам надо незаметно забрать боеголовку. Сделать всё так, чтобы никто ничего не заметил.

— А ты не можешь просто… ну не знаю, дыхнуть на них огнём, или усыпить… вызвать огненный дождь? Короче, навалять им?

— Могу, — я улыбнулся, — способов уничтожить все три машины так, что они даже не успеют пикнуть, у меня десятки. Сама скажи, почему мы должны сделать это незаметно?

Лена задумалась на минуту, а я пока думал, с какой стороны подступиться к машине с грузом. Кроме как сзади, я других вариантов не видел.

— Я поняла! — девушка хлопнула себя по лбу. — Есть ещё девять машин! И если одна не выйдет на связь, другие что-то заподозрят и могут залечь на дно, и мы потом их не найдём!

— Правильно. Поэтому действовать будем аккуратно и незаметно. Никто ничего не должен заподозрить!

— Хорошо. А куда мы боеголовку денем? Она ж наверное тяжеленная!

— Да не, — я припомнил параметры боевых блоков индивидуального наведения, — килограмм двести или около того.

— Сколько-сколько? — Лена подалась вперёд. — Двести килограмм по-твоему немного?

— Меня больше беспокоит не вес, я и тонну при желании в воздух подниму, меня беспокоит радиация. Даже для меня она далеко не безвредна. Не навредила бы она тебе.

— Водитель ведь как-то едет, ещё не умер? — девушка указала рукой на машину.

— Да, но он может быть добровольцем, отлично понимающим возможные последствия. Доза тут такая, что мгновенную смерть не вызовет, человек даже работоспособность не потеряет, но через несколько дней может умереть от лучевой болезни.

Чем больше я об этом думал, тем глупее казалась мне идея тащить Лену с собой. Ну да что сделано, то сделано. Было время подумать, сейчас настало время действовать.

— Нам в школе как-то лекцию читал один дяденька, Константин… Александр… не помню. Он целую книгу про радиацию написал. А до этого много лет возглавлял службу радиационного контроля по всему Уралу. Там след Маяка, Белоярская АЭС. Вот он за всем этим следил. И он нам рассказывал, что самая страшная радиация — это частицы, попавшие внутрь, с водой, воздухом. Всякая радиоактивная пыль. Это хуже, чем прямое излучение.

— Слушай, точно! — в голове всплыли страницы из когда-то прочитанной книги, — я же могу спеленать боеголовку полями так, что ни одна молекула не пройдёт! Излучение перекрыть не смогу, но, по крайней мере, частиц не наглотаемся! Умница!

— Ну вот, и от меня есть толк, — Лена расцвела, — значит, не зря ты меня с собой взял!

Мы некоторое время летели над колонной, а потом Лена задала ещё один вопрос.

— А они не заметят, что контейнер легче стал? Или вдруг внутрь заглянут?

Блин, да что со мной сегодня такое? Последствия взрыва вроде прошли…

— Мы им муляж подсунем, — я сделал вид, что давно уже всё продумал, и вообще так и было задумано, — надеюсь, они не попытаются его разобрать.

— А муляж из чего? — вот ведь въедливая какая…

— Да вон из глины с обочины. Иллюзией прикрою — и никто не отличит.

Отпустив машины немного вперёд, я завис над обочиной, и с помощью телекинеза набрал глины. Неважно, что она сухая и больше похожа на пыль. Магия удержит такую форму, какую надо, хоть краном грузи. Получился грязный шарик около 60 см в диаметре и весом около 200 кг. Подойдёт.

— Нам бы сделать так, чтобы вторая машина ненадолго отстала, минут на 10–15 хотя бы. Есть идеи?

— Может, — Лена внимательно посмотрела вниз, на машину сопровождения, и кровожадно оскалилась, — колесо им оторвать?

— Гхм, давай!

Вылетев на встречку и сосредоточившись, я попытался дотянуться телекинезом до гаек на левом переднем колесе. Ничего не получалось. Гайки крутить — это вам не мяч пинать, всё-таки, операция тонкая. Плюнув, я просто рванул колесо на себя. Гайки не выдержали, и колесо, подпрыгнув, пролетело мимо меня и поскакало вперёд по трассе, а машина, проскрежетав тормозным диском по асфальту, встала. Удивительно, что не перевернулась.

Снизу послышался отборный мат, как ни странно, по-русски. Колонна остановилась. Головная машина вернулась, после чего ругательства пошли уже на арабском. Командир доходчиво и по пунктам объяснял водителю второй машины, в каком публичном доме он был зачат, и каким ослом был его отец, раз не мог научить сына затягивать гайки на колесе. Водитель ссылался на автосервис и свои сексуальные фантазии в отношении тамошнего мастера. Если бы всем мечтам суждено было сбыться, мастера ждала бы бурная ночь… В конце концов, водителю было наказано снять с остальных колёс по гайке, вернуть сбежавшее колесо на положенное место и догнать колонну. Конечно, колонна едет со скоростью гружёного рафика, джип её быстро догонит, если только на ступице резьбу не слизало напрочь. Да то не наша печаль.