По дороге пряностей (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 10

— Порох на тренировки был потрачен явно не зря, — прокомментировал я вслух, как Марко со своими пушкарями утопил два из трёх кораблей, выжившая часть команд которых барахталась на воде, взывая о помощи, а мы бросились следом за оставшейся галерой, которая прекрасно поняла свою судьбу.

— Они выбросили белый флаг сеньор Витале, — ко мне повернулся старший помощник.

— Где? Я лично ничего не вижу, а вы сеньор Бертуччи? — я приложил руку к глазам, — видимо солнце слепит.

Капитан и старпом удивлённо посмотрел на меня, поскольку оно светило сбоку, но затем переглянулись.

— Да, летом оно бывает невероятно ярким сеньор Витале. Пожалуй я тоже им ослеплён, — ответил старпом.

Канониры не услышав отмену первого приказа, за десяток минут затопили последнее из оставшихся суден.

Я задумчиво почесал затылок.

— Знаете капитан, я также считаю, что действия команды этих кораблей бросает тень на весь город Генуи, поскольку они вероломно напали на скромных и простых мореплавателей, плывущих по своим делам.

— Да? — Бертуччи ошарашенно посмотрел сначала на тонущих людей за бортом, затем на меня, — вы так думаете?

— Просто уверен, — я показал рукой на одинокий парус на горизонте, — думаю нам нужно компенсировать те моральные страдания, которые нам сегодня причинила вся Генуя.

— Я согласен с нашим штурманом, капитан, — посмотрел на нас, слушающий весь разговор старший помощник, тоже кстати один из моих бывших капитанов, — я лично сейчас очень страдаю.

— Если мне позволено будет сказать, сеньоры, — один из боцманов, стоявших рядом, подошёл ближе, вежливо обращаясь к знатным господам, — я так истерзался, что даже три раза успел помолиться за бой.

Сеньор Бертуччи удивлённо посмотрел на всех и тяжело вздохнул.

— У нас припасов на три дня.

— Думаю сеньор Бертуччи, у них их значительно больше, — старший помощник показал на ещё три паруса, которые показались вдали.

Капитан, под взглядами сразу трёх пар глаз, сдался.

— Команда, к бою!

***

23 октября 1194 года от Р.Х., Рим

Кардинал Альбино, после долгой поездки, по различным уголкам Италии, наконец добрался до Рима. Не торопясь, стал раскладывать вещи и письма из дорожного сундука, не думая, что вызов от Папы будет так скоро. Недоумевая, в чём срочность, он подхватив кипу бумаг, направился во дворец Целестина III.

Второго близкого порученца рядом не было, поэтому он отдав письма, предназначенные лично Папе, приготовился докладывать результаты и договорённости с епископами и архиепископами, которых он достиг за время поездки.

— Подожди Альбино, — тот протянул ему письмо, — помнишь наш разговор в начале лета?

Кардинал задумался, этих разговоров было множество.

— Прочти, — Целестин III показал на бумагу.

Альбино прежде всего увидел печать совета консулов Генуи и лишь потом стал читать само послание, полное мольбы и призваний всех небесных кар, на голову одной небезызвестной всем личности.

— А-а-а, — в догадке протянул он, — так вот для чего ему потребовался такой корабль.

Папа покачал головой и покопавшись в бумагах на столе, достал ещё одно письмо.

— А это из Пизы.

Кардиналу достаточно было кинуть лишь один взгляд, чтобы понять, что содержанием, оно мало чем отличалось от предыдущего.

— И что они просят у вас?

— Отлучить всю Венецию от церкви, — хмуро произнёс Целестин III, — из-за одного ребёнка.

— Губу пусть закатают, — моментально ответил Альбино, — доходы от соборов и церквей венецианцев составляют почти двадцатую долю всей прибыли.

— Я тоже придерживаюсь того же мнения, — согласился Святейший отец, — но нужно что-то делать. Венецианец топит все военные корабли и галеры этих двух городов, грабит всех их купцов подряд, и хотя людей если не сопротивляются, отпускает восвояси, но всё равно, я молчу про упавшую репутацию Генуи и Пизы, их экономика находится на грани коллапса! И всё из-за одного-единственного корабля, парализовавшего всё мореплавание в Балеарском, Средиземном и Тирренских морях.

— Судя по тому, что я видел в день его спуска на воду, догнать его никто не в силах? — задумчиво произнёс кардинал, вспоминая как свои ощущения, так и ответы на его вопросы от бывалых капитанов, которые поняв, что корабль не утонул, а вполне себе отлично даже пошёл дальше, весьма осторожно стали давать оценки, когда их стали спрашивать про новое венецианское чудо.

— Да, говорят он с лёгкостью уходит от преследователей, затем разворачивается и идя против ветра, догоняет и топит растянувшуюся вереницу кораблей противника по одному из каких-то дьявольских предметов, — возмутился Святейший отец.

— Это пушки ваша Святость, — поморщился кардинал Альбино, видев лично вооружение корабля Венецианца, — китайцы используют их в своих воинах, до нас доходили новости от купцов.

— То есть и это не происки дьявола? — поразился Целестин III.

— Нет, просто обитые вокруг дерева куски металлических полос и заряд пороха толкающего каменное ядро, — объяснил кардинал, — и похоже я вспомнил, откуда он мог об этом узнать. Луиджи, когда был у него учителем, упоминал о китайце, который жил там в качестве личного раба Витале.

— Это же страшные орудия Альбино! — возмутился Папа, — они в щепки разбивают любой корабль! А если у Венеции появится флот из подобных кораблей? Что тогда будет?

— За это можете быть спокойны Святейший отец, — поднял руку кардинал, — не появятся.

— Почему ты так думаешь? — удивился Целестин III.

— Мне подсчитали примерную стоимость этого корабля, — Альбино достал одно из писем в своей сумке, и протянул его Папе, который глянув на ряды цифр, икнул.

— Боже, Господь всемогущий, — он трижды перекрестился, — потратить огромное состояние всего лишь на один корабль? Пусть даже такой? Он точно безумен.

— Не более чем вы или я, Святейший отец, — не согласился с ним кардинал, — мне сказали, что он собирался уйти в море всего на неделю, чтобы проверить свой корабль, теперь видя, что происходит, думаю генуэзцы или пизанцы сами попытались на него напасть и теперь пожинают плоды своих намерений. Так что я думаю, этот вопрос легко можно урегулировать. С этих двух городов, возьмите огромный штраф и преференции для наших церквей, за нападения на мирных торговцев, а я в свою очередь пошлю гонца к отцу Витале. Он прислушается к вашей просьбе. Заодно, раз Венецианец разбогател, предложить ему за долю малую, размером в процентов двадцать-тридцать от награбленного, снять наконец отлучение от церкви.

На губах Папы заиграла улыбка, старый друг похоже и правда нашёл самый простой выход из ситуации, да ещё и с большой пользой для Святого престола.

— Ты уверен, что он послушается? — на всякий случай уточнил он.

— Если он и правда, всего лишь хотел испытать корабль, то с избытком уже это сделал, — пожал плечами кардинал, — думаю согласиться и ещё как. К тому же матушка его, истинная католичка, умоляет который месяц епископа простить сына, и похлопотать перед вами за него, она сильней самого Венецианца переживает это отлучение.

— Тогда готовь письмо, я подпишу, — согласился с ним Целестин III.

Глава 7

Венецианскую галеру, которая упорно следовала за нами третий день, трудно было не заметить, так что пришлось развернуться и догнав, узнать в чём дело. Оказалось послание от отца, а точнее дожа республики с категоричным приказом сворачивать пиратскую деятельность и возвращаться домой. Такое однозначное распоряжение проигнорировать было нельзя, поэтому я передал капитану галеры, что мы возвращаемся, и прибудем в Венецию гораздо быстрее него. Тот с восхищением и завистью посмотрел, как мы ставим паруса и вскоре бригантина набирая ход, умчалась в сторону Адриатического моря.