Ночники - Ахметшин Дмитрий - Страница 73

   Вячеслав приблизился, не отрывая глаз от сухой темноты дупла. Там, внутри, что-то было. Красное, как язык, с яркими охристыми прожилками. Возможно, просто ворох листьев, но... нет. Слишком плавные, неестественные у предмета изгибы.

   Погрузив руку в дупло чуть не по локоть (предмет оказался куда глубже, чем вначале казалось), он вытащил красную лупоглазую лягушку в фуражке с медицинским красным крестом, который явно был нарисован не на фабрике, а чьей-то не слишком старательной рукой. Керамика жгла кожу, как кусочек льда. Вячеслав рассматривал её, водрузив на ладони. Эта вещь прежде покоилась в куче хлама в одном из выдвижных ящиков, потом на шкафу для верхней одежды, словно собиралась прыгнуть на голову входящему, потом перекочевала на кухонный столик, где стояла между лотком для вилок и большой, похожей на водонапорную башню, солонкой. Странно, что он не хватился керамического земноводного, ведь оно такое яркое и заметное... Наверное, потому и не приживалось ни на одном месте: дом отвергал его, как инородное тело. Поэтому его исчезновение и прошло для Вячеслава незамеченным. Насчёт прошлого года Вячеслав не помнил, но он точно помнил, как вытирал со статуэтки пыль в позапрошлом. Он тогда случайно сорвал у неё с головы фуражку и, найдя в ящике для инструментов клей, приклеил её обратно. Ну, точно. Вот и неровный шов...

   Вячеславу вдруг почудилось, что спину сверлит добрая сотня глаз и даже игрушка смотрит немигающе и сердито. Охотиться за бабочками расхотелось. Он спрятал лягушку в карман, встряхнул плечами, поправляя рюкзак, и заторопился к дому. Чуть не заблудился, пропустив поворот звериной тропы.

   Как эта штука оказалась в дупле? Кто её там спрятал и зачем?

   Переступив порог, Вячеслав сперва решил, что посреди комнаты стоит настоящее привидение. Длинное платье, начинавшееся от самых пят, будто растворялось на фоне тёмных досок; казалось, высокая фигура готова растаять сию же минуту, и лишь бесконечно растянувшееся мгновение не даёт ей это сделать. Лишь потом он узнал Марину. Поставив на обеденный стол зеркало, она крутилась перед ним, словно кинозвезда в луче прожектора. Заметив, что уже не одна, женщина слегка повернула голову. Серая вязаная накидка туманом устилала её плечи, она неминуемо растаяла бы, если бы не тонкие пальцы, что придерживали её у горла.

   - Мне идёт?

   Это было перламутрово-зелёное платье с поясом и крупными пуговицами под треугольным вырезом. Отсутствие рукавов придавало ему странную незавершённость. Белизна лица женщины на этом фоне отливала болезненной яркостью. Волосы с той стороны, что была видна Вячеславу, заправлены за ухо, и на висках можно разглядеть сеточку голубых вен.

   - Как будто по телевизору вас увидел, - буркнул Вячеслав. Ему вдруг, как маленькому мальчику, у которого отобрали игрушку, захотелось сказать что-то обидное. - Марта терпеть не могла это платье.

   - Правда? Почему?

   - Оно напоминало ей о довоенных временах, об учёбе в медицинском университете, который она бросила на третьем году, чтобы отправиться на фронт. Видите ли, она происходила из старой, уважаемой семьи... не из этих "кулаков", не из строителей коммунизма, а из самых что ни на есть дворян, бежавших из Петербурга после революции. Это платье ей подарили в год поступления. И она шла в нём на танцы, когда с границы с Финляндией привезли первых раненых. Прямо в платье моя тётя отправилась в городскую больницу и помогала там местным сёстрам в перевязке. На руках у неё, не выдержав дороги, скончался солдат. На платье после этого нельзя было смотреть, но Марта добросовестно его отстирала, перед тем сказав родителям, что завтра же отправляется на фронт. Что руки её нужны не тем, кто трусливо отсиживается в городе, а настоящим героям - как минимум, чтобы облегчить их последние минуты. Родители были против, грозились запереть её дома, но Марта сбежала, прихватив зачем-то и платье, хотя оно достаточно большое и неудобное в перевозке. Тем не менее, оно прошло всю войну, рукава, которые здесь тоже, кстати, были, ушли на перевязку.

   Марина посмотрела вниз, будто ожидала увидеть на своём животе пятно крови.

   - Жуткая история. Откуда вы её знаете?

   Вячеслав пожал плечами:

   - Я всё-таки пусть и дальний, и невнимательный, но родственник. Кроме того, встречал где-то фотографию. Вы знаете, у Марты была привычка прятать некоторые снимки между страниц книг. Он усмехнулся, вспомнив, как ещё вчера утверждал, что книги на полках и люди, которые здесь жили, вряд ли были дружны.

   Марина кивнула:

   - Я нашла пару таких фотографий. Но я ещё не просмотрела всей библиотеки. Так что это за снимок?

   - Тётя Марта с другими медсёстрами. Видно, сделан во время одного из коротких, шатких перемирий. Она в платье, а оно уже без одного рукава. Спасённый ей солдат лежит на кушетке у их ног, на переднем плане...

   Вячеслав запнулся, вспомнив данное себе обещание больше не помогать ей в поисках. Эта женщина! Она как опытная швея, что распускает одежду на нитки, вытягивает из него нужные сведения и всякие занятные истории, а если одна нить не поддаётся, тянет за другую.

   О, он же вернулся так быстро не просто так! Вячеслав сунул руку в карман и вытащил фигурку, которая ещё была холодной.

   - Я нашёл это в лесу.

   Марина взяла у него из рук лягушку, повертела в руках.

   - Милая безделушка. Хотя, как по мне, немного жутковатая. У этой жабы такой взгляд, будто она знает про тебя какие-то секреты. Держит их в своём брюхе.

   Вячеслав решил на этот раз стоять до конца - до тех пор, пока не получит ответы.

   - Не говорите, что вы её в первый раз видите.

   Марина подняла взгляд. По её лицу ничего нельзя было понять.

   - А что?

   - Она была в дупле мёртвой коряги. Довольно глубоко. Не представляю, как она могла туда попасть... минуя ваши руки.

   На лицо женщины набежала туча.

   - Зачем бы мне растаскивать и прятать ваше имущество?