Лето выбора (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 50

Жалел Гошка о двух вещах.

Первая - не успел договориться и получить оплату. Было бы приятно стрясти деньги с мерзавца.

Вторая - в парк безопасно гулять уже не выйдешь. Да и просто выходить будет опасно. Если человек перешел к силовым методам решения вопроса, он уже не остановится.

Ничего, вот мама приедет, она порядок наведет. Гошка был в этом свято уверен.

Дядя Федор? Меншиков?

Он тоже может. Кстати, у него же и охрана есть. Если что, надо с ним будет поговорить. Если тетя Ида постесняется. Она может, она такая...

- Как бы пошли этому поганцу переломанные ноги, - вздохнул рядом Потап.

- Все четыре ноги, - уточнил Гошка.

Мальчишки переглянулись, и громко заржали. Переживать они не собирались. Тоже, последствия войны.

Отбились? Живы? Не ранены?

Все в порядке, идем домой.

***

Ида выслушала новости без особенного ужаса. Задумалась.

- Плохо.

- Очень плохо, - согласился Гошка. - Он не отстанет.

- Значит, надо будет... - Ида потерла лоб. Вот ведь дилемма.

- Переезжать? Мы не можем, - покачал головой Гошка.

Он думал о матери.

Ида - о жоме Урагане.

Близкие люди будут их искать, не найдут, невесть что подумают, а как вообще легко растеряться в этом мире?

А если оставить для них дорожку, кто сказал, что по ней не пройдет Армандо? Деньги открывают любые двери.

А еще о купце Меншикове, который собирается покупать здесь дом. И о том, что у него порядка сотни человек охраны. Но если кого попросить... тут есть своя тонкость. Валежный, называется.

Яна не хотела, чтобы он распоряжался Гошкиной судьбой. Поэтому Ида приехала, Ида уехала, а о том, куда увезли детей, купец вообще помолчит. Пока не наймет свою охрану.

Размышляли ребята долго, но ни до чего хорошего не додумались.

Сложно это...

Но и ждать, пока что-то случится с мальчишками, или с Идой?

Нельзя. А что делать-то? Травить, что ли, негодяя? Увы, это в Русине сейчас можно перетравить половину населения, никто и не увидит. А в Герцогствах это уголовно наказуемо.

Наверное, придется попросить Меншикова. И с Валежным смириться. А то кто ж его знает, до чего еще Рессаль додумается? На пакости он повадливый, но ведь глуп! А значит, и хорошего ничего не выйдет. Как бы детей не покалечили.

Ида потерла лоб, потом набросала текст телеграммы и отдала ему.

- Пожалуйста. Это срочно. Потап, сходишь? Я попрошу слугу тебя сопровождать.

- Конечно.

Потап все отлично понял.

Сопровождающий не даст ему пропасть, потеряться, заблудиться. А сам Потап не даст никому заглянуть в телеграмму.

Есть свои преимущества и в законопослушности. Чтобы кто-то на почте в Герцоогствах показал Армандо телеграмму? В Русине еще могли, за отдельную плату, а тут не станут.

Не покажут. Даже если он на коленях умолять будет.

Так и решили. Пока просим помощи у купца, а дальше будет видно.

- Точно. А там и мама приедет, - кивнул Гошка.

- Или Костя, - согласилась Ида.

Троица переглянулась. И высокородные торы дружно поглядели на крестьянина, жома и вообще, мальчишку.

- Потап, отправляй сегодня телеграмму. И из дома только со мной или с кем-то из слуг, - скомандовала Ида.

- Переходим на осадное положение, - буркнул крестьянский сын.

А что было еще делать? Рисковать детьми Ида не могла, да и собой тоже не хотела. Ей-ей, отравить негодяя кажется и то легче. И плевать на все законности!

Сто раз заслужил!

Анна, Россия.

- Ты меня поняла?

- Да.

- Доедешь до Брюховиц, там улица Ленина, шесть. Постучишь, скажешь, что от Леся, и заберешь сумку. Привезешь, отдашь мне.

- Хорошо, - Кира кивнула и отправилась на улицу. Вместе с сумкой.

Недалеко ушла, правда. Аккурат до патрульной машины.

А что? Не ехать же в эти Брюховицы на электричке? Вот еще не хватало!

Улица Ленина?

Казалось бы, центр села. Но... центры - тоже бывают разные. Вот эта улица была устроена так, что начиналась в низине. Рядом с протекающей речкой-вонючкой. Да, воняло в буквальном смысле.

В деревне же не всегда бывает центральная канализация. Вот стоки и сливаются... в низины. Не нравится? Не нюхайте. А то ишь ты... чистоплюи нашлись! Сами, небось, тоже не розами гадють! Зато жалуются!

Дом номер шесть вообще был жуткой развалюхой. Половина окон выбита, вторая ждет своего кирпича, стены некогда зеленые, а теперь обшарпанные, вонь такая, что глаза режет, огород рядом с домом зарос бурьяном по маковку... Кира даже в дверь стучать побоялась.

Рукой.

Ногой постучала.

Раз, второй... на шестой дверь приоткрылась.

- Какого... растакого?

У открывшего дверь существа были определенные следовые признаки человека. А именно - штаны. Все остальное явно принадлежало крупной обезьяне. Гадкой такой, даже на вид.

Рыжей, кудлатой, местами плешивой и пьяной как бы не с момента рождения.

Да, еще человекообразными были тапочки. Один. Второй где-то потерялся. Оставшийся герой был дырявым, и Кира отчетливо видела ноготь на большом пальце неведомой зверушки. Длинный, сто лет не стриженный, темно-желтый... точно - недавно с пальмы слез.

- От Леси, - отрезала Кира.

- От Ле-еся?

- Она сказала, что-то забрать и отвезти.

- Щас. Погоди малеха.

Кира осталась стоять на крыльце. И не жалела.

Войти в этот дом?

Только под общим наркозом. И то сопротивляться будет.

Долго ждать не пришлось. Кира получила небольшую спортивную сумку синего цвета, и отправилась с ней в обратный путь. В ту же машину, к понятым...

- Оп-па! Какие прелести при нашей бедности! - Лейкин аж своим светом светился.

В сумке была бережно уложена среди старых газет какая-то белая... колбаска?

- Это что?

- Наркота это, наркота... - Лейкин подцепил на кончик пальца, понюхал, лизнул и тут же сплюнул. - Точно.

- А можно попробовать?

- Не разбазаривай доказательства, - отрезал Лейкин. - Поехали.

Понятые с ним были согласны.

Пока доедут, пока все оформят... а впереди ж еще одно интересное дело...

***

Кира отдала Олесе сумку и отступила назад.

- Мы в расчете.

- Зайти не хочешь?

- Нет.

- Ладно... тогда проваливай.

- Я тебе точно ничего не должна?

- Не должна.

- Осмотри содержимое сумки. Иначе так и буду стоять тут в дверях. Вдруг ты потом передумаешь...

Олеся скривилась, но Кира демонстрировала непреклонную решимость, и выбора у девушки не осталось. Она расстегнула сумку, поворошила газеты, наткнулась на 'колбаску', согласно кивнула.

- Все, ты ее довезла.

- Тогда - салют.

Кира шагнула в сторону, и прикрыла дверь.

Щелкнул замок.

Отойти Олеся далеко не успела. Даже сумку еще не положила. В дверь затрезвонили опять.

Взгляд в глазок - Кира! Чего этой идиотке надо?

Олеся в гневе распахнула дверь, подумав, что отрабатывать Савойская ей еще долго будет. И это было последней связной мыслью, потому что в квартиру ворвалась полиция.

Кира благоразумно исчезла. Ее показания и так в деле будут, а сейчас ее присутствие не обязательно.

Что будет дальше?

Она знала.

Дальше будет обыск. Найдут наркотики, причем, много, а согласно УК РФ, симпатичной статье номер двести двадцать восемь, за это много чего интересного положено. И мамочка не отмажет.

Конечно, Олеся будет орать, что это все виновата Кира. Но тут уж - простите.

Все в курсе, полиция с самого начала в деле, и развалить его не удастся. Так что... грязи на земле меньше будет. А это уже неплохо.

Кира это понимала.

Все будет хорошо, все обойдется, и она останется чистенькой.

Но... вот в данный момент она сидела на заднем сиденье джипа, крепко обнимала Анну, а Боря обнимал обеих своих женщин, и ревела так, что самой страшно становилось. Истерика накатила.